Неточные совпадения
Гоголь и Достоевский давали весьма обильное количество фактов, химически сродных основной черте характера Самгина, — он это хорошо чувствовал, и это тоже было приятно. Уродливость быта и капризная разнузданность психики объясняли Самгину его раздор с действительностью, а мучительные поиски героями Достоевского непоколебимой
истины и
внутренней свободы, снова приподнимая его, выводили в сторону из толпы обыкновенных людей, сближая его с беспокойными героями Достоевского.
Вера умна, но он опытнее ее и знает жизнь. Он может остеречь ее от грубых ошибок, научить распознавать ложь и
истину, он будет работать, как мыслитель и как художник; этой жажде свободы даст пищу: идеи добра, правды, и как художник вызовет в ней
внутреннюю красоту на свет! Он угадал бы ее судьбу, ее урок жизни и… и… вместе бы исполнил его!
Если жизнь, созданная после социальной революции, будет уродлива и будет находиться на очень низком уровне познания
истины, то это будет показателем
внутренней порчи.
Я знаю, что мое воззрение на Европу встретит у нас дурной прием. Мы, для утешения себя, хотим другой Европы и верим в нее так, как христиане верят в рай. Разрушать мечты вообще дело неприятное, но меня заставляет какая-то
внутренняя сила, которой я не могу победить, высказывать
истину — даже в тех случаях, когда она мне вредна.
Меня интересовало выразить себя и крикнуть миру то, что мне открывает
внутренний голос, как
истину.
Не авторитет, а
истина, и в то же время жизнь христианина,
внутренняя жизнь его».
Киреевский, им выражена так: «
Внутреннее сознание, что есть в глубине души живое общее сосредоточие для всех отдельных сил разума, и одно достойное постигать высшую
истину — такое сознание постоянно возвышает самый образ мышления человека: смиряя его рассудочное самомнение, оно не стесняет свободы естественных законов его мышления; напротив, укрепляет его самобытность и вместе с тем добровольно подчиняет его вере».
Но чувствуется ли возможность выхода, созревает ли
внутренняя сила для свыше посланного виденья
истины о знании и вере?
И не хочет понять самой простой
истины: что не нужно усыплять в человеке его
внутренние силы и связывать ему руки и ноги, если хотят, чтоб он мог успешно бороться с своими врагами.
Простая
истина, поговорка, общеизвестное изречение, смысл которого он давно уже механически знал, вдруг благодаря какому-то внезапному
внутреннему освещению приобретали глубокое философское значение, и тогда ему казалось, что он впервые их слышит, почти сам открыл их.
Но так как, во-первых, люди не стоят на месте, а непрерывно движутся, всё более и более познавая
истину и приближаясь к ней своею жизнью, и, во-вторых, все они по своему возрасту, воспитанию, породе расположены в постепенной градации от людей, наиболее способных понимать новые открывающиеся
истины внутренним путем, до людей, наименее способных к этому, то люди, ближе других стоящие к тем, которые усвоили
истину внутренним способом, одни за другими сначала через длинные промежутки времени, а потом всё чаще и чаще переходят на сторону новой
истины, и количество людей, признающих новую
истину становится всё больше и больше, и
истина становится всё понятнее и понятнее.
То же происходит и с обществами людей при переходе от одного понимания, а потому и устройства жизни, к другому. Люди только сначала постепенно и равномерно один за другим воспринимают новую
истину внутренним путем и следуют ей в жизни; при известном же распространении
истины она усваивается ими уже не
внутренним способом, не равномерно, а сразу, почти невольно.
И потому перемена в жизни человечества та, вследствие которой люди, пользующиеся властью, откажутся от нее и из людей, покоряющихся власти, не найдется более людей, желающих захватить ее, наступит не тогда только, когда все люди один по одному до последнего сознательно усвоят христианское жизнепонимание, а тогда, когда возникнет такое определенное и всем понятное христианское общественное мнение, которое покорит себе всю ту инертную массу, не способную
внутренним путем усвоять
истины и по этому самому всегда подлежащую воздействию общественного мнения.
Люди эти утверждают, что улучшение жизни человеческой происходит не вследствие
внутренних усилий отдельных людей сознания, уяснения и исповедания
истины, а вследствие постепенного изменения общих внешних условий жизни, и что потому силы каждого отдельного человека должны быть направлены не на сознание и уяснение себе и исповедание
истины, а на постепенное изменение в полезном для человечества направлении общих внешних условий жизни, всякое же исповедание отдельным человеком
истины, несогласной с существующим порядком, не только не полезно, но вредно, потому что вызывает со стороны власти стеснения, мешающие этим отдельным людям продолжать их полезную для служения обществу деятельность.
