Неточные совпадения
Она быстрым взглядом оглядела с головы до ног его сияющую свежестью и здоровьем фигуру. «Да, он счастлив и доволен! — подумала она, — а я?… И эта доброта противная, за которую все так любят его и хвалят; я ненавижу эту его доброту», подумала она. Рот ее сжался, мускул
щеки затрясся на правой стороне
бледного, нервного лица.
Но тут голос изменил ей, и в то же время она почувствовала, что Павел Петрович ухватил и стиснул ее руку… Она посмотрела на него, и так и окаменела. Он стал еще
бледнее прежнего; глаза его блистали, и, что всего было удивительнее, тяжелая, одинокая слеза катилась по его
щеке.
Заботы Марины, заставляя Нехаеву смущенно улыбаться, трогали ее, это Клим видел по благодарному блеску глаз худенькой и жалкой девицы. Прозрачной рукой Нехаева гладила румяную
щеку подруги, и на
бледной коже тыла ее ладони жилки, налитые кровью, исчезали.
Здесь собрались интеллигенты и немало фигур, знакомых лично или по иллюстрациям: профессора, не из крупных, литераторы, пощипывает бородку Леонид Андреев, с его красивым
бледным лицом, в тяжелой шапке черных волос, унылый «последний классик народничества», редактор журнала «Современный мир», Ногайцев, Орехова, ‹Ерухимович›, Тагильский, Хотяинцев, Алябьев, какие-то шикарно одетые дамы, оригинально причесанные, у одной волосы лежали на ушах и на
щеках так, что лицо казалось уродливо узеньким и острым.
Заставляя себя любезно улыбаться, он присматривался к Дуняше с тревогой и видел:
щеки у нее
побледнели, брови нахмурены; закусив губу, прищурясь, она смотрела на огонь лампы, из глаз ее текли слезинки. Она судорожно позванивала чайной ложкой по бутылке.
— Что это? Что это — а? Что это! —
бледный, задыхаясь, говорил он, держась за
щеку. — Бесчестье? Ты заплатишь мне за это! Сейчас просьбу генерал-губернатору: вы видели?
Виктор опять улегся и принялся посвистывать. Акулина все не спускала с него глаз. Я мог заметить что она понемногу приходила в волненье: ее губы подергивало,
бледные ее
щеки слабо заалелись…
Маша слегка вспыхнула и с замешательством улыбнулась. Я поклонился ей пониже. Очень она мне нравилась. Тоненький орлиный нос с открытыми полупрозрачными ноздрями, смелый очерк высоких бровей,
бледные, чуть-чуть впалые
щеки — все черты ее лица выражали своенравную страсть и беззаботную удаль. Из-под закрученной косы вниз по широкой шее шли две прядки блестящих волосиков — признак крови и силы.
И пальцы Веры Павловны забывают шить, и шитье опустилось из опустившихся рук, и Вера Павловна немного
побледнела, вспыхнула,
побледнела больше, огонь коснулся ее запылавших
щек, — миг, и они побелели, как снег, она с блуждающими глазами уже бежала в комнату мужа, бросилась на колени к нему, судорожно обняла его, положила голову к нему на плечо, чтобы поддержало оно ее голову, чтобы скрыло оно лицо ее, задыхающимся голосом проговорила: «Милый мой, я люблю его», и зарыдала.
Он
побледнел,
щеки задрожали у него, и глаза сделались еще свирепее; тем же взглядом отвечала ему дочь.
— Куда теперь ему
бледнеть! — подхватил другой, —
щеки у него расцвели, как мак; теперь он не Цыбуля, а буряк — или, лучше, сама красная свитка,которая так напугала людей.
— О! зачем ты меня вызвал? — тихо простонала она. — Мне было так радостно. Я была в том самом месте, где родилась и прожила пятнадцать лет. О, как хорошо там! Как зелен и душист тот луг, где я играла в детстве: и полевые цветочки те же, и хата наша, и огород! О, как обняла меня добрая мать моя! Какая любовь у ней в очах! Она приголубливала меня, целовала в уста и
щеки, расчесывала частым гребнем мою русую косу… Отец! — тут она вперила в колдуна
бледные очи, — зачем ты зарезал мать мою?
В каждом классе у Кранца были избранники, которых он мучил особенно охотно… В первом классе таким мучеником был Колубовский, маленький карапуз, с большой головой и толстыми
щеками… Входя в класс, Кранц обыкновенно корчил примасу и начинал брезгливо водить носом. Все знали, что это значит, а Колубовский
бледнел. В течение урока эти гримасы становились все чаще, и, наконец, Кранц обращался к классу...
Юная мать смолкла, и только по временам какое-то тяжелое страдание, которое не могло прорваться наружу движениями или словами, выдавливало из ее глаз крупные слезы. Они просачивались сквозь густые ресницы и тихо катились по
бледным, как мрамор,
щекам. Быть может, сердце матери почуяло, что вместе с новорожденным ребенком явилось на свет темное, неисходное горе, которое нависло над колыбелью, чтобы сопровождать новую жизнь до самой могилы.
