Неточные совпадения
Анна Петровна. Я о
вас и
не спрашиваю…
Вы всегда голодны, хоть и едите каждую минуту…
Анна Петровна.
Не думаю, чтобы скоро… Повар изволил ради нашего приезда нализаться и теперь без ног. Завтракать скоро будем. Серьезно, Николай Иваныч, когда
вы будете сыты? Ест, ест, ест… без конца ест! Ужас что такое! Какой маленький человек и такой большой желудок!
Анна Петровна. Забрался в мою комнату и
не спросясь съел полпирога!
Вы знаете ведь, что это
не мой пирог? Свинство, голубчик! Ходите!
Трилецкий. Ничего я
не знаю. Знаю только, что он у
вас там прокиснет, если я его
не съем.
Вы так? Можете-с… А я этак… Если я много ем, то я, значит, здоров, а если здоров, то, с вашего позволения… Mens sana in corpore sano [Здоровый дух в здоровом теле (лат.).]. Зачем думаете? Ходите, милая дамочка,
не думая… (Поет.) Я хочу
вам рассказать, рассказать…
Трилецкий. Жаль, что
вы, такая умная женщина, ничего
не смыслите в гастрономии. Кто
не умеет хорошо поесть, тот урод… Нравственный урод!.. Ибо… Позвольте, позвольте! Так
не ходят! Ну? Куда же
вы? А, ну это другое дело. Ибо вкус занимает в природе таковое же место, как и слух и зрение, то есть входит в число пяти чувств, которые всецело относятся к области, матушка моя, психологии. Психологии!
Анна Петровна.
Вы, кажется, острить собираетесь…
Не острите, дорогой мой! И надоело, и
не к лицу
вам…
Вы заметили, что я
не смеюсь, когда
вы острите? Пора, кажется, заметить…
Анна Петровна. Откровенно, Николай Иваныч!
Не ради сплетен спрашиваю, по-приятельски… Что Грекова для
вас и что
вы для нее? Откровенно и без острот, пожалуйста… Ну? Ей-ей, по-приятельски спрашиваю…
Трилецкий. Э-э… да
вы не понимаете меня!.. Ваш ход!
Анна Петровна. Хожу.
Не понимаю, Николя! Женщине трудно понять
вас в этом отношении…
Анна Петровна. Мне нравится. Светленькая головка… Только вот что, приятель…
Не наделайте-ка
вы ей как-нибудь неприятностей!.. Как-нибудь… За
вами этот грех водится… Пошляетесь, пошляетесь, наговорите кучу вздора, наобещаете, разнесете славу и тем и покончите… Мне ее жалко будет… Что она теперь поделывает?..
Я считаю
вас малюточкой, ветерком, а потому и вмешиваюсь в ваши дела. Ваш ход. Мой совет таков. Или
не трогать ее вовсе, или же жениться на ней… Только жениться, но…
не далее! Паче чаяния жениться захотите, извольте подумать сперва… Извольте рассмотреть ее со всех сторон,
не поверхностно, подумать, помыслить, порассуждать, чтоб потом
не плакать… Слышите?
Анна Петровна. Знаю я
вас. Всё делаете
не думая и женитесь
не думая.
Вам только палец покажи женщина, так
вы уж готовы на всякую всячину. Посоветоваться с близкими людьми должны… Да… на свою глупую голову
не надейтесь. (Стучит о стол.) Вот она у
вас, ваша голова! (Свистит.) Свистит, матушка! Мозгу в ней много, да толку что-то
не видно.
Ездить она к
вам не станет.
Трилецкий. Потому что к
вам шляется Платонов… Она терпеть
не может его после тех его выходок. Вообразил человек, что она дура, вбил себе это в свою нечесаную голову, и теперь черт его
не разубедит! Считает почему-то своею обязанностью надоедать дурам, выделывать над ними разные штуки… Ходите!.. А разве она дура! Понимает же он людей!
Трилецкий. Когда я ехал к
вам, в школе ставни были наглухо закрыты. Должно быть, спит еще. Каналья человек! Я его сам давно уж
не видел.
Глагольев 1 (входя). Так-то, милейший Сергей Павлович. B этом отношении мы, заходящие светила, лучше и счастливее
вас, восходящих. И мужчина
не был, как видите, в проигрыше, и женщина была в выигрыше.
