Неточные совпадения
Вероятно, вид этих напряженных рук, тех самых мускулов, которые он нынче утром ощупывал на гимнастике, и блестящих глаз, тихого голоса и дрожащих
скул убедили Васеньку
больше слов. Он, пожав плечами и презрительно улыбнувшись, поклонился.
Лицо у нее широкое, с
большим ртом без губ, нос приплюснутый, на
скуле под левым глазом бархатное родимое пятно.
У них, как у кафров, лоб вдавлен,
скулы, напротив, выдаются; нос у них
больше, нежели у других черных.
У ликейцев глаза
большие, не угловатые, как у китайцев, овал лица правильный,
скулы не выдаются.
Вечером, у огня, я имел возможность хорошо рассмотреть своих новых знакомых. Нахтохуские удэгейцы невысокого роста, сухощавы, имеют овальное лицо с выдающимися
скулами, вогнутый нос, карие, широко расставленные глаза с небольшой монгольской складкой век, довольно
большой рот, неровные зубы и маленькие руки и ноги.
У второго мальчика, Павлуши, волосы были всклоченные, черные, глаза серые,
скулы широкие, лицо бледное, рябое, рот
большой, но правильный, вся голова огромная, как говорится с пивной котел, тело приземистое, неуклюжее.
Странно двигались
большие оттопыренные уши, то приподнимаясь вместе с бровью зрячего глаза, то сдвигаясь на
скулы, — казалось, что если он захочет, то может прикрыть ими свой нос, как ладонями.
Звук его густ, полон и приклад ружья не толкнет, не отдаст, а только плотнее прижмется к плечу и щеке стрелка, тогда как
большой заряд, не в меру, даст толчок и в плечо и в щеку, так что от нескольких выстрелов кожа на
скуле щеки покраснеет и даже лопнет.
Я не только видал это на других, но и сам ходил по нескольку месяцев с подбитою
скулою, продолжая от жадности стрелять из ружья
большими зарядами и всякий раз сбивая щеку.
Он улыбнулся и не без вожделения скосил глазами в сторону Машеньки, причем меланхолически склонил голову набок, так что я заметил под левою его
скулой большой кружок английского пластыря, прикрывавший, очевидно, фистулу.
Его мясистое лицо, очень широкое в
скулах, суживалось вверх, ко лбу, а внизу переходило в густую серебряную бороду заступом и таким образом имело форму
большого, тяжелого ромба.
Против Феодосия Гаврилыча сидел и играл с ним тоже старик, но только иного рода: рябой, с какими-то рваными ноздрями, с крашеными, чтобы скрыть седину, густыми волосами, с выдавшимися
скулами и продлинноватыми, очень умными, черными глазами, так что в обществе, вместо настоящей его фамилии — Янгуржеев, он слыл
больше под именем Калмыка.
Он был мокр, шея его была краснее, и глаза его блестели
больше обыкновенного; широкие
скулы вздрагивали; от белого, здорового тела шел чуть заметный пар на утреннем свежем воздухе.
Он отмалчивался, опуская свои
большие глаза в землю. Сестра оделась в черное, свела брови в одну линию и, встречая брата, стискивала зубы так, что
скулы ее выдвигались острыми углами, а он старался не попадаться на глаза ей и всё составлял какие-то чертежи, одинокий, молчаливый. Так он жил вплоть до совершеннолетия, а с этого дня между ними началась открытая борьба, которой они отдали всю жизнь — борьба, связавшая их крепкими звеньями взаимных оскорблений и обид.
У стены, заросшей виноградом, на камнях, как на жертвеннике, стоял ящик, а из него поднималась эта голова, и, четко выступая на фоне зелени, притягивало к себе взгляд прохожего желтое, покрытое морщинами, скуластое лицо, таращились, вылезая из орбит и надолго вклеиваясь в память всякого, кто их видел, тупые глаза, вздрагивал широкий, приплюснутый нос, двигались непомерно развитые
скулы и челюсти, шевелились дряблые губы, открывая два ряда хищных зубов, и, как бы живя своей отдельной жизнью, торчали
большие, чуткие, звериные уши — эту страшную маску прикрывала шапка черных волос, завитых в мелкие кольца, точно волосы негра.
