Неточные совпадения
Он бросился ловить ее; но мышь не
сбегала с постели, а мелькала зигзагами во все
стороны, скользила из-под его пальцев, перебегала
по руке и вдруг юркнула под подушку; он сбросил подушку, но в одно мгновение почувствовал, как что-то вскочило ему за пазуху, шоркает
по телу, и уже за спиной, под рубашкой.
Самгин шагал в
стороне нахмурясь, присматриваясь, как
по деревне
бегают люди с мешками в руках, кричат друг на друга, столбом стоит среди улицы бородатый сектант Ермаков. Когда вошли в деревню, возница, сорвав шапку с головы, закричал...
Илья Ильич позавтракал, прослушал, как Маша читает по-французски, посидел в комнате у Агафьи Матвеевны, смотрел, как она починивала Ванечкину курточку, переворачивая ее раз десять то на ту, то на другую
сторону, и в то же время беспрестанно
бегала в кухню посмотреть, как жарится баранина к обеду, не пора ли заваривать уху.
— Ты забыл, сколько беготни, суматохи и у жениха и у невесты. А кто у меня, ты, что ли, будешь
бегать по портным,
по сапожникам, к мебельщику? Один я не разорвусь на все
стороны. Все в городе узнают. «Обломов женится — вы слышали?» — «Ужели? На ком? Кто такая? Когда свадьба?» — говорил Обломов разными голосами. — Только и разговора! Да я измучусь, слягу от одного этого, а ты выдумал: свадьба!
Если сам он идет
по двору или
по саду, то пройти бы ему до конца, не взглянув вверх; а он начнет маневрировать, посмотрит в противоположную от ее окон
сторону, оборотится к ним будто невзначай и встретит ее взгляд, иногда с затаенной насмешкой над его маневром. Или спросит о ней Марину, где она, что делает, а если потеряет ее из вида, то
бегает, отыскивая точно потерянную булавку, и, увидевши ее, начинает разыгрывать небрежного.
С одной
стороны Волга с крутыми берегами и Заволжьем; с другой — широкие поля, обработанные и пустые, овраги, и все это замыкалось далью синевших гор. С третьей
стороны видны села, деревни и часть города. Воздух свежий, прохладный, от которого, как от летнего купанья,
пробегает по телу дрожь бодрости.
Вода маленькими струйками
сбегала по ним вниз, пряталась в траве и вдруг неожиданно вновь появлялась где-нибудь в
стороне около бурелома.
Тревога мигом
сбежала с ее лица; сквозь слезы она улыбнулась, затем принялась нас угощать чумизной кашей с рыбьей икрой и снова стала расспрашивать о жизни удэгейцев, живущих
по ту
сторону Сихотэ-Алиня.
Через час наблюдатель со
стороны увидел бы такую картину: на поляне около ручья пасутся лошади; спины их мокры от дождя. Дым от костров не подымается кверху, а стелется низко над землей и кажется неподвижным. Спасаясь от комаров и мошек, все люди спрятались в балаган. Один только человек все еще торопливо
бегает по лесу — это Дерсу: он хлопочет о заготовке дров на ночь.
В сию минуту новое явление привлекло его внимание; кошка
бегала по кровле пылающего сарая, недоумевая, куда спрыгнуть; со всех
сторон окружало ее пламя.
Через минуту я заметил, что потолок был покрыт прусскими тараканами. Они давно не видали свечи и бежали со всех
сторон к освещенному месту, толкались, суетились, падали на стол и
бегали потом опрометью взад и вперед
по краю стола.
Раздается треск пощечин. Затем малина ссыпается в одно лукошко и сдается на погреб, а часть отделяется для детей, которые уже отучились и
бегают по длинной террасе, выстроенной вдоль всей лицевой
стороны дома.
Если принять рано утром вечерний малик русака, только что вставшего с логова, то в мелкую и легкую порошу за ним, без сноровки, проходишь до полдён: русак сначала
бегает, играет и греется, потом ест, потом опять резвится, жирует, снова ест и уже на заре отправляется на логово, которое у него бывает
по большей части в разных местах, кроме особенных исключений; сбираясь лечь, заяц мечет петли (от двух До четырех), то есть делает круг, возвращается на свой малик, вздваивает его, встраивает и даже четверит, прыгает в
сторону, снова немного походит, наконец после последней петли иногда опять встраивает малик и, сделав несколько самых больших прыжков, окончательно ложится на логово; случается иногда, что место ему не понравится, и он выбирает другое.
Это правило очень важно: пересевшие вальдшнепы в первые минуты так сторожки, что не подпустят охотника в меру, а
бегая к ним понапрасну, он будет оставлять вальдшнепов позади и
по сторонам — вальдшнепов, которые сидели крепко и близко около него.
