Неточные совпадения
Излучистая полоса жидкой стали сверкнула ему в глаза, сверкнула и не только не
исчезла, но даже не замерла под
взглядом этого административного василиска.
Однако, странное дело, несмотря на то, что она так готовилась не подчиниться
взгляду отца, не дать ему доступа в свою святыню, она почувствовала, что тот божественный образ госпожи Шталь, который она месяц целый носила в душе, безвозвратно
исчез, как фигура, составившаяся из брошенного платья,
исчезает, когда поймёшь, как лежит это платье.
«Зачем вечор так рано скрылись?» —
Был первый Оленькин вопрос.
Все чувства в Ленском помутились,
И молча он повесил нос.
Исчезла ревность и досада
Пред этой ясностию
взгляда,
Пред этой нежной простотой,
Пред этой резвою душой!..
Он смотрит в сладком умиленье;
Он видит: он еще любим;
Уж он, раскаяньем томим,
Готов просить у ней прощенье,
Трепещет, не находит слов,
Он счастлив, он почти здоров…
И вдруг странное, неожиданное ощущение какой-то едкой ненависти к Соне прошло по его сердцу. Как бы удивясь и испугавшись сам этого ощущения, он вдруг поднял голову и пристально поглядел на нее; но он встретил на себе беспокойный и до муки заботливый
взгляд ее; тут была любовь; ненависть его
исчезла, как призрак. Это было не то; он принял одно чувство за другое. Это только значило, что та минута пришла.
Вошел Туробоев, окинул ее измеряющим
взглядом,
исчез, снова явился и, набросив на плечи ее пыльник свой, сказал...
Люди появлялись,
исчезали, точно проваливаясь в ямы, и снова выскакивали. Чаще других появлялся Брагин. Он опустился, завял, смотрел на Самгина жалобным, осуждающим
взглядом и вопросительно говорил...
Он вздрагивал от счастья, нужды нет, что слово это сопровождалось русалочным
взглядом, что с этим словом она
исчезла с обрыва.
Он взглянул на нее, она отвечала ему странным
взглядом, «русалочным», по его выражению: глаза будто стеклянные, ничего не выражающие. В них блеснул какой-то торопливый свет и
исчез.
Она часто отвлекалась то в ту, то в другую сторону. В ней даже вспыхивал минутами не только экстаз, но какой-то хмель порывистого веселья. Когда она, в один вечер, в таком настроении
исчезла из комнаты, Татьяна Марковна и Райский устремили друг на друга вопросительный и продолжительный
взгляд.
Он шел тихий, задумчивый, с блуждающим
взглядом, погруженный глубоко в себя. В нем постепенно гасли боли корыстной любви и печали. Не стало страсти, не стало как будто самой Софьи, этой суетной и холодной женщины;
исчезла пестрая мишура украшений;
исчезли портреты предков, тетки, не было и ненавистного Милари.
Когда Марья Алексевна опомнилась у ворот Пажеского корпуса, постигла, что дочь действительно
исчезла, вышла замуж и ушла от нее, этот факт явился ее сознанию в форме следующего мысленного восклицания: «обокрала!» И всю дорогу она продолжала восклицать мысленно, а иногда и вслух: «обокрала!» Поэтому, задержавшись лишь на несколько минут сообщением скорби своей Феде и Матрене по человеческой слабости, — всякий человек увлекается выражением чувств до того, что забывает в порыве души житейские интересы минуты, — Марья Алексевна пробежала в комнату Верочки, бросилась в ящики туалета, в гардероб, окинула все торопливым
взглядом, — нет, кажется, все цело! — и потом принялась поверять это успокоительное впечатление подробным пересмотром.
— А вот увидишь, — сказал отец, уже спокойно вынимая табакерку. Дешерт еще немного посмотрел на него остолбенелым
взглядом, потом повернулся и пошел через комнату. Платье на его худощавом теле как будто обвисло. Он даже не стукнул выходной дверью и как-то необычно тихо
исчез…
Но в толпе, недалеко от того места, где он сидел, откуда-то сбоку — он бы никак не указал, в каком именно месте и в какой точке, — мелькнуло одно лицо, бледное лицо, с курчавыми темными волосами, с знакомыми, очень знакомыми улыбкой и
взглядом, — мелькнуло и
исчезло.
А князь все-таки ничем не смущался и продолжал блаженствовать. О, конечно, и он замечал иногда что-то как бы мрачное и нетерпеливое во
взглядах Аглаи; но он более верил чему-то другому, и мрак
исчезал сам собой. Раз уверовав, он уже не мог поколебаться ничем. Может быть, он уже слишком был спокоен; так по крайней мере казалось и Ипполиту, однажды случайно встретившемуся с ним в парке.
