Неточные совпадения
Тагильский угрожал
войной с Германией, ему возражали: в рейхстаге
большинство социалисты, председатель Шейдеман, — они не позволят буржуазии воевать.
— Разумеется, о положении на фронте запрещено писать, и письма делятся приблизительно так: огромное
большинство совершенно ни слова не говорит о
войне, как будто авторы писем не участвуют в ней, остальные пишут так, что их письма уничтожаются…
— Да поди ты к чертям! — крикнул Дронов, вскочив на ноги. — Надоел… как гусь! Го-го-го… Воевать хотим — вот это преступление, да-а! Еще Извольский говорил Суворину в восьмом году, что нам необходима удачная
война все равно с кем, а теперь это убеждение
большинства министров, монархистов и прочих… нигилистов.
Во время японской
войны большинство трактиров стало называться ресторанами, и даже исконный тестовский трактир переменил вывеску...
Лев Толстой в «
Войне и мире» так описывает обед, которым в 1806 году Английский клуб чествовал прибывшего в Москву князя Багратиона: «…
Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами».
Для Воронцова, для петербургских властей, так же как и для
большинства русских людей, знавших историю Хаджи-Мурата, история эта представлялась или счастливым оборотом в кавказской
войне, или просто интересным случаем; для Хаджи-Мурата же это был, особенно в последнее время, страшный поворот в его жизни.
К таким людям принадлежит Мольтке, суждение которого выписано Мопассаном, и
большинство военных, воспитанных в этом жестоком суеверии, живущих им и потому часто наивно убежденных, что
война есть не только неизбежное, но и необходимое, даже полезное дело. Так судят вместе с тем и невоенные, так называемые ученые, образованные, утонченные люди.
В-3-х, конгресс выразил желание, чтобы все учителя истории обращали внимание юношества на страшное зло, которое
война всегда причиняла человечеству, и на то обстоятельство, что в
большинстве случаев
войны возникали вследствие весьма незначительных причин.
«Толстой пришел к убеждению, что мир был грубо обманут, когда людей уверили, что учение Христа «не противься злу или злом» совместимо с
войной, судами, смертною казнью, разводами, клятвой, народными пристрастиями и вообще с
большинством учреждений гражданской и общественной жизни.
Если римлянин, средневековый, наш русский человек, каким я помню его за 50 лет тому назад, был несомненно убежден в том, что существующее насилие власти необходимо нужно для избавления его от зла, что подати, поборы, крепостное право, тюрьмы, плети, кнуты, каторги, казни, солдатство,
войны так и должны быть, — то ведь теперь редко уже найдешь человека, который бы не только верил, что все совершающиеся насилия избавляют кого-нибудь от какого-нибудь зла, но который не видел бы ясно, что
большинство тех насилий, которым он подлежит и в которых отчасти принимает участие, суть сами по себе большое и бесполезное зло.
«К несчастью, несомненно то, что при теперешнем устройстве
большинства европейских государств, удаленных друг от друга и руководимых различными интересами, совершенное прекращение
войны есть мечта, которой было бы опасно утешаться. Однако некоторые принятые всеми более разумные законы и постановления при этих дуэлях между народами могли бы значительно уменьшить ужасы
войны.
Большинство героев Троянской
войны гибнет либо под стенами Трои, либо по взятии ее, либо при возвращении домой.
Ведь
большинство у нас — люди деклассированные, развращенные империалистической
войной, отвыкшие от труда, привыкшие к грабежу и крови, притом раздетые и голодные.
Большинство, по крайней мере, из виденных мною, были волонтерки, наскоро обучившиеся уходу за ранеными перед самым отъездом на
войну.
По сборе голосов
большинство оказалось за
войну.
Что касается до настоящего расположения войск на театре
войны, то
большинство ожидает серьёзного решительного дела у Долинского перевала с армией Куроки.
Большинство этих рассказов могут, увы, пригодиться только для истории
войны.