Неточные совпадения
— Вообразил себя
артистом на биллиарде, по пятисот рублей проигрывал. На бегах играл, на петушиных боях, вообще — старался в нищие попасть. Впрочем, ты сам
видишь, каков он…
Артиста этого он
видел на сцене театра в царских одеждах трагического царя Бориса,
видел его безумным и страшным Олоферном, ужаснейшим царем Иваном Грозным при въезде его во Псков, — маленькой, кошмарной фигуркой с плетью в руках, сидевшей криво на коне, над людями, которые кланялись в ноги коню его;
видел гибким Мефистофелем, пламенным сарказмом над людями, над жизнью; великолепно, поражающе изображал этот человек ужас безграничия власти.
— Лютов — замечательный! Он — точно Аким Александрович Никитин, — знаешь, директор цирка? — который насквозь
видит всех
артистов, зверей и людей.
Бог с ним — с портретом, но чтоб мне быть только с
артистом,
видеть его, любоваться им, говорить, дышать с ним одним воздухом!
Он какой-то
артист: все рисует, пишет, фантазирует на фортепиано (и очень мило), бредит искусством, но, кажется, как и мы, грешные, ничего не делает и чуть ли не всю жизнь проводит в том, что «поклоняется красоте», как он говорит: просто влюбчив по-нашему, как, помнишь, Дашенька Семечкина, которая была однажды заочно влюблена в испанского принца,
увидевши портрет его в немецком календаре, и не пропускала никого, даже настройщика Киша.
— Вы заметили, — сказал Райский, — что наши художники перестали пить, и справедливо
видите в этом прогресс, то есть воспитание.
Артисты вашего сорта — еще не улучшились… всё те же, как я
вижу…
— Конвойный, и то говорит: «это всё тебя смотреть ходят». Придет какой-нибудь: где тут бумага какая или еще что, а я
вижу, что ему не бумага нужна, а меня так глазами и ест, — говорила она, улыбаясь и как бы в недоумении покачивая головой. — Тоже —
артисты.
—
Артист в душе, и такой любезный. Вы его
увидите. Он все время очень часто у меня бывал; я пригласила его на сегодняшний вечер; надеюсь,что он придет, — прибавила Марья Дмитриевна с коротким вздохом и косвенной горькой улыбкой.
«Пю» — не пью, а пю, — пояснил Ярченко. — «Пю за здоровье светила русской науки Гаврила Петровича Ярченко, которого случайно
увидел, проходя мимо по колидору. Желал бы чокнуться лично. Если не помните, то вспомните Народный театр, Бедность не порок и скромного
артиста, игравшего Африкана».
Артисты поплелись вдоль морского берега, опять вверх, по той же дороге. Оглянувшись случайно назад, Сергей
увидел, что дворник следит за ними. Вид у него был задумчивый и угрюмый. Он сосредоточенно чесал всей пятерней под съехавшей на глаза шапкой свой лохматый рыжий затылок.
Крупных
артистов он держал в руках благодаря самому зверскому контракту, какой я когда-либо
видел.
Первое, что я
увидел среди кучки
артистов, — это суфлера Модестова, задом влезавшего в будку, а около будки стоят Свободина, Далматов, Казанцев и еще кое-кто из
артистов.
Вольский читал отрывки из Тургенева и на «бис» — монолог Чацкого, а публика продолжала аплодировать, хотя и
видела, что
артист устал. Прочел он наизусть «Тройку» Гоголя, что окончательно привело в восторг слушателей, аплодисментами не пускавших
артиста со сцены. Чуть Вольский делал шаг назад, аплодисменты раздавались громче.
В день бенефиса Тамара едет утром на вокзал, встречает Райчеву, везет ее в лучшую гостиницу по людным улицам. Артистку узнают,
видят, говорят о ней, и около театральной кассы толпится народ. К вечеру — аншлаг. При первом выходе бенефицианта встречают аплодисментами и полным молчанием после каждого акта и лучших монологов Гамлета. Тепло встретили Офелию, красавицу С. Г. Бороздину, дочь известного
артиста Г. И. Григорьева. Она только одна пока удостоилась аплодисментов и бисировала песнь Офелии.