Когда я глядел на деревни и города, которые мы проезжали, в которых в каждом доме жило, по крайней мере, такое же семейство, как наше, на женщин, детей, которые с минутным любопытством смотрели на экипаж и навсегда
исчезали из глаз, на лавочников, мужиков, которые не только не кланялись нам, как я привык видеть это в Петровском, но не удостоивали нас даже
взглядом, мне в первый раз пришел в голову вопрос: что же их может занимать, ежели они нисколько не заботятся о нас? и из этого вопроса возникли другие: как и чем они живут, как воспитывают своих детей, учат ли их, пускают ли играть, как наказывают? и т. д.
Наконец толпа людей в серых шинелях вывалилась в сени и, прозвенев шпорами,
исчезла. Последним вышел Рыбин, он окинул Павла внимательным
взглядом темных глаз, задумчиво сказал...
Мальчик, по имени Валек, высокий, тонкий, черноволосый, угрюмо шатался иногда по городу без особенного дела, заложив руки в карманы и кидая по сторонам
взгляды, смущавшие сердца калачниц. Девочку видели только один или два раза на руках пана Тыбурция, а затем она куда-то
исчезла, и где находилась — никому не было известно.
Красавица на веки веков
исчезает для него — и не в силах он забыть ее умоляющий
взгляд, и терзается он мыслью, что, быть может, все счастье его жизни ускользнуло из его рук…
Анна кинула последний
взгляд на улицу. За углом мелькнула фигура Джона, расспрашивавшего какого-то прохожего. Потом и он
исчез. Улица опустела. Анна вспомнила, что она не оставила себе даже адреса мистера Борка и что она теперь так же потеряна здесь, как и Матвей.
Ирина снова бросила ему быстрый
взгляд и дружески кивнула ему головой, но не удерживала его и, как только он
исчез за портьеркой, с нетерпеливою живостью обратилась к Литвинову.
Он
исчез, юрко скользя между столов, сгибаясь на ходу, прижав локти к бокам, кисти рук к груди, вертя шершавой головкой и поблескивая узенькими глазками. Евсей, проводив его
взглядом, благоговейно обмакнул перо в чернила, начал писать и скоро опустился в привычное и приятное ему забвение окружающего, застыл в бессмысленной работе и потерял в ней свой страх.
Этот клочок земли, окруженный с трех сторон морем и покрытый зеленеющими садами, посреди которых мелькают красивые деревенские усадьбы, походит с первого
взгляда на узорчатую ленту, которая, как будто бы опоясывая весь залив и становясь час от часу бледнее,
исчезает наконец из глаз, сливаясь вдали с туманным горизонтом, на краю которого белеются высокие колокольни прусского городка Пилау.
Он кинул торжествующий
взгляд на отчаянную толпу французов и с громким хохотом
исчез снова среди пылающих развалин.
При первом
взгляде на его вздернутый кверху нос, черные густые усы и живые, исполненные ума и веселости глаза Рославлев узнал в нем, несмотря на странный полуказачий и полукрестьянской наряд, старинного своего знакомца, который в мирное время — певец любви, вина и славы — обворожал друзей своей любезностию и добродушием; а в военное, как ангел-истребитель, являлся с своими крылатыми полками, как молния, губил и
исчезал среди врагов, изумленных его отвагою; но и посреди беспрерывных тревог войны, подобно древнему скальду, он не оставлял своей златострунной цевницы...
Затем все трое двинулись дальше, и, пока они не
исчезли за углом, я провожал их удивленным и восторженным
взглядом.
