Неточные совпадения
Как раз против города, в двух-трех верстах от берега, стоит пароход «Байкал», на котором я пойду в Татарский
пролив, но говорят, что он отойдет дня через четыре или пять, не раньше, хотя на его мачте
уже развевается отходный флаг.
Он прошел вдоль восточного берега и, обогнув северные мысы Сахалина, вступил в самый
пролив, держась направления с севера на юг, и, казалось, был
уже совсем близок к разрешению загадки, но постепенное уменьшение глубины до 3 1/2 сажен, удельный вес воды, а главное, предвзятая мысль заставили и его признать существование перешейка, которого он не видел.
В шесть часов были в самом
узком месте
пролива, между мысами Погоби и Лазарева, и очень близко видели оба берега, в восемь проходили мимо Шапки Невельского — так называется гора с бугром на вершине, похожим на шапку.
[Кто-то предлагал проект — в самом
узком месте
пролива устроить плотину, которая задерживала бы на пути холодное течение.
Да и летом
пролив ненадежен: в самом
узком месте, между мысами Погоби и Лазарева, он не шире шести-семи верст, а в тихую, ясную погоду нетрудно переплыть на плохой гиляцкой лодке и сто верст.
Беглые большею частью пробираются к северу, к
узкому месту
пролива, что между мысами Погоби и Лазарева, или несколько севернее: здесь безлюдье, легко укрыться от кордона и можно достать у гиляков лодку или самим сделать плот и переправиться на ту сторону, а если
уже зима, то при хорошей погоде для перехода достаточно двух часов.
Мне рассказывали, что в последнее время каторжные, чтобы не идти по охраняемому западному побережью, начинают
уже пробовать другой путь, а именно на восток, к Ныйскому заливу, оттуда по берегу Охотского моря на север к мысу Марии и Елизаветы, и затем к югу, чтобы переплыть
пролив против мыса Пронге.
Останьтесь во Франции, за которую вы
уже проливали свою кровь, и будьте уверены, что и здесь ваши заслуги и дарования не останутся без достойного вознаграждения».
Неточные совпадения
Она сошла вниз и минуты через две воротилась с водой в белой глиняной кружке; но он
уже не помнил, что было дальше. Помнил только, как отхлебнул один глоток холодной воды и
пролил из кружки на грудь. Затем наступило беспамятство.
— Ну иди, иди! — отвечал барин. — Да смотри, не
пролей молоко-то. — А ты, Захарка, постреленок, куда опять бежишь? — кричал потом. — Вот я тебе дам бегать!
Уж я вижу, что ты это в третий раз бежишь. Пошел назад, в прихожую!
При входе в Зунд мы, как всегда делается в
узких проходах, вызывали лоцмана, чтобы провести нас
проливом.
Что за заливцы, уголки, приюты прохлады и лени, образуют узор берегов в
проливе! Вон там идет глубоко в холм ущелье, темное, как коридор, лесистое и такое
узкое, что, кажется, ежеминутно грозит раздавить далеко запрятавшуюся туда деревеньку. Тут маленькая, обстановленная деревьями бухта, сонное затишье, где всегда темно и прохладно, где самый сильный ветер чуть-чуть рябит волны; там беспечно отдыхает вытащенная на берег лодка, уткнувшись одним концом в воду, другим в песок.
Когда туман прояснился, мы были
уже в
проливе.