Неточные совпадения
Рыцарское обращение с женщиной возводится почти в культ и в то же время не считается предосудительным уступить
за деньги приятелю свою жену; или вот еще лучше: с одной стороны, отсутствие сословных предрассудков — здесь и с ссыльным держат себя, как с ровней, а с
другой — не грех подстрелить в лесу китайца-бродягу, как собаку, или даже поохотиться тайком на горбачиков.
Друг за дружку держатся; кто видит, а кто и нет — вот и цеплялись.
Интересно, что на Сахалине дают названия селениям в честь сибирских губернаторов, смотрителей тюрем и даже фельдшеров, но совершенно забывают об исследователях, как Невельской, моряк Корсаков, Бошняк, Поляков и многие
другие, память которых, полагаю, заслуживает большего уважения и внимания, чем какого-нибудь смотрителя Дербина, убитого
за жестокость.
В
другой: каторжный, жена свободного состояния и сын; каторжная-татарка и ее дочь; каторжный-татарин, его жена свободного состояния и двое татарчат в ермолках; каторжный, жена свободного состояния и сын; поселенец, бывший на каторге 35 лет, но еще молодцеватый, с черными усами,
за неимением сапог ходящий босиком, но страстный картежник; [Он говорил мне, что во время игры в штос у него «в жилах электричество»: от волнения руки сводит.
С самого основания Дуэ ведется, что бедняки и простоватые работают
за себя и
за других, а шулера и ростовщики в это время пьют чай, играют в карты или без дела бродят по пристани, позвякивая кандалами, и беседуют с подкупленным надзирателем.
Другой, когда-то служивший кондуктором на железной дороге, прислан
за святотатство и на Сахалине попался в подделке 25-рублевых бумажек.
Один из гиляков показывал Бошняку зеркало, подаренное будто бы Кемцем его отцу; гиляк не хотел продать ни
за что этого зеркала, говоря, что хранит его, как драгоценный памятник
друга своего отца.
Другой, страдающий кровохарканием, узнав, что я врач, всё ходил
за мной и спрашивал, не чахотка ли у него, и пытливо засматривал мне в глаза.
Что касается женщин, то одна из них, Софья, замужем
за крестьянином из ссыльных Барановским и живет в Мицульке,
другая, Анисья,
за поселенцем Леоновым, живет в Третьей Пади.
Они ограничивались только тем, что распускали среди айно сплетни про русских и хвастали, что они перережут всех русских, и стоило русским в какой-нибудь местности основать пост, как в скорости в той же местности, но только на
другом берегу речки, появлялся японский пикет, и, при всем своем желании казаться страшными, японцы все-таки оставались мирными и милыми людьми: посылали русским солдатам осетров, и когда те обращались к ним
за неводом, то они охотно исполняли просьбу.
Так как сожительница формально считается работницей, то поселенец платит
за нее в казну, как
за работницу: он обязуется свезти пудов двадцать груза из одного округа в
другой или доставить в пост десяток бревен.
Оттого, что численный состав населения подвержен колебаниям вследствие постоянных приливов и отливов, притом случайных, как на рынке, определение коэффициента общей рождаемости в колонии
за несколько лет можно считать недосягаемою роскошью; он уловим тем труднее, что цифровой материал, собранный мною и
другими, имеет очень скромный объем; численный состав населения
за прошлые годы неизвестен, и приведение его в известность, когда я знакомился с канцелярским материалом, представлялось мне египетскою работой, обещавшею притом самые сомнительные результаты.
Мне однажды пришлось записывать двух женщин свободного состояния, прибывших добровольно
за мужьями и живших на одной квартире; одна из них, бездетная, пока я был в избе, всё время роптала на судьбу, смеялась над собой, обзывала себя дурой и окаянной
за то, что пошла на Сахалин, судорожно сжимала кулаки, и всё это в присутствии мужа, который находился тут же и виновато смотрел на меня, а
другая, как здесь часто говорят, детная, имеющая несколько душ детей, молчала, и я подумал, что положение первой, бездетной, должно быть ужасно.
В устья рек кета входит здоровая и сильная, но затем безостановочная борьба с быстрым течением, теснота, голод, трение и ушибы о карчи и камни истощают ее, она худеет, тело ее покрывается кровоподтеками, мясо становится дряблым и белым, зубы оскаливаются; рыба меняет свою физиономию совершенно, так что люди непосвященные принимают ее
за другую породу и называют не кетой, а зубаткой.
Это большинство делится на две категории: одни съедают пай у себя на квартирах со своими семьями или половинщиками,
другие, командированные на работы далеко
за пределы тюрьмы, съедают его там, где работают.
Одного писаря в Тымовском округе
за витиеватость
другие писаря прозвали бакалавром.]
Почти каждый день в своих приказах он штрафует их, смещает на низшие оклады или же совсем увольняет: одного
за неблагонадежность и неисполнительность,
другого —
за безнравственность, недобросовестность и неразвитие, третьего —
за кражу казенного провианта, вверенного его хранению, а четвертого —
за укрывательство; пятый, будучи назначен на баржу, не только не смотрел
за порядком, но даже сам подавал пример к расхищению на барже грецких орехов; шестой — состоит под следствием
за продажу казенных топоров и гвоздей; седьмой — замечен неоднократно в недобросовестном заведовании фуражным довольствием казенного скота; восьмой — в предосудительных сделках с каторжными.
«
За перекличку номеров, кто сам не может, должен платить по гривеннику; раз заплатит,
другой раз заплатит, а там и поймет, что это невыгодно.
В Голом Мысу молодой столяр Плаксин убил своего
друга из-за нескольких серебряных монет.
Наказание плетями или розгами полагается
за всякое преступление, будь то уголовное или маловажное; применяется ли оно, как дополнительное, в соединении с
другими наказаниями или самостоятельно, оно всё равно составляет необходимое содержание всякого приговора.
На юге у одного каторжного по доносу
другого сделали обыск и нашли дневник, который был принят
за черновые корреспонденции; ему дали 50 розог и 15 дней продержали в темном карцере на хлебе и на воде.
Другой вид аферы, более распространенный, рассчитан на те три рубля, которые выдает казна
за поимку беглого.
Оспа зарегистрирована в отчете один раз, а
за десять лет умерло от нее 18 душ; были две эпидемии в Александровском округе: одна в 1886 г. с декабря по июнь и
другая в 1889 г. осенью.
Неточные совпадения
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право,
за кого-то
другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с
другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это
за жаркое? Это не жаркое.
Хлестаков. Я с тобою, дурак, не хочу рассуждать. (Наливает суп и ест.)Что это
за суп? Ты просто воды налил в чашку: никакого вкусу нет, только воняет. Я не хочу этого супу, дай мне
другого.
По правую сторону его жена и дочь с устремившимся к нему движеньем всего тела;
за ними почтмейстер, превратившийся в вопросительный знак, обращенный к зрителям;
за ним Лука Лукич, потерявшийся самым невинным образом;
за ним, у самого края сцены, три дамы, гостьи, прислонившиеся одна к
другой с самым сатирическим выраженьем лица, относящимся прямо к семейству городничего.
Дверь отворяется, и выставляется какая-то фигура во фризовой шинели, с небритою бородою, раздутою губою и перевязанною щекою;
за нею в перспективе показывается несколько
других.