На самом краю сего оврага снова начинается едва приметная дорожка, будто выходящая из земли; она ведет между кустов вдоль по берегу рытвины и наконец, сделав еще несколько извилин,
исчезает в глубокой яме, как уж в своей норе; но тут открывается маленькая поляна, уставленная несколькими высокими дубами; посередине в возвышаются три кургана, образующие правильный треугольник; покрытые дерном и сухими листьями они похожи с первого
взгляда на могилы каких-нибудь древних татарских князей или наездников, но, взойдя в середину между них, мнение наблюдателя переменяется при виде отверстий, ведущих под каждый курган, который служит как бы сводом для темной подземной галлереи; отверстия так малы, что едва на коленах может вползти человек, ко когда сделаешь так несколько шагов, то пещера начинает расширяться всё более и более, и наконец три человека могут идти рядом без труда, не задевая почти локтем до стены; все три хода ведут, по-видимому, в разные стороны, сначала довольно круто спускаясь вниз, потом по горизонтальной линии, но галлерея, обращенная к оврагу, имеет особенное устройство: несколько сажен она идет отлогим скатом, потом вдруг поворачивает направо, и горе любопытному, который неосторожно пустится по этому новому направлению; она оканчивается обрывом или, лучше сказать, поворачивает вертикально вниз: должно надеяться на твердость ног своих, чтоб спрыгнуть туда; как ни говори, две сажени не шутка; но тут оканчиваются все искусственные препятствия; она идет назад, параллельно верхней своей части, и в одной с нею вертикальной плоскости, потом склоняется налево и впадает в широкую круглую залу, куда также примыкают две другие; эта зала устлана камнями, имеет в стенах своих четыре впадины в виде нишей (niches); посередине один четвероугольный столб поддерживает глиняный свод ее, довольно искусно образованный; возле столба заметна яма, быть может, служившая некогда вместо печи несчастным изгнанникам, которых судьба заставляла скрываться в сих подземных переходах; среди глубокого безмолвия этой залы слышно иногда журчание воды: то светлый, холодный, но маленький ключ, который, выходя из отверстия, сделанного, вероятно, с намерением, в стене, пробирается вдоль по ней и наконец, скрываясь в другом отверстии, обложенном камнями,
исчезает; немолчный ропот беспокойных струй оживляет это мрачное жилище ночи...
На нас никто не обращал внимания. Тогда я сунул ему пол-арбуза и кусок пшеничного хлеба. Он схватил всё это и
исчез, присев за груду товара. Иногда оттуда высовывалась его голова в шляпе, сдвинутой на затылок, открывавшей смуглый, потный лоб. Его лицо блестело от широкой улыбки, и он почему-то подмигивал мне, ни на секунду не переставая жевать. Я сделал ему знак подождать меня, ушёл купить мяса, купил, принёс, отдал ему и стал около ящиков так, что совершенно скрыл франта от посторонних
взглядов.
Я не буду говорить о том, что основные понятия, из которых выводится у Гегеля определение прекрасного], теперь уже признаны не выдерживающими критики; не буду говорить и о том, что прекрасное [у Гегеля] является только «призраком», проистекающим от непроницательности
взгляда, не просветленного философским мышлением, перед которым
исчезает кажущаяся полнота проявления идеи в отдельном предмете, так что [по системе Гегеля] чем выше развито мышление, тем более
исчезает перед ним прекрасное, и, наконец, для вполне развитого мышления есть только истинное, а прекрасного нет; не буду опровергать этого фактом, что на самом деле развитие мышления в человеке нисколько не разрушает в нем эстетического чувства: все это уже было высказано много раз.
И кто поймет, что выражает мертвое лицо в те немногие мгновения, когда оно в последний раз встречает
взгляд живых перед тем, чтобы навсегда
исчезнуть и разрушиться в могиле?
Я старался его чем-нибудь занять и рассказывал ему разные новости; он слушал с тою же улыбкою, но по временам
взгляд его был совершенно бесчувствен, и мысли в нем не бродили, но
исчезали.
Исчезли совершенно его припадки веселия со мной, ребячество,
исчезло его всепрощение и равнодушие ко всему, прежде возмущавшие меня, не стало больше этого глубокого
взгляда, который прежде смущал и радовал меня, не стало молитв, восторгов вместе, мы даже не часто виделись, он был постоянно в разъездах и не боялся, не жалел оставлять меня одну; я была постоянно в свете, где мне не нужно было его.
Я ничего не отвечала и невольно смотрела ему в глаза. Вдруг что-то странное случилось со мной; сначала я перестала видеть окружающее, потом лицо его
исчезло передо мной, только одни его глаза блестели, казалось, против самых моих глаз, потом мне показалось, что глаза эти во мне, все помутилось, я ничего не видала и должна была зажмуриться, чтоб оторваться от чувства наслаждения и страха, которые производил во мне этот
взгляд…
— Иду распорядиться чаем! — объявила Маргарита Лучицкая, не сгибая корпуса, вытянулась кверху и
исчезла, окинув полковника укоризненным
взглядом.
На наш
взгляд, такой поступок опозорил бы только женщину; но я замечал много раз, что простые люди принимают это наоборот, как самое тяжкое оскорбление своей личности. И действительно, Степан вздрогнул, конь его, казалось, сейчас кинется на татарку. Но он удержал его, подняв на дыбы. Толпа шарахнулась, расчистив путь, и через минуту Степан
исчез за околицей в туче снежной пыли под грохот и улюлюканье торжествующей толпы.