Приподняв голову, он увидал себя в зеркале. Чёрные усики шевелились над его губой,
большие глаза смотрели устало, на
скулах горел румянец. Даже и теперь его лицо, обеспокоенное, угрюмое, но всё-таки красивое грубоватой красотой, было лучше болезненно жёлтого, костлявого лица Павла Грачёва.
Брови кузнеца сурово нахмурены, лицо осунулось; видно, что он сжал зубы:
скулы торчали двумя
большими шишками.
Я хотел встать, но Дюрок толкнул меня в лоб ладонью, и я опять сел. Дикий сон клубился еще во мне. Он стягивал клещами суставы и выламывал
скулы зевотой; и сладость, не утоленная сладость мякла во всех членах. Поспешно собрав мысли, а также закурив, что было моей утренней привычкой, я рассказал, припомнив, как мог точнее, разговор Галуэя с Дигэ. Ни о чем
больше так не расспрашивал и не переспрашивал меня Дюрок, как об этом разговоре.
Отец Андроник был среднего роста, некрасиво скроен, но плотно сшит; его добродушное широкое лицо с сильно выдавшимися
скулами и до самых глаз обросшее густой бородой, так и дышало беспредельным добродушием и какой-то особенной старческой веселостью, а в
больших темных глазах так и светились искорки, особенно когда он улыбался.
В спокойном лице молодого Петунникова, в его серых
больших глазах, в широких
скулах, во всей его коренастой фигуре было много силы, уверенной в себе и хорошо дисциплинированной умом.
— Тащи его, братцы, прямо к барину, тащи!.. — кричал дядя Сысой, размазывая себе, как бы невзначай,
скулы кровью и, вероятно, желая тем произвести
больший эффект перед барином. — Там те покажут, собаке, как драться… тащи… тащи!..
У него вспухли жилы на висках, покраснели
скулы, пальцы дробно стучат по столу, и
большая лохматая голова согласно кивает мне.
Новый мой знакомец — сын старосты, Егор Досекин, человек крепкий и круглый, словно булыжник, с
большой головой, серое скуластое лицо его точно из камня вырезано, и весь он похож на черемиса. На подбородке и
скулах растёт тонкий и кудрявый желтоватый волос, узкие глаза косоваты и прищурены, смотрят недоверчиво и строго.
Они будут кричать, торопить ямщиков, кое-где откупаться подачками от редких грамотеев, кое-где даже, для
большей уверенности, бить старост по
скулам, а ямщиков по шее.
— Пропал, а теперь объявился, — молвил Пантелей. — Про странства свои намедни рассказывал мне, — где-то, где не бывал, каких земель не видывал, коли только не врет. Я, признаться, ему
больше на лоб и
скулы гляжу. Думаю, не клал ли ему палач отметин на площади…
Пришли и мальчики. Миша — пятнадцатилетний сильный парень, с мрачным, насупленным лицом — молча сел и сейчас же принялся за яичницу. Петька двумя годами моложе его и на класс старше; это крепыш невысокого роста, с
большой головой; он пришел с книгой, сел к столу и, подперев
скулы кулаками, стал читать.
Это был старый, типический египтянин — старый потомок старых понтифов, человек с плоским лбом, выдающимися
скулами и очень
большими ушами.
Он долго разглядывал матовую без ретуши карточку того, — и был он на ней очень красивый, как-то особенно чистый молодой человек с
большой русской окладистой бородою. Взгляд был, пожалуй, тот же, но не угрюмый, а очень спокойный и ясный.
Скул только не было заметно.