Неточные совпадения
Седоватые, бархатные листья клевера были покрыты мелкими серебряными каплями
влаги, точно вспотели от радости видеть солнце; ласково мигали анютины глазки; лиловые колокольчики качались на тонких стеблях, на сучьях вишен
блестели куски янтарного клея, на яблонях — бледно-розовые шарики ещё не распустившегося цвета, тихо трепетали тонкие ветки, полные живого сока, струился горьковатый, вкусный запах майской полыни.
За обедом огородницы сидели против него. Они умылись, их опалённые солнцем лбы и щёки
блестели, пьяные от усталости глаза, налитые кровью, ещё более пьянели от вкусной пищи, покрываясь маслянистой
влагой.
Он думал этим вызвать вдову на любезность, но Клеопатра Николаевна конфузилась, мешалась в словах и не отвечала на вопросы, а между тем была очень интересна: полуоткрытые руки ее из-под широких рукавов капота
блестели белизной; глаза ее были подернуты какою-то масляною и мягкою
влагою; кроме того, полная грудь вдовы, как грудь совершенно развившейся тридцатилетней женщины, покрытая легкими кисейными складками, тоже производила свое впечатление.
Все чувство путника манит,
Когда, в час утра безмятежный,
В горах, дорогою прибрежной,
Привычный конь его бежит,
И зеленеющая
влагаПред ним и
блещет и шумит
Вокруг утесов Аю-дага…
Садится в изголовьи и потом
На сонного студеной
влагой плещет.
Он поднялся, кидает взор кругом
И видит, что пора: светелка
блещет,
Озарена роскошным зимним днем;
Замерзших окон стекла серебрятся;
В лучах пылинки светлые вертятся;
Упругий снег на улице хрустит,
Под тяжестью полозьев и копыт,
И в городе (что мне всегда досадно),
Колокола трезвонят беспощадно…
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые
влагой, особенно
блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять.
В то самое время как теневая сторона улиц и зданий вся покрыта оледенелой корою, другая — обогретая солнцем — тает; кровли
блестят и дымятся испаряющеюся
влагой; звучно стучат, падая сверху и снова в тени замерзая внизу, капели; и воробьев — этих проворных, живых и до азарта страстных к заявлению своего жизнелюбия птичек вдруг появляется такая бездна, что можно удивляться: откуда они берутся?