Замятин издал что-то вроде глухого медвежьего ворчания, круто повернулся и
исчез за занавеской. Вид у него был такой же зловеще-унылый и упрямый. Уходя, он даже непочтительно стукнул дверью… Степан Осипович проводил его враждебным и внимательным
взглядом.
Неужели из вас никому не случалось отдаваться безотчетно и бесцельно обаятельному влиянию женщины, вовсе не близкой, долго смотреть на нее, долго ее слушать, встречаться
взглядом, привыкнуть к ее улыбке и так вжиться в эту летучую симпатию, что вы потом удивляетесь ее силе, когда эта женщина
исчезает; и вы себя чувствуете как-то оставленным, одиноким; какая-то горечь наполняет душу, и весь вечер испорчен, и вы торопитесь домой и сердитесь, что у вас в передней нагорело на свече и что сигара скверно курится, — все оттого, что сыграли роман в полтора часа, роман с завязкой и развязкой.
Вдруг
исчезли куда-то все улыбки, поклоны, пожатия руки и ласковые
взгляды, пропали все эти мимолетные вставки в речи: «Пожалуйста — голубчик — вы сделаете большое одолжение — дорогой», — все то, что составляло привычный и знакомый облик.
И вот, когда я сошел с нар и огляделся кругом, помню, я вдруг почувствовал, что могу смотреть на этих несчастных совсем другим
взглядом и что вдруг, каким-то чудом,
исчезла совсем всякая ненависть и злоба в сердце моем.
При виде ревизора веселое настроение Ашанина
исчезло. Он вдруг сделался мрачный и бросал свирепые
взгляды на ревизора.
Но шутка вышла не у места: блуждавшая по лицу Синтяниной тень смущения
исчезла, и Александра Ивановна, уставив свой прямой
взгляд в лицо Бодростина, проговорила...
И Я глядел на них глазами орла, и даже кивком не хотела почтить их стонущего крика моя мудрая златовенчанная голова: они появлялись и
исчезали, они шли бесконечно — и бесконечно было равнодушие моего цезарского
взгляда.
Он идет по длинной, прямой, как вытянутый ремень, дороге… Она, бледная, неподвижная, как статуя, стоит и ловит
взглядом каждый его шаг. Но вот красный цвет его рубахи сливается с темным цветом брюк, шаги не видимы, собаку не отличишь от сапог. Виден только один картузик, но… вдруг Егор круто поворачивает направо в сечу, и картузик
исчезает в зелени.
Он перестал стонать и только поочередно переводил глаза на каждого из нас и на наши фонари, и в его
взгляде была безумная радость оттого, что он видит людей и огни, и безумный страх, что сейчас все это
исчезнет, как видение.
Ордынцев старался утешить Веру Дмитриевну. Но от его слов в нем самом
исчезла досада за «Каноссу», и она стала мила ему, с ее открытою душою и юным, девическим
взглядом. Вера Дмитриевна молча, с затуманившимся лицом, смотрела на море.
Голос призрака, казалось, шел из пространства, он не шевелил губами, произнося слова, и смотрел на князя строгим, суровым
взглядом. Едва он окончил свою речь, как мгновенно
исчез. С его исчезновением потух и фосфорический свет, наполнявший спальню князя.
Даже при беглом на нее
взгляде можно было заметить, что больная находится в том периоде, когда кризис миновал, опасность
исчезла, а восстановление сил будет работой самого организма.
Вся сдержанность и холодность
исчезли. Оба они не выдержали, и во
взглядах обоих выразилось то, что они не смели сказать друг другу.
— Я все всегда узнаю с первого
взгляда, — произносил генерал с солидной сладостью; — но вы
исчезаете… порхнете по зале — и вас больше нет, и надо долго-долго ходить, пока найдешь вас в каком-нибудь tête-à-tête, в амбразуре окна.
Воронецкий проехал узкую Казанскую, бессонный Невский, повернул на Литейный; под догоравшей зарей блеснула далекая гладь Невы. Буксирный пароход, мерцая зеленым фонарем, бесшумно поворачивал к берегу, оставляя «а собою тускло сверкавшую струю. Воронецкий следил за ним угрюмым
взглядом; приятное настроение его
исчезло и не возвращалось; прелесть предстоящего свидания потускнела.
Зоя Александровна выдержала спокойно этот
взгляд, но лишь только Александрина
исчезла за дверью, княгиня покачнулась и ухватилась обеими руками за спинку кресла. На побелевшем, как полотно, лице выразились неимоверное страдание и бессильная злоба. В таком положении она пробыла несколько минут. Наконец, собравшись с силами, неверной, слабой походкой она удалилась в свой кабинет.