Поблаженствовал я так-то пять лет,
вижу, что деньги мои под исход; по окончании сезона рассчитал всех
артистов, сделал им обед прощальный, поднес каждому по дорогому подарку на память обо мне…
Григорий Иваныч, говоривший мне и прежде о Плавильщикове, не только заранее позволил мне быть в театре всякий раз, когда Плавильщиков играл, но даже был очень доволен, что я
увижу настоящего
артиста и услышу правильное, естественное, мастерское чтение, которым по справедливости славился Плавильщиков.
— Что ж Газе! Ну, что ж такое Газе! — восклицал с кислою миною Фридрих Фридрихович поклонникам немецкого Гаррика. — Видел-с я и Газе и Дависона, а уж я не говорю об этом черте, об Ольридже… но… но, я спрашиваю вас… ну что же это такое? Конечно, там в Отелло он хорош, ну ни слова — хорош; но ведь это… ведь это все-таки не то же, например, что наш Василий Васильевич, который везде и во всем
артист.
— Я его знаю, — отвечал Вадим с улыбкой, — и вы его скоро
увидите! В этих словах было столько уверенности, столько убедительной твердости, что поневоле старый ловчий вздрогнул. «Ты чорт или Гуммель», — сказал Фильд, когда в первый раз услыхал этого славного
артиста; Атуев не сказал, но подумал почти то же самое.
Жорж. А помнишь, в прошлом году какой-то чудак наехал? Лохматый, нечесаный, сюртук в пуху, сапоги нечищеные, шампанское пополам с квасом пил.Бумажника не носил, ассигнации свертывал в комок да по разным карманам рассовывал. Карты в руках держать не умел; а обобрал всех здесь. После я его
видел в Петербурге в Ливадии: раздушенный, завитой, всех опереточных
артистов знает, шансонетки не хуже их поет.
Сделал ли ее Лопатин? Не знаю.
Вижу только, что эту женщину нельзя узнать. Что она бросила свою прежнюю жизнь — я знаю наверное. Она переехала в какую-то каморку, куда не пускает ни Гельфрейха, ни этого спасителя, ходит на сеансы к нему и, кроме того, шьет. Она живет очень бедно. Она похожа теперь на пьяницу, давшего зарок не пить. Выдержит ли она его? Поможет ли ей в этом этот сентиментальный
артист, не видевший жизни, ничего в ней не понимающий?
Хотя я
видел Щепкина на сцене в первый раз, но по общему отзыву знал, что это
артист первоклассный, и потому я заметил Писареву, что немного странно играть такую ничтожную роль такому славному актеру, как Щепкин; но Писарев с улыбкою мне сказал, что князь Шаховской всем пользуется для придачи блеска и успеха своим пиесам и что Щепкин, впрочем, очень рад был исполнить желание и удовлетворить маленькой слабости сочинителя, великие заслуги которого русскому театру он вполне признает и уважает.
Если б кто-нибудь
видел Мочалова только в этих двух пиесах, он счел бы его за одного из первоклассных, великих
артистов; между тем как этот же самый актер являлся во всех трагедиях без исключения, а в драмах и комедиях с исключениями — весьма плохим актером; у него бывали одушевленные места, но по большей части одушевление приходило некстати, не к месту, одним словом: талант был заметен, но отсутствие всякого искусства, непонимание представляемого лица убивали его талант.
Сначала,
видя, как он быстро мечет в печь сырые хлебы, которые я еле успевал подкидывать из чашек на его лопату, — я боялся, что он насадит их друг на друга; но, когда он выпек три печи и ни у одного из ста двадцати караваев — пышных, румяных и высоких — не оказалось «притиска», я понял, что имею дело с
артистом в своем роде.
Бобоедов. О, еще бы! Обязательно в каждом! И должен вам сказать, что мы, администрация… именно мы являемся истинными ценителями искусства! Пожалуй, еще купечество. Возьмите, например, сборы на подарок любимому
артисту в его бенефис… на подписном листе вы обязательно
увидите фамилии жандармских офицеров. Это, так сказать, традиция! Где вы играете будущий сезон?