Анна Михайловна вынула из кошелька и в темноте подала ему бумажку. Слепой быстро выхватил ее из протянутой к нему руки, и под тусклым лучом, к которому они уже успели подняться, она видела, как он приложил бумажку к
щеке и стал водить по ней пальцем. Странно освещенное и
бледное лицо, так похожее на лицо ее сына, исказилось вдруг выражением наивной и жадной радости.
Между тем совсем рассвело; наконец он прилег на подушку, как бы совсем уже в бессилии и в отчаянии, и прижался своим лицом к
бледному и неподвижному лицу Рогожина; слезы текли из его глаз на
щеки Рогожина, но, может быть, он уж и не слыхал тогда своих собственных слез и уже не знал ничего о них…
Эта ослепляющая красота была даже невыносима, красота
бледного лица, чуть не впалых
щек и горевших глаз; странная красота!
Оба они на вид имели не более как лет по тридцати, оба были одеты просто. Зарницын был невысок ростом, с розовыми
щеками и живыми черными глазами. Он смотрел немножко денди. Вязмитинов, напротив, был очень стройный молодой человек с
бледным, несколько задумчивым лицом и очень скромным симпатичным взглядом. В нем не было ни тени дендизма. Вся его особа дышала простотой, натуральностью и сдержанностью.
Но Райнер совсем не совладел собой.
Бледный, дрожа всем телом, со слезами, брызнувшими на
щеки, он скоро вошел в залу и сказал...
Любка ловила ее руки, стремясь поцеловать, но экономка грубо их выдергивала. Потом вдруг
побледнев, с перекошенным лицом, закусив наискось дрожащую нижнюю губу, Эмма расчетливо и метко, со всего размаха ударила Любку по
щеке, отчего та опустилась на колени, но тотчас же поднялась, задыхаясь и заикаясь от рыданий.
Вихров стоял на ногах,
бледный, как мертвец, и у него слезы текли по
щекам.
Елена сидела на стуле перед столом и, склонив свою усталую головку на левую руку, улегшуюся на столе, крепко спала, и, помню, я загляделся на ее детское личико, полное и во сне как-то не детски грустного выражения и какой-то странной, болезненной красоты;
бледное, с длинными ресницами на худеньких
щеках, обрамленное черными как смоль волосами, густо и тяжело ниспадавшими небрежно завязанным узлом на сторону.
Сама Луша выглядела усталой,
щеки у нее
побледнели, но прекрасные глаза смотрели мягким, удовлетворенным взглядом.
Голос у него стал крепким, лицо
побледнело, и в глазах загорелась обычная, сдержанная и ровная сила. Снова громко позвонили, прервав на полуслове речь Николая, — это пришла Людмила в легком не по времени пальто, с покрасневшими от холода
щеками. Снимая рваные галоши, она сердитым голосом сказала...
У Шульговича мгновенно
побледнело лицо, запрыгали дряблые
щеки и глаза сделались совсем пустыми и страшными.
— Да как же тут свяжешься с эким каверзником? — заметил смотритель, — вот намеднись приезжал к нам ревизор, только раз его в
щеку щелкнул, да и то полегоньку, — так он себе и рожу-то всю раскровавил, и духовника потребовал:"Умираю, говорит, убил ревизор!" — да и все тут. Так господин-то ревизор и не рады были, что дали рукам волю… даже
побледнели все и прощенья просить начали — так испужались! А тоже, как шли сюда, похвалялись: я, мол, его усмирю! Нет, с ним свяжись…
На последних словах голос его задрожал, и
щеки заметно
побледнели.
M-me Четверикова, этот недавний еще цветок красоты и свежести, была тоже немного лучше:
бледный, матовый отлив был на ее
щеках вместо роз; веки прекрасных глаз опухли от слез; хоть бы брошка, хоть бы светлая булавка была видна в ее костюме.
С другой стороны вы увидите на койке страдальческое, бледное-бледное и нежное лицо женщины, на котором играет во всю
щеку горячечный румянец.
Но не такая участь ожидала Володю. Он слушал сказку, которую рассказывал ему Васин, когда закричали: «французы идут!» Кровь прилила мгновенно к сердцу Володи, и он почувствовал, как похолодели и
побледнели его
щеки.
Она почти задыхалась от неги ощущений; на
бледных ее
щеках зарделись два розовых пятнышка.
— Я вас послушаюсь, — повторила Джемма, а у самой брови все надвигались,
щеки бледнели; она покусывала нижнюю губу. — Вы так много для меня сделали, что и я обязана сделать, что вы хотите; обязана исполнить ваше желание. Я скажу маме… я подумаю. Вот она, кстати, идет сюда.
Это был высокий худощавый брюнет, весьма
бледный, с подвязанной черным галстуком
щекой и покрытым прыщами лбом.
То он видел перед собой силача Абунунцал-Хана, как он, придерживая рукою отрубленную, висящую
щеку, с кинжалом в руке бросился на врага; то видел слабого, бескровного старика Воронцова с его хитрым белым лицом и слышал его мягкий голос; то видел сына Юсуфа, то жену Софиат, то
бледное, с рыжей бородой и прищуренными глазами, лицо врага своего Шамиля.
