Неточные совпадения
После небольшого послеобеденного сна он приказал подать умыться и чрезвычайно долго тер мылом обе
щеки, подперши их извнутри языком; потом,
взявши с плеча трактирного слуги полотенце, вытер им со всех сторон полное свое лицо, начав из-за ушей и фыркнув прежде раза два в самое лицо трактирного слуги.
Тетка
возьмет ее двумя пальцами
за обе
щеки, поцелует в лоб, а она поцелует руку у тетки, и та поедет, а эта останется.
Ей не хотелось говорить. Он
взял ее
за руку и пожал; она отвечала на пожатие; он поцеловал ее в
щеку, она обернулась к нему, губы их встретились, и она поцеловала его — и все не выходя из задумчивости. И этот, так долго ожидаемый поцелуй не обрадовал его. Она дала его машинально.
— Что вы это ему говорите: он еще дитя! — полугневно заметила бабушка и стала прощаться. Полина Карповна извинялась, что муж в палате, обещала приехать сама, а в заключение
взяла руками Райского
за обе
щеки и поцеловала в лоб.
На вопрос, «о чем бабушка с Верой молчат и отчего первая ее ни разу не побранила, что значило — не любит», Татьяна Марковна
взяла ее
за обе
щеки и задумчиво, со вздохом, поцеловала в лоб. Это только больше опечалило Марфеньку.
Все засмеялись. Райский поцеловал ее в обе
щеки,
взял за талию, и она одолела смущение и вдруг решительно отвечала на его поцелуй, и вся робость слетела с лица.
Он подошел,
взял ее
за руку и поцеловал. Она немного подалась назад и чуть-чуть повернула лицо в сторону, так, что губы его встретили
щеку, а не рот.
Чай был вкусный, сдобные булки — удивительно вкусные, сливки — еще того вкуснее. Я убирал
за обе
щеки, а тетенька, смотря на меня, тихо радовалась. Затем пришла очередь и для клубники; тетенька разделила набранное на две части: мне и Сашеньке, а себе
взяла только одну ягодку.
Однажды, когда он весь погрузился в процесс бритья и,
взяв себя
за кончик носа, выпятил языком подбриваемую
щеку, старший брат отодвинул через форточку задвижку окна, осторожно спустился в комнату и открыл выходную дверь. Обеспечив себе таким образом отступление, он стал исполнять среди комнаты какой-то дикий танец: прыгал, кривлялся, вскидывал ноги выше головы и кричал диким голосом: «Гол, шлеп, тана — на»…
Мы свято исполняли этот договор, и в критический момент, когда пан Уляницкий,
взяв себя
за кончик носа и выпятив языком
щеку, осторожно обходил бритвой усы или подбривал бородку около горла, мы старались даже затаить дыхание, пока он не вытирал в последний раз бритву и не убирал прибора.
— Большая разница!.. Большая!.. — возразил полковник, и
щеки его продолжали дрожать. — В Демидовское-то я
взял да и послал
за тобой своих лошадей, а из Москвы надо деньги, да и большие!
— Вы видите! — отвечал тот, усиливаясь улыбнуться и показывая на свои мокрые
щеки, по которым, помимо воли его, текли у него слезы; потом он встал и,
взяв Павла
за руку, поцеловал его.
Людмила
взяла мать под руку и молча прижалась к ее плечу. Доктор, низко наклонив голову, протирал платком пенсне. В тишине
за окном устало вздыхал вечерний шум города, холод веял в лица, шевелил волосы на головах. Людмила вздрагивала, по
щеке ее текла слеза. В коридоре больницы метались измятые, напуганные звуки, торопливое шарканье ног, стоны, унылый шепот. Люди, неподвижно стоя у окна, смотрели во тьму и молчали.
Веткин отошел в сторону. «Вот
возьму сейчас подойду и ударю Сливу по
щеке, — мелькнула у Ромашова ни с того ни с сего отчаянная мысль. — Или подойду к корпусному и скажу: „Стыдно тебе, старому человеку, играть в солдатики и мучить людей. Отпусти их отдохнуть. Из-за тебя две недели били солдат“.
Вижу, вся женщина в расстройстве и в исступлении ума: я ее
взял за руки и держу, а сам вглядываюсь и дивлюсь, как страшно она переменилась и где вся ее красота делась? тела даже на ней как нет, а только одни глаза среди темного лица как в ночи у волка горят и еще будто против прежнего вдвое больше стали, да недро разнесло, потому что тягость ее тогда к концу приходила, а личико в кулачок сжало, и по
щекам черные космы трепятся.
Она
взяла его
за руку и — опять полилась нежная, пламенная речь, мольбы, слезы. Он ни взглядом, ни словом, ни движением не обнаружил сочувствия, — стоял точно деревянный, переминаясь с ноги на ногу. Его хладнокровие вывело ее из себя. Посыпались угрозы и упреки. Кто бы узнал в ней кроткую, слабонервную женщину? Локоны у ней распустились, глаза горели лихорадочным блеском,
щеки пылали, черты лица странно разложились. «Как она нехороша!» — думал Александр, глядя на нее с гримасой.
Отв. — Из слов, которые он при этом сказал. Он говорил: Вы слышали, что сказано древним: око
за око, зуб
за зуб. А я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую
щеку твою, обрати к нему и другую, и кто захочет судиться с тобою и
взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду.
Людмила щипнула Сашину
щеку. Саша улыбнулся.
Щека покраснела пятном. Это было красиво. Людмила щипнула и
за другую
щеку. Саша не сопротивлялся. Он только
взял ее руку, поцеловал и сказал...
Поверите или нет, я даже не мог злиться. Я был так ошеломлен откровенностью Постельникова, что не только не обругал его, но даже не нашел в ответ ему ни одного слова! Да немного времени осталось мне и для разговоров, потому что в то время, как я не мешал Постельникову покрывать поцелуями мои
щеки, он махнул у меня
за плечами своему денщику, и по этому мановению в комнату явились два солдата и от него же
взяли меня под арест.
Из коридора выбежала бледная Анна Анисимовна: она было сердито
взяла Бобку
за чубок, но тотчас же разжала руку, схватила мальчика на руки и страстно впилась губами в его розовые
щеки.
Кочкарев. Да что же
за беда? Ведь иным плевали несколько раз, ей-богу. Я знаю тоже одного: прекраснейший собой мужчина, румянец во всю
щеку; до тех пор егозил и надоедал своему начальнику о прибавке жалованья, что тот наконец не вынес — плюнул в самое лицо, ей-богу! «Вот тебе, говорит, твоя прибавка, отвяжись, сатана!» А жалованья, однако же, все-таки прибавил. Так что ж из того, что плюнет? Если бы, другое дело, был далеко платок, а то ведь он тут же, в кармане, —
взял да и вытер.
Он
взял за руку француза и, отойдя к окну, сказал ему вполголоса несколько слов. На лице офицера не заметно было ни малейшей перемены; можно было подумать, что он разговаривает с знакомым человеком о хорошей погоде или дожде. Но пылающие
щеки защитника европейского образа войны, его беспокойный, хотя гордый и решительный вид — все доказывало, что дело идет о назначении места и времени для объяснения, в котором красноречивые фразы и логика ни к чему не служат.
Показалось вовсе не страшно, хоть и темнело, уже день таял, когда мы выехали
за околицу. Мело как будто полегче. Косо, в одном направлении, в правую
щеку. Пожарный горой заслонял от меня круп первой лошади.
Взяли лошади действительно бодро, вытянулись, и саночки пошли метать по ухабам. Я завалился в них, сразу согрелся, подумал о крупозном воспалении, о том, что у девушки, может быть, треснула кость черепа изнутри, осколок в мозг вонзился…
И Дыркин соблазнительно выставил пухлые
щеки из-за письменного стола. Ничего не понимая, Коротков косо и застенчиво улыбнулся,
взял канделябр
за ножку и с хрустом ударил Дыркина по голове свечами. Из носа у того закапала на сукно кровь, и он, крикнув «караул», убежал через внутреннюю дверь.
Катерина смотрела на него неподвижно; слезы высохли на горячих
щеках ее. Она хотела прервать его,
взяла его
за руку, хотела сама что-то говорить и как будто не находила слов. Какая-то странная улыбка медленно появилась на ее губах, словно смех пробивался сквозь эту улыбку.
Таисья. Я — не рабочая, да и хозяйкой не буду, — кто меня замуж
возьмёт? А девицы — не хозяйствуют. Читать меня — боем учили. И розгами секли, и по
щекам, и
за волосы драли. Начиталась. Псалтырь, часослов, жития… Евангелье — интересно, только я в чудеса не верю. И Христос не нравится, нагляделась я на блаженных, надоели! (Пауза.) Ты что скупо говоришь со мной? Боишься, что я твои речи игуменье перенесу?
Карта была бита, — Сусанне пришлось расстаться с выигрышем. Поворот успеха ущипнул ее и задел
за живое. С разгоревшимися
щеками и глазами, думая сразу вернуть весь проигрыш, она поставила на карту равную ему сумму. Карта снова дана. Успех малый породил жажду успеха бóльшего. Она поставила на пе — и
взяла.
Он
взял Васильева
за плечи и прижался к его
щеке мокрыми холодными усами, потом поскользнулся, покачнулся и, взмахнув обеими руками, крикнул...
— Он дал нам его, Он и
взял, — произнес из глубины души Ранеев, и слезы заструились по бледным, исхудалым его
щекам. — Я хочу слышать от самого Лорина подробности его смерти. Не тревожься
за меня, я выслушаю их с сыновнею покорностью воле Всевластного. Пригласи ко мне молодого человека.
Надя подбежала к нему сзади,
взяла за талию и
щекой приложилась к его
щеке.
— Ишь, как впилась нечисть-то… — как бы про себя заговорил Василий и
взял впившегося в
щеку покойной рака
за хвост.
Слезы уже ручьями текли по ее пылающим
щекам. Она продолжала нервно сжимать его руку, как-то наваливаясь на него всем корпусом. Видимо, она еле стояла на ногах. Он
взял ее
за талию, чтобы поддержать.
Вслед
за этой третьей заповедью приводится четвертая ссылка и излагается четвертая заповедь (Матф. V, 38—42; Лук. VI, 29, 30). «Вы слышали, что сказано: око
за око и зуб
за зуб. А я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую
щеку твою, обрати к нему и другую. И кто захочет судиться с тобою и
взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду. И кто принудит тебя идти с ним на одно поприще, иди с ним на два. Просящему у тебя дай и от хотящего занять у тебя не отвращайся».
Пуплия молчала, глядя вдаль померкнувшими глазами, из которых на ее сгоревшие от зноя
щеки лились обильные слезы, а Тивуртий
взял ее ласково
за руки и закончил...