Неточные совпадения
— Отчего же? Я не вижу этого. Позволь мне думать, что, помимо наших родственных отношений, ты имеешь ко мне, хотя отчасти, те дружеские чувства, которые я всегда имел к тебе… И истинное уважение, — сказал Степан Аркадьич, пожимая его руку. — Если б даже худшие предположения твои были справедливы, я не
беру и никогда не возьму
на себя судить ту или другую сторону и не вижу причины, почему наши отношения должны измениться. Но теперь, сделай это, приезжай к жене.
«Боже мой! Боже мой! за что?» подумал Алексей Александрович, вспомнив подробности развода, при котором муж
брал вину
на себя, и тем же жестом, каким закрывался Вронский, закрыл от стыда лицо руками.
— Позвольте вам вместо того, чтобы заводить длинное дело, вы, верно, не хорошо рассмотрели самое завещание: там, верно, есть какая-нибудь приписочка. Вы возьмите его
на время к
себе. Хотя, конечно, подобных вещей
на дом
брать запрещено, но если хорошенько попросить некоторых чиновников… Я с своей стороны употреблю мое участие.
Домой приехав, пистолеты
Он осмотрел, потом вложил
Опять их в ящик и, раздетый,
При свечке, Шиллера открыл;
Но мысль одна его объемлет;
В нем сердце грустное не дремлет:
С неизъяснимою красой
Он видит Ольгу пред
собой.
Владимир книгу закрывает,
Берет перо; его стихи,
Полны любовной чепухи,
Звучат и льются. Их читает
Он вслух, в лирическом жару,
Как Дельвиг пьяный
на пиру.
Она улыбается своей грустной, очаровательной улыбкой,
берет обеими руками мою голову, целует меня в лоб и кладет к
себе на колени.
Немало было и всяких сенаторских нахлебников, которых
брали с
собою сенаторы
на обеды для почета, которые крали со стола и из буфетов серебряные кубки и после сегодняшнего почета
на другой день садились
на козлы править конями у какого-нибудь пана.
— Вот ключ! (Он вынул его из левого кармана пальто и положил сзади
себя на стол, не глядя и не оборачиваясь к Дуне.)
Берите; уходите скорей!..
Кипарисный, то есть простонародный; медный — это Лизаветин,
себе берешь, — покажи-ка? так
на ней он был… в ту минуту?
При этом всегда они
брали с
собой кутью
на белом блюде, в салфетке, а кутья была сахарная из рису и изюму, вдавленного в рис крестом.
Что это вы, Софья Семеновна, так необдуманно всё такие контракты и обязательства
на себя берете?
Наступили лучшие дни в году — первые дни июня. Погода стояла прекрасная; правда, издали грозилась опять холера, но жители…й губернии успели уже привыкнуть к ее посещениям. Базаров вставал очень рано и отправлялся версты за две, за три, не гулять — он прогулок без цели терпеть не мог, — а собирать травы, насекомых. Иногда он
брал с
собой Аркадия.
На возвратном пути у них обыкновенно завязывался спор, и Аркадий обыкновенно оставался побежденным, хотя говорил больше своего товарища.
— Дума
берет борьбу
на себя.
— Ты бы, Антон,
брал в пример
себе Самгина, — он не забывает, что теории строятся
на фактах и проверяются фактами.
Обломов стал было делать возражения, но Штольц почти насильно увез его к
себе, написал доверенность
на свое имя, заставил Обломова подписать и объявил ему, что он
берет Обломовку
на аренду до тех пор, пока Обломов сам приедет в деревню и привыкнет к хозяйству.
Он машинально повиновался, с вожделением поглядывая
на икру. Она подвинула ему тарелку, и он принялся удовлетворять утренний, свежий аппетит. Она сама положила ему котлетку и налила шампанского в граненый стакан, а
себе в бокал, и кокетливо
брала в рот маленькие кусочки пирожного, любуясь им.
Она нюхает цветок и, погруженная в
себя, рассеянно ощипывает листья губами и тихо идет, не сознавая почти, что делает, к роялю, садится боком, небрежно,
на табурет и одной рукой
берет задумчивые аккорды и все думает, думает…
Но неумышленно, когда он не делал никаких любовных прелюдий, а просто
брал ее за руку, она давала ему руку,
брала сама его руку, опиралась ему доверчиво
на плечо, позволяла переносить
себя через лужи и даже, шаля, ерошила ему волосы или, напротив, возьмет гребенку, щетку, близко подойдет к нему, так что головы их касались, причешет его, сделает пробор и, пожалуй, напомадит голову.
— Я пост
на себя наложила бы; мяса всю жизнь в рот не стану
брать, так и умру.
Она ласково подала ему руку и сказала, что рада его видеть, именно в эту минуту, когда у ней покойнее
на сердце. Она, в эти дни, после свидания с Марком, вообще старалась казаться покойной, и дома, за обедом, к которому являлась каждый день, она
брала над
собой невероятную силу, говорила со всеми, даже шутила иногда, старалась есть.
И поехал Максим Иванович того же дня ко вдове, в дом не вошел, а вызвал к воротам, сам
на дрожках сидит: «Вот что, говорит, честная вдова, хочу я твоему сыну чтобы истинным благодетелем быть и беспредельные милости ему оказать:
беру его отселе к
себе, в самый мой дом.
Он
берет тогда ее фотографию, ту самую, которую он в тот вечер целовал, смотрит
на нее со слезами, целует, вспоминает, подзывает нас всех к
себе, но говорит в такие минуты мало…
— Вы меня измучили оба трескучими вашими фразами и все фразами, фразами, фразами! Об чести, например! Тьфу! Я давно хотел порвать… Я рад, рад, что пришла минута. Я считал
себя связанным и краснел, что принужден принимать вас… обоих! А теперь не считаю
себя связанным ничем, ничем, знайте это! Ваш Версилов подбивал меня напасть
на Ахмакову и осрамить ее… Не смейте же после того говорить у меня о чести. Потому что вы — люди бесчестные… оба, оба; а вы разве не стыдились у меня
брать мои деньги?
Васин временно служил в одном акционерном обществе, и я знал, что он
брал себе занятия
на дом.
— Нет, видите, Долгорукий, я перед всеми дерзок и начну теперь кутить. Мне скоро сошьют шубу еще лучше, и я буду
на рысаках ездить. Но я буду знать про
себя, что я все-таки у вас не сел, потому что сам
себя так осудил, потому что перед вами низок. Это все-таки мне будет приятно припомнить, когда я буду бесчестно кутить. Прощайте, ну, прощайте. И руки вам не даю; ведь Альфонсинка же не
берет моей руки. И, пожалуйста, не догоняйте меня, да и ко мне не ходите; у нас контракт.
Более сотни китайцев
брали кули, пуда в три-четыре, легко и ловко взбрасывали их
себе на шею и мчались во всю мочь
на пароход под этим солнцем, когда дышишь будто огнем.
После обеда тотчас явились японцы и сказали, что хотя губернатор и не имеет разрешения, но
берет все
на себя и отводит место.
Сегодня дождь, но теплый, почти летний, так что даже кот Васька не уходил с юта, а только сел под гик. Мы видели, что две лодки, с значками и пиками, развозили по караульным лодкам приказания, после чего эти отходили и становились гораздо дальше. Адмирал не приказал уже больше и упоминать о лодках. Только если последние станут преследовать наши, велено
брать их
на буксир и таскать с
собой.
Между прочим, я встретил целый ряд носильщиков: каждый нес по два больших ящика с чаем. Я следил за ними. Они шли от реки: там с лодок
брали ящики и несли в купеческие домы, оставляя за
собой дорожку чая, как у нас, таская кули, оставляют дорожку муки. Местный колорит! В амбарах ящики эти упаковываются окончательно, герметически, и идут
на американские клипперы или английские суда.
И здесь, как там, вы не обязаны купленный товар
брать с
собою: вам принесут его
на дом.
Она любовалась этой решительностью, узнавала в этом его и
себя, какими они были оба в те хорошие времена до замужества, но вместе с тем ее
брал ужас при мысли о том, что брат ее женится
на такой ужасной женщине.
Да, действительно, подозрение важное, и во-первых — тотчас же колоссальные улики, его подтверждающие: один убивает и
берет все труды
на себя, а другой сообщник лежит
на боку, притворившись в падучей, — именно для того, чтобы предварительно возбудить во всех подозрение, тревогу в барине, тревогу в Григории.
— Тебе надо подкрепиться, судя по лицу-то. Сострадание ведь
на тебя глядя
берет. Ведь ты и ночь не спал, я слышал, заседание у вас там было. А потом вся эта возня и мазня… Всего-то антидорцу кусочек, надо быть, пожевал. Есть у меня с
собой в кармане колбаса, давеча из города захватил
на всякий случай, сюда направляясь, только ведь ты колбасы не станешь…
— «Уж много ты
на себя грехов
берешь», — плачет, бывало, матушка.
—
На шампанское-то не часто нарвешься, — проговорил он, облизываясь, — ну-тка, Алеша,
бери бокал, покажи
себя. За что же нам пить? За райские двери?
Бери, Груша, бокал, пей и ты за райские двери.
Консилиум, говоришь, нужен; я
на себя ответственности не
беру.
Если же отряд идет быстрее, чем это нужно съемщику, то, чтобы не задерживать коней с вьюками, приходится отпускать их вперед, а с
собой брать одного стрелка, которому поручается идти по следам лошадей
на таком расстоянии от съемщика, чтобы последний мог постоянно его видеть.
Река Сица течет в направлении к юго-западу. Свое начало она
берет с Сихотэ-Алиня (перевала
на реку Иман) и принимает в
себя только 2 притока. Один из них Нанца [Нан-ча — южное разветвление.], длиной в 20 км, находится с правой стороны с перевалом
на Иодзыхе. От истоков Нанца сперва течет к северу, потом к северо-востоку и затем к северо-западу. В общем, если смотреть вверх по долине, в сумме действительно получается направление южное.
Но он жалел каждой копейки
на какую-нибудь пищу, кроме говядины; говядину он велел хозяйке
брать самую отличную, нарочно для него самые лучшие куски, но остальное ел у
себя дома все только самое дешевое.
— Пригоден
на то, чтобы провожать Жюли повсюду, куда она
берет меня с
собою; полезен
на то, чтобы Жюли могла кутить, — отвечает Серж.
А Лопухов еще через два — три дня, тоже после обеда, входит в комнату жены,
берет на руки свою Верочку, несет ее
на ее оттоманку к
себе: «Отдыхай здесь, мой друг», и любуется
на нее. Она задремала, улыбаясь; он сидит и читает. А она уж опять открыла глаза и думает...
Собрав последние крохи, которые оставались, он увидел у
себя тысяч десять, — по тогдашнему
на ассигнации, — пустился с ними в мелкую хлебную торговлю, стал
брать всякие маленькие подряды, хватался за всякое выгодное дело, приходившееся по его средствам, и лет через десять имел изрядный капитал.
— «Сущая правда, — заметил Адриан, — однако ж, если живому не
на что купить сапог, то, не прогневайся, ходит он и босой; а нищий мертвец и даром
берет себе гроб».
Угроза эта была чином, посвящением, мощными шпорами. Совет Лесовского попал маслом в огонь, и мы, как бы облегчая будущий надзор полиции, надели
на себя бархатные
береты a la Karl Sand и повязали
на шею одинакие трехцветные шарфы!
И так они живут
себе лет пятнадцать. Муж, жалуясь
на судьбу, — сечет полицейских, бьет мещан, подличает перед губернатором, покрывает воров, крадет документы и повторяет стихи из «Бахчисарайского фонтана». Жена, жалуясь
на судьбу и
на провинциальную жизнь,
берет все
на свете, грабит просителей, лавки и любит месячные ночи, которые называет «лунными».
— Я знаю, Марья Маревна, что ты не для
себя берешь, а деток побаловать хочешь, — сказал он, — так я после обеда велю полную коробьюшечку ягод набрать, да и отправлю к тебе домой. А те, что взяла, ты опять
на блюдо положи.
Через день, а иногда и чаще, она
брала с
собой девушку-лекарку, садилась
на долгушу-трясучку и, несмотря
на осеннюю слякоть, тащилась за две версты в Измалково — деревню, в которой жил Федот.
— Она у Фильда [Знаменитый в то время композитор-пианист, родом англичанин, поселившийся и состарившийся в Москве. Под конец жизни он давал уроки только у
себя на дому и одинаково к ученикам и ученицам выходил в халате.] уроки
берет. Дорогонек этот Фильд, по золотенькому за час платим, но за то… Да вы охотник до музыки?
Книг мы с
собой не
брали; в контору ходить я не решался; конюшни и каретный сарай запирались
на замок, и кучер Алемпий, пользуясь полной свободой, либо благодушествовал в трактире, где его даром поили чаем, либо присутствовал в конторе при судбищах.
С той поры он возненавидел Балашова и все мечтал объехать его во что бы то ни стало. Шли сезоны, а он все приходил в хвосте или совсем последним. Каждый раз
брал билет
на себя в тотализаторе — и это иногда был единственный билет
на его лошадь. Публика при выезде его
на старт смеялась, а во время бега, намекая
на профессию хозяина, кричала...
Вскоре Коську стали водить нищенствовать за ручку — перевели в «пешие стрелки». Заботился о Коське дедушка Иван, старик ночлежник, который заботился о матери,
брал ее с
собой на все лето по грибы. Мать умерла, а ребенок родился 22 февраля, почему и окрестил его дедушка Иван Касьяном.