Саша зарделся, рванул руку, но Людмила удержала ее и поцеловала еще несколько раз. Саша притих, потупился, и странное выражение легло на его ярких, полуулыбающихся губах, — и под навесом густых ресниц знойные
щеки его начали
бледнеть.
Говоря о колдовстве, она понижала голос до жуткого шёпота, её круглые розовые
щёки и полная, налитая жиром шея
бледнели, глаза почти закрывались, в словах шелестело что-то безнадёжное и покорное. Она рассказывала, как ведуны вырезывают человечий след и наговорами на нём сушат кровь человека, как пускают по ветру килы [Кила — грыжа — Ред.] и лихорадки на людей, загоняют под копыта лошадей гвозди, сделанные из гробовой доски, а ночью в стойло приходит мертвец, хозяин гроба, и мучает лошадь, ломая ей ноги.
(Прим. автора.)] и всё, что может пить, от грудного младенца до дряхлого старика, пьет допьяна целительный, благодатный, богатырский напиток, и дивно исчезают все недуги голодной зимы и даже старости: полнотой одеваются осунувшиеся лица, румянцем здоровья покрываются
бледные, впалые
щеки.
Целую ночь я однако ж продумал, лежа в постели: что это за люди и что за странный позыв у них к самой беспричинной и самой беззаветной откровенности? Думал, решал и ничего не решил; а наутро только что сел было за свою записку, как вдруг является совсем незнакомый господин, среднего роста, белый, белобрысый, с толстыми,
бледными, одутловатыми
щеками, большими выпуклыми голубыми глазами и розовыми губками сердечком.
Его изнуренный вид,
бледное лицо и впалые
щеки — все показывало в нем человека, недавно излечившегося от тяжкой болезни, но в то же время нельзя было не заметить, что причиною его необычайной худобы была не одна телесная болезнь: глубокая горесть изображалась на лице его, а покрасневшие от слез глаза ясно доказывали, что его душевные страдания не миновались вместе с недугом, от которого он, по-видимому, совершенно излечился.
Она ждала признания в любви, которое всегда так сильно и приятно волнует сердца молодых девушек, все равно, отвечает ли их сердце взаимностью на это признание или нет. Ее
щеки слегка
побледнели.
Дядя Аким взял руку мальчика, положил ее к себе на грудь и, закрыв глаза, помолчал немного. Слезы между тем ручьями текли по
бледным, изрытым
щекам его.
Щеки его внезапно
побледнели, судорога пробежала по подбородку, и глаза тупо и зверски забродили по полу, словно отыскивая что-то…
Он хрипел в лицо Илье, и его жирные бритые
щёки вздрагивали, а глаза вращались справа налево и обратно. Все окружили их тесной толпой и стояли в дверях, охваченные приятным предчувствием скандала. Хозяйка,
побледнев, тревожно дёргала гостей за рукава, восклицая...
Привели Веру: она стояла за решёткой в сером халате до пят, в белом платочке. Золотая прядь волос лежала на её левом виске,
щека была
бледная, губы плотно сжаты, и левый глаз её, широко раскрытый, неподвижно и серьёзно смотрел на Громова.
Фома сидел, откинувшись на спинку стула и склонив голову на плечо. Глаза его были закрыты, и из-под ресниц одна за другой выкатывались слезы. Они текли по
щекам на усы… Губы Фомы судорожно вздрагивали, слезы падали с усов на грудь. Он молчал и не двигался, только грудь его вздымалась тяжело и неровно. Купцы посмотрели на
бледное, страдальчески осунувшееся, мокрое от слез лицо его с опущенными книзу углами губ и тихо, молча стали отходить прочь от него…
Из коридора выбежала
бледная Анна Анисимовна: она было сердито взяла Бобку за чубок, но тотчас же разжала руку, схватила мальчика на руки и страстно впилась губами в его розовые
щеки.
— Этого ничего нет, — понимал Долинский. Он отвернулся к окну и оторопел еще более: там, высоко-высоко на небе, стояла его собственная темная тень колоссальнейших размеров, а тут сбоку, возле самой его
щеки, смотрело на него чье-то
бледное, смеющееся лицо.
— Убит! — повторил молодой офицер,
побледнев как смерть. С полминуты он молчал; потом вдруг глаза его засверкали, румянец заиграл в
щеках; он оборотился к полковнику и сказал...
Быстро отрастали волосы на голове, и, хотя усов по-прежнему не было, по
щекам и подбородку запушилась смолянисто-черная рамочка, траурная кайма для
бледного лица; вместе с новым выражением глаз это делало его до боли красивым — не было жизни в этой красоте, ушла она с первой кровью.
Тотчас же раздался выстрел. Увидев, что Лаевский стоит на месте, а не упал, все посмотрели в ту сторону, откуда послышался крик, и увидели дьякона. Он,
бледный, с мокрыми, прилипшими ко лбу и к
щекам волосами, весь мокрый и грязный, стоял на том берегу в кукурузе, как-то странно улыбался и махал мокрой шляпой. Шешковский засмеялся от радости, заплакал и отошел в сторону…