Всякая новая
истина, изменяющая склад человеческой жизни и двигающая вперед человечество, воспринимается сначала только самым малым количеством людей, понимающих ее
внутренним путем. Остальные же люди, принявшие по доверию предшествующую
истину, ту, на которой основан существующий строй, всегда противятся распространению новой
истины.
Другой этот способ усвоения людьми новой открывшейся
истины и переход к новому устройству жизни состоит в том, что люди усваивают
истину не только потому, что они познают ее пророческим чувством или опытом жизни, а потому еще, что при известной степени распространения
истины, люди, стоящие на низшей степени развития, принимают ее все сразу, по одному доверию к тем, которые приняли ее
внутренним способом и прилагают ее к жизни.
Как это и сказано в Евангелии: «и никто не придет ко мне, если отец не привлечет его к себе» (Иоан. VI, 44), т. е. что признание
истины, составляющее причину всех явлений жизни человеческой, не зависит от внешних явлений, а от каких-то
внутренних свойств человека, не подлежащих его наблюдению.
И потому несправедливо рассуждение защитников существующего строя о том, что если в продолжение 1800 лет только малая часть людей перешла на сторону христианства, то нужно еще несколько раз 1800 лет до тех пор, пока все остальные люди перейдут на его сторону, — несправедливо оно потому, что при этом рассуждении не принимается во внимание другой, кроме
внутреннего постигновения
истины, способ усвоения людьми новой
истины и перехода от одного склада жизни к другому.
Вместо всяких правил прежних исповеданий, учение это выставляло только образец
внутреннего совершенства,
истины и любви в лице Христа и последствия этого
внутреннего совершенства, достигаемого людьми, — внешнего совершенства, предсказанного пророками, — царства божия, при котором все люди разучатся враждовать, будут все научены богом и соединены любовью и лев будет лежать с ягненком.
Так возражают защитники существующего строя. И рассуждение это было бы совершенно справедливо, если бы переход людей от одного понимания жизни к другому совершался посредством только одного того процесса, при котором каждый человек отдельно и один за другим познает опытом тщету власти и
внутренним путем постигает
истины христианские.
Недаром в продолжение 18 веков лучшие люди всего христианского человечества,
внутренним, духовным путем познав
истины учения, свидетельствовали о них перед людьми, несмотря ни на какие угрозы, лишения, бедствия и мучения. Лучшие люди эти своим мученичеством запечатлевали истинность учения и передавали его массам.
Нет по этому учению поступков, которые бы могли оправдать человека, сделать его праведным, есть только влекущий к себе сердца образец
истины для
внутреннего совершенства в лице Христа, а для внешнего — в осуществлении царства божия.
Итак, в отзывах иностранцев есть известная доля правды. Но правда эта не должна огорчать нас. Мы слишком сильны, мы пользуемся слишком несомненною
внутреннею тишиной, чтобы впадать в малодушие перед лицом правды. Мы спокойно можем выслушать самую горькую
истину, нимало не изменяя присущему нам сознанию наших доблестей.
— По-твоему — натяжка, а по-моему, как говорит мое
внутреннее чувство, она есть величайшая
истина.
Древний мир поставил внешнее на одну доску с
внутренним — так оно и есть в природе, но не так в
истине — дух господствует над формой.
Она не говорит: «Допусти то и то, а я тебе дам
истину, спрятанную у меня, ты можешь получить ее, рабски повинуясь»; в отношении к лицу она только направляет
внутренний процесс развития, прививает индивидуальности совершённое родом, приобщает ее к современности; она сама есть процесс углубления в себя природы и развитие полного сознания космоса о себе; ею вселенная приходит в себя после борений материального бытия, жизни, погруженной в непосредственность.
Он всеобщего знать не хочет; он до него никогда не поднимается; он за самобытность принимает всякую дробность и частность, удерживая их самобытность: специализм может дойти до каталога, до всяких субсумаций, но никогда не дойдет до их
внутреннего смысла, до их понятия, до
истины наконец, потому, что в ней надобно погубить все частности; путь этот похож на определение
внутренних свойств человека по калошам и пуговицам.
Хотя я ничего подобного m-lle George не видывал, но
внутреннее чувство сказало мне
истину, и я не разделял общего восторга зрителей, которые так хлопали и кричали, что, казалось, дрожали стены театра.
Народы дикие любят независимость, народы мудрые любят порядок, а нет порядка без власти самодержавной. Ваши предки хотели править сами собою и были жертвою лютых соседов или еще лютейших
внутренних междоусобий. Старец добродетельный, стоя на праге вечности, заклинал их избрать владетеля. Они поверили ему, ибо человек при дверях гроба может говорить только
истину.
Но беда в том, что ученье это редким из нас впрок идет: редкие решаются собственным умом проверить чужие внушения, внести в чужие системы свет собственной мысли и ступить на дорогу беспощадного отрицания для отыскания чистой
истины; большая часть принимает ученье только памятью, и если действует иногда рассудком, то не потому, чтобы
внутренняя, живая потребность была, а потому только, что в голову заброшено такое учение, в котором именно приказывается мыслить.
Нам не представляют
внутренней работы и нравственной борьбы человека, сознавшего ложность настоящего порядка и упорно, неотступно добивающегося
истины; нового Фауста никто нам и не думал изображать, хоть у нас есть даже и повесть с таким названием…
Святость не в лесах, не на небе, не на земле, не в священных реках. Очисти себя, и ты увидишь его. Преврати твое тело в храм, откинь дурные мысли и созерцай бога
внутренним оком. Когда мы познаем его, мы познаем себя. Без личного опыта одно писание не уничтожит наших страхов, — так же как темнота не разгоняется написанным огнем. Какая бы ни была твоя вера и твои молитвы, пока в тебе нет правды, ты не постигнешь пути блага. Тот, кто познает
истину, тот родится снова.
Церковь, истинная церковь, то есть соединение людей истинно и потому одинаково верующих, всегда
внутренняя. Царство божие внутри вас есть. Люди, не знающие друг друга, отдаленные друг от друга и пространством и временем, неразрывно соединены единой исповедуемой ими
истиной. Церковь же внешняя, соединяя людей во времени и в пространстве, нарушает истинное
внутреннее единение, подставляя на место его наружное.
Религиозная
истина универсальна, т. е. кафолична (καθόλου), сообразна с целым, а не с частностями; по
внутреннему ее устремлению, в
истине все обретаются как один, или один во всех: «возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы» [Слова православной молитвы, которую читает дьякон за литургией верных перед «Верую».
«Как бы ни было справедливо, что религиозное чувство составляет самое
внутреннее зерно религиозной жизни, все же истинно религиозное чувство есть лишь такое, которое возбуждается религиозными представлениями объективной (хотя бы и относительной)
истины.
— Ты внешний только образ сокровенной тайны видела, — продолжала Варенька, — а пока останешься язычницей, не можешь принять «
внутренняя» этой тайны. Когда «приведут» тебя — все поймешь, все уразумеешь. Тогда тайна покажет тебе богатство Господней славы… Помнишь, что сказал он тебе устами Катеньки?.. Не колебли же мыслей, гони прочь лукавого и будешь избрáнным сосудом славы…
Истину говорю тебе.
— Целый год об этом только и думаю, — с увлеченьем ответила Дуня. — Сердцем жажду, душой алчу, умом горю,
внутреннее чувство устремляет меня к исканию
истины, — говорила она языком знакомых ей мистических книг.
Все теологические доктрины о благодати означали лишь формулировки
истины о богочеловечности человека, о
внутреннем действии божественного на человеческое.
Идеи правды,
истины, красоты должны перестать быть нормами и правилами жизни и стать энергиями жизни,
внутренним, творческим огнем в человеке.
Внутренним опытом,
внутренним изживанием свободы добывается свет этой
Истины.
— Высшая мудрость и
истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, — сказал он. — Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только
внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
Для всякого, кто верит в существование
истины и правды, не может быть безразлично духовное состояние народа, степень его
внутренней свободы в момент изъявления его воли, проникновения этой воли правдой.
И вот, в эту же меру, в какую, по-моему, проще и удачнее наше народное искусство поняло внешние черты Христова изображения, и народный дух наш, может быть, ближе к
истине постиг и
внутренние черты его характера.
Как ни твердо он был убежден в
истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения
внутреннею работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, — вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него.
Все это ведет к сознанию той вечной
истины, что возрождение народа не может быть внешним, исключительно материально-социальным, что оно должно быть прежде всего
внутренним изменением души народа, победой в ней правды над ложью, Бога над идолами, духовным оздоровлением человеческой личности.