Исполнение своего намерения Иван Петрович начал с того, что одел сына по-шотландски; двенадцатилетний малый стал ходить с обнаженными икрами и с петушьим пером на складном картузе; шведку заменил молодой швейцарец, изучивший гимнастику до совершенства; музыку, как занятие недостойное мужчины, изгнали навсегда; естественные науки, международное право, математика, столярное ремесло,
по совету Жан-Жака Руссо, и геральдика, для поддержания рыцарских чувств, — вот чем должен был заниматься будущий «человек»; его будили в четыре часа утра, тотчас окачивали холодной водой и заставляли
бегать вокруг высокого столба на веревке; ел он раз в день
по одному блюду; ездил верхом, стрелял из арбалета; при всяком удобном случае упражнялся,
по примеру родителя, в твердости воли и каждый вечер вносил в особую книгу отчет прошедшего дня и свои впечатления, а Иван Петрович, с своей
стороны, писал ему наставления по-французски, в которых он называл его mon fils [Мой сын (фр.).] и говорил ему vous.
По мере того как одна
сторона зеленого дуба темнеет и впадает в коричневый тон, другая согревается, краснеет; иглистые ели и сосны становятся синими, в воде вырастает другой, опрокинутый лес; босые мальчики загоняют дойных коров с мелодическими звонками на шеях;
пробегают крестьянки в черных спензерах и яркоцветных юбочках, а на решетчатой скамейке в высокой швейцарской шляпе и серой куртке сидит отец и ведет горячие споры с соседом или заезжим гостем из Люцерна или Женевы.
Марья Михайловна поселилась с сыном в этом мезонине, и
по этой галерее
бегал кроткий, но резвый Вильгельм-Роберт Райнер, засматриваясь то на блестящие снеговые шапки гор, окружающих со всех
сторон долину, то следя за тихим, медлительным шагом коров, переходивших вброд озерной заливец.
Разбудил дедушку голос Сергея. Мальчик
бегал взад и вперед
по той
стороне ручья, пронзительно свистал и кричал громко, с беспокойством и испугом...
Так бежал он
по узкому коридору, образованному с одной
стороны — высокой стеной, с другой — тесным строем кипарисов, бежал, точно маленький обезумевший от ужаса зверек, попавший в бесконечную западню. Во рту у него пересохло, и каждое дыхание кололо в груди тысячью иголок. Топот дворника доносился то справа, то слева, и потерявший голову мальчик бросался то вперед, то назад, несколько раз
пробегая мимо ворот и опять ныряя в темную, тесную лазейку.
То задувал с северо-запада, со
стороны степи, свирепый ураган; от него верхушки деревьев раскачивались, пригибаясь и выпрямляясь, точно волны в бурю, гремели
по ночам железные кровли дач, и казалось, будто кто-то
бегает по ним в подкованных сапогах; вздрагивали оконные рамы, хлопали двери, и дико завывало в печных трубах.
Глаза Ионы тревожно и мученически
бегают по толпам, снующим
по обе
стороны улицы: не найдется ли из этих тысяч людей хоть один, который выслушал бы его?
Хвастался, что служит в квартале только временно, покуда в сенате решается процесс его
по имению; что хотя его и называют сыщиком, но, собственно говоря, должность его дипломатическая, и потому следовало бы называть его «дипломатом такого-то квартала»; уверял, что в 1863 году
бегал «до лясу», но что, впрочем, всегда был на
стороне правого дела, и что даже предки его постоянно держали на сеймах руку России («як же иначе може то быть!»).
Дороге, казалось, не будет конца. Лошади больше махали головами
по сторонам, чем бежали вперед. Солнце сильно склонилось, но жар не унимался. Земля была точно недавно вытопленная печь. Колокольчик то начинал биться под дугой, как бешеный и потерявший всякое терпение, то лишь взвизгивал и шипел. На небе продолжалось молчаливое передвижение облаков,
по земле
пробегали неуловимые тени.
Иногда он вскакивал с постели, словно ошеломленный, и
бегал по комнате, держась рукой за левую
сторону груди.
Ищи его теперь, этого счастья, в этом пекле, где люди летят куда-то, как бешеные,
по земле и под землей и даже, — прости им, господи, —
по воздуху… где все кажется не таким, как наше, где не различишь человека, какого он может быть звания, где не схватишь ни слова в человеческой речи, где за крещеным человеком
бегают мальчишки так, как в нашей
стороне бегали бы разве за турком…
Гость ревниво осмотрел его и остался доволен — парень не понравился ему. Коренастый, краснощёкий, в синей рубахе, жилете и шароварах за сапоги, он казался грубым, тяжёлым, похожим на кучера. Всё время поправлял рыжеватые курчавые волосы, карие глаза его беспокойно
бегали из
стороны в
сторону, и
по лицу ходили какие-то тени, а нос сердито шмыгал, вдыхая воздух. Он сидел на сундуке, неуклюже двигая ногами, и смотрел то на них, то на гостя каким-то неприятным, недоумевающим взглядом.
Когда гроб зарыли, Семён Маклаков, виновато кланяясь, стал приглашать на поминки, глаза его
бегали из
стороны в
сторону, он бил себя картузом
по бедру и внушал Кожемякину...
Пламя нашего костра освещает его со
стороны, обращенной к горе, оно вздрагивает, и
по старому камню, изрезанному частой сетью глубоких трещин,
бегают тени.
То была хорошенькая девочка лет восьми, с голубыми, как васильки, глазами, румяными щечками и красными смеющимися губками; длинные пряди белокурых шелковистых волос
сбегали золотистыми изгибами
по обеим
сторонам ее загорелого, но чистенького, как словно обточенного личика.
Было ясное июньское воскресенье, когда Нехлюдов, напившись кофею и
пробежав главу «Maison Rustique», [Ферма,] с записной книжкой и пачкой ассигнаций в кармане своего легонького пальто, вышел из большого с колоннадами и террасами деревенского дома, в котором занимал внизу одну маленькую комнатку, и
по неочищенным, заросшим дорожкам старого английского сада направился к селу, расположенному
по обеим
сторонам большой дороги.
По площади шумно
бегают дети, разбрасывая шутихи;
по камням, с треском рассыпая красные искры, прыгают огненные змеи, иногда смелая рука бросает зажженную шутиху высоко вверх, она шипит и мечется в воздухе, как испуганная летучая мышь, ловкие темные фигурки бегут во все
стороны со смехом и криками — раздается гулкий взрыв, на секунду освещая ребятишек, прижавшихся в углах, — десятки бойких глаз весело вспыхивают во тьме.
В дверях главной залы появился новый субъект, красивый, щегольски одетый мужчина средних лет, с ловко расчесанной на обе
стороны бородкой. На руках его горели дорогие бриллиантовые перстни, а из-под темной визитки
сбегала по жилету толстая, изящная золотая цепь, увешанная брелоками.
В этот день я смотрел из окна чертежной на белый пустой парк, и вдруг мне показалось, что в глубине аллеи я вижу Урманова. Он шел
по цельному снегу и остановился у одной скамейки. Я быстро схватил в вестибюле шляпу и выбежал.
Пробежав до половины аллеи, я увидел глубокий след, уходивший в
сторону Ивановского грота. Никого не было видно, кругом лежал снег, чистый, нетронутый. Лишь кое-где виднелись оттиски вороньих лапок, да обломавшиеся от снега черные веточки пестрили белую поверхность темными черточками.
Молодая рыжая собака — помесь такса с дворняжкой — очень похожая мордой на лисицу,
бегала взад и вперед
по тротуару и беспокойно оглядывалась
по сторонам. Изредка она останавливалась и, плача, приподнимая то одну озябшую лапу, то другую, старалась дать себе отчет: как это могло случиться, что она заблудилась?
Поверьте, чем проще, чем теснее круг,
по которому
пробегает жизнь, тем лучше; не в том дело, чтобы отыскивать в ней новые
стороны, но в том, чтобы все переходы ее совершались своевременно.
Зима прошла, и наступила весна; все зазеленело и расцвело, открылось множество новых живейших наслаждений: светлые воды реки, мельница, пруд, грачовая роща и остров, окруженный со всех
сторон старым и новым Бугурусланом, обсаженный тенистыми липами и березами, куда
бегал я
по нескольку раз в день, сам не зная зачем; я стоял там неподвижно, как очарованный, с сильно бьющимся сердцем, с прерывающимся дыханием…
Она
пробежала по жидкому мостику и минуту глядела в воду, чтобы закружилась голова, потом вскрикнула и со смехом побежала на ту
сторону к сушильне, и ей казалось, что все мужчины и даже Кербалай любовались ею.
Стали садиться в экипажи, чтобы ехать домой, поздно, часу в одиннадцатом. Все сели, и недоставало только Надежды Федоровны и Ачмианова, которые
по ту
сторону реки
бегали вперегонки и хохотали.
Через полчаса я видел, как Истомин, будто ни в чем не бывало, живо и весело ходил
по зале. С обеих
сторон у его локтей
бегали за ним две дамы: одна была та самая, что курила крепкую сигару и спорила, другая — мне вовсе незнакомая. Обе они залезали Истомину в глаза и просили у него позволения посетить его мастерскую, от чего он упорно отказывался и, надо полагать, очень смешил их, потому что обе они беспрестанно хохотали.
Эффект состоит в том, что вся дворовая и около дворов живущая птица закричит всполошным криком и бросится или прятаться, или преследовать воздушного пирата: куры поднимут кудахтанье, цыплята с жалобным писком побегут скрыться под распущенные крылья матерей-наседок, воробьи зачирикают особенным образом и как безумные попрячутся куда ни попало — и я часто видел, как дерево, задрожав и зашумев листьями, будто от внезапного крупного дождя, мгновенно прятало в свои ветви целую стаю воробьев; с тревожным пронзительным криком, а не щебетаньем, начнут черкать ласточки по-соколиному, налетая на какое-нибудь одно место; защекочут сороки, закаркают вороны и потянутся в ту же
сторону — одним словом, поднимется общая тревога, и это наверное значит, что
пробежал ястреб и спрятался где-нибудь под поветью, в овине, или сел в чащу зеленых ветвей ближайшего дерева.
Тогда стали оглядываться
по всем
сторонам и заметили, что Фермора нет. Но при этом сразу никто не предполагал, что он погиб в волнах, а думали, что он запропастился где-нибудь на пароходе, и потому суетились,
бегали, искали его
по всем местам, где можно и даже где нельзя человеку спрятаться… Но все поиски оказались тщетны, — и только тогда, когда были осмотрены все закоулки и все мышиные норочки, — тогда впервые у капитана явилось ужасное предположение, что Фермора нет на пароходе.
Но, чужд ребяческих утех,
Сначала
бегал он от всех,
Бродил безмолвен, одинок,
Смотрел вздыхая на восток,
Томим неясною тоской
По стороне своей родной.
При поднятии занавеса издали слышен туш кадрили; разнообразная толпа поднимается
по лестнице в здание клуба. На авансцене с правой
стороны сидит, развалясь на скамье, Наблюдатель, против него на левой
стороне сидит Москвич. Иногородный стоит посреди сцены в недоумении. Несколько публики, в небольших группах, остается на сцене; между ними
бегает Разносчик вестей.
Разве выводили ее из раздумья однообразное кукованье кукушки, крик иволги или коршуна, который, распластав широкие крылья свои, вдруг, откуда ни возьмись, кружась и вертясь, появлялся над испуганным ее стадом. Акуля вскакивала тогда, бледное личико ее покрывалось ярким румянцем; она начинала
бегать и суетиться, хмурила сердито узенькие свои брови и, размахивая
по сторонам длинною хворостиною, казалось, готовилась с самоотвержением защищать слабых своих питомцев.
Видим мы с первого разу, что командер у нас не очень надежный. Он хоть бродяга опытный и даже с Соколиного острова два раза
бегал, да и дорогу, видно, знает: идет, знай, покачивается,
по сторонам не глядит, ровно собака
по следу, — ну а все же нас с Володькой, с приятелем, сомнение берет.
Заседатель говорил сиплым армейским басом, при звуках которого невольно вспоминается запах рому и жуковского табаку. Глаза его, маленькие, полинявшие, но все еще довольно живые и бойкие,
бегали между тем
по сторонам, тревожно исследуя обстановку. Они остановились на мне.
Колибри стала
по ту
сторону стола и,
пробежав несколько раз пальцами
по струнам гитары, затянула, к удивлению Кузьмы Васильевича, который ожидал веселого, живого напева, — затянула какой-то медлительный, однообразный речитатив, сопровождая каждый отдельный, как бы с усилием выталкиваемый звук мерным раскачиванием всего тела направо и налево.
Со всех
сторон слышались нестройные песни, восклицания, говор, хохот; правда, время от времени их заглушал суровый голос бури, которая с ревом и свистом
пробегала по обвалившимся плетням и лачугам, но тем не менее песни и крики раздавались громче и громче, когда ветер проносился мимо и буря на минуту стихала.
Выйдя в сени, Фленушка остановилась, оглянулась на все
стороны и кошкой бросилась вниз
по лестнице. Внизу
пробежала в подклет и распахнула дверь в Алексееву боковушку.
— Так ты вздумал и на
стороне шашни заводить! — кричал разъяренный тестюшка. — На супрядки
по чужим деревням к девкам ходить! Срамить честно́й мой дом хочешь! Так помни, бабий угодник, что батраков у меня вволю, велю баню задать — так вспорют тебя, что вспомнишь сидорову козу. До смерти не забудешь, перестанешь
бегать от жены!.. Смей только еще раз уйти на посиделки!