В самое то время, как Москва беззаботно собиралась в театр, чтоб посмотреть на старого славного
артиста, военная гроза, давно скоплявшаяся над Россиею, быстро и прямо понеслась на нее; уже знали прокламацию Наполеона, в которой он объявлял, что через несколько месяцев обе северные столицы
увидят в стенах своих победителя света; знали, что победоносная французская армия, вместе с силами целой Европы, идет на нас под предводительством великого, первого полководца своего времени; знали, что неприятель скоро должен переправиться через Неман (он переправился 12 июня) — все это знали и нисколько не беспокоились.
—
Видел, — отвечал
артист, —
видел великую русскую актрису; только я ее сужу без всякого сравнения; все названные вами актрисы хороши, велики, каждая в своем роде, но как их искусство относится к той, которую я
видел, не знаю. Знаю, что я
видел великую актрису и что она была русская.
Вас неоднократно звали в дом; хозяйка дома, через своих друзей и знакомых, давно изъявляла желание
видеть вас в своей гостиной. Вы являетесь. Хозяйка дома по большей части дама средних лет. Она предлагает вам стул подле себя; вы садитесь. После обычных общеупотребительных фраз, начинается разговор об искусстве; вы
артист, нельзя же иначе!
Теперь вы
видите, что был он
артистом первоклассным, а для цирка очень ценным и полезным. Однако судьба осудила его на полную безвестность. Ведь слава часто приходит не от труда, а от счастливого случая. Прибавлю еще, что Пьер был очень добр, скромен, услужлив и всегда весел. Его в цирке любили, но как-то всегда затирали на третье место.
Салют окончен, и Захар Петрович, сияющий, довольный и вспотевший, полный сознания, что салют был «прочувствованный», с аффектированной скромностью отходит от орудий на шканцы, словно
артист с эстрады. Ему никто не аплодирует, но он
видит по лицам капитана, старшего офицера и всех понимающих дело, что и они почувствовали, каков был салют.
Не успела отойти от него жена будущего
артиста королевских театров, как он
увидел пред собою жилицу 101 номера, супругу опереточного певца, будущего португальского Оффенбаха, виолончелиста и флейтиста Фердинанда Лай.
— В виде опыта поедем… инкогнито в такое место, где собираются
артисты. Это вам даст предвкусие. Может, и отшатнетесь. Перед Рождеством у них дня три вакации. Мы там много народу
увидим.
— Вот он, шельма! — услышали мы чей-то голос и скоро
увидели повара. Графский повар шел к нам и, весело смеясь, показывал нам свой кулак. Из его кулака торчали головка и хвост только что пойманного им бенефицианта. Бедный
артист! Избавь бог всякого от подобного сбора!
— Один раз, один раз только… но я сам виноват был, я с ума сошел. Я бедный
артист, а она аристократическая дама. Я не должен был ничего говорить ей. Но я сошел с ума, я сделал глупости. С тех пор для меня все кончилось. Петров правду сказал мне: лучше бы было
видеть ее только в театре…
— Бедный человек,
артист. Очень хороший малый, только жалкий, как
видите.
— A la bonne heure! [В добрый час! (фр.).] Эти женщины в своем роде
артисты. Мне нечего распространяться, я
вижу, что вы лучше меня вашим инстинктом поняли, в чем их сила.
Как
артист, как друг красоты и защитник ее, я в принципе не могу стоять за брак, потому что
вижу в нем, как уже имел честь вам доложить, грязную яму, куда проваливаются все прекраснейшие инстинкты наших женщин.
— Это особая отрасль литературы.
Видите ли, специальность моя заключается собственно в том, что я ужинаю у
артистов после их бенефисов, узнаю там театральные новости, сплетни и сообщаю их в газеты. Ни одна артистическая попойка, ни одна артистическая драка без меня не обходятся. В этом деле я вездесущ.
На остров они прибыли, как я выше сказал, за час до парохода под митрополичьим флагом и застали тут совсем неблагоприятное для них положение: для них не было ни места, ни людей, которые бы имели время с ними заниматься, и если
артисты съехались с митрополитом не случайно, а с расчетом
видеть остров в минуты торжественной встречи высокого гостя, то этот расчет их выходил самым неудачным.