Глагольев 1. И я так думаю. Но зачем же, скажите
вы мне, пожалуйста, глядя на него, улыбались близ сидящие дамочки и кавалеры? Чему они улыбались? И он сам, заметив, что добрые люди видят его слезы, завертелся на кресле, покраснел, состроил на своем лице скверную улыбочку и потом вышел из театра… B наше время
не стыдились хороших слез и
не смеялись над ними…
Глагольев 1. Мы были счастливее
вас. B наше время понимающие музыку
не выходили из театра, досиживали оперу до конца…
Вы зеваете, Сергей Павлович… Я оседлал
вас…
Глагольев 1 (смеется). Но…
вы сердиться, милый мой, начинаете… Гм… Одно уж это доказывает, что
вы не рыцарь, что
вы не умеете относиться с должным уважением к взглядам противника.
Войницев. Разумеется… (Кланяется.) Покорнейше
вас благодарю за уступочку! Вся прелесть ваших приемов заключается в этих уступках. Ну а что если бы наскочил на
вас человек неопытный,
вас не знающий, верующий в ваше знание? Ведь
вам удалось бы убедить его, что мы, то есть я, Николай Иваныч, maman и вообще всё более или менее молодое,
не умеем негодовать и презирать…
Глагольев 1. Но…
вы уж… Я
не говорил…
Глагольев 1. Эх, господа, господа!
Не видали
вы прошлого! Другое бы запели… Поняли бы… (Вздыхает.)
Не понять
вам!
Войницев. Литература и история имеет, кажется, более прав на нашу веру… Мы
не видели, Порфирий Семеныч, прошлого, но чувствуем его. Оно у нас очень часто вот тут чувствуется… (Бьет себя по затылку.) Вот
вы так
не видите и
не чувствуете настоящего.
Анна Петровна. Перестаньте!
Вы не даете слушать!
Глагольев 1. Давайте, если он
вам не нравится.
Войницев. Люблю
вас слушать, но
не люблю слушать то, что отзывается клеветой… (Подает Трилецкому десять рублей.)
Глагольев 1. Может быть… Что ж? Романтизм вещь
не безусловно дурная.
Вы изгнали романтизм… Хорошо сделали, но боюсь, что
вы изгнали вместе с ним что-то другое…
Платонов.
Не скучно, а очень скучно, душа моя. За
вами скучал страшно… Как кстати для меня теперь мои глаза! Видеть
вас, Анна Петровна, после долгого, томительнейшего безлюдья и сквернолюдья — да ведь это непростительная роскошь!
Платонов. Честь имею… (Кланяется.) Совет да любовь, милый человек! Чудо сотворил, Сергей Павлович! Я от
вас такого важного и отважного поступка никак
не ожидал! Как скоро и как быстро! Кто мог ожидать от
вас такой ереси?
Анна Петровна. Жарко теперь толковать о высоких материях… Мне зевать хочется. Чего ради
вы так долго
не являлись, Александра Ивановна?
«
Не обвиню его, кричит, пока
вы не присягнете, что
вы сами
не берете взяток!» Нелогично, но… ничего с ним нельзя было поделать!
Иван Иванович. Я всегда здоров… Терпит господь и
не наказывает. Сашенька… (Целует Сашу в голову.) Давно я
вас не лицезрел… Здорова, Сашенька?
Иван Иванович (садится рядом с Сашей). Я всегда здоров. Во всю жизнь мою ни разу
не был болен… Давно уж я
вас не видел! Каждый день все собираюсь к
вам, внучка повидать да с зятьком свет белый покритиковать, да никак
не соберусь… Занят, ангелы мои! Позавчера хотел к
вам поехать, новую двустволочку желал показать тебе, Мишенька, да исправник остановил, в преферанс засадил… Славная двустволочка! Аглицкая, сто семьдесят шагов дробью наповал… Внучек здоров?
Не знает она, как нам с
вами, а в особенности
вам со мной выпить хочется!
Платонов. Между прочим, Сергей Павлович… Я просил бы
вас не представлять меня вашей супруге… Мне хотелось бы знать, узнает она меня или нет? Я когда-то был с ней знаком немножко и…
Трилецкий.
Не правда ли, замечательная корреспонденция? Вас-то,
вас, Абрам Абрамыч, каким я людоедом выставил! Такое про
вас написал, что вся Европа ужаснется!
Венгерович 1. Всё можно узнать, лишь бы только желание было.
Вы заказным посылали, ну а приемщик на нашей почте имеет хорошую память. Вот и всё. И разгадывать нечего. Мое еврейское ехидство тут ни при чем… (Смеется.)
Не бойтесь, мстить
не стану.
Грекова.
Не знаю, достойны
вы или недостойны, но…
вы ведь неискренно?
Грекова.
Вы не стали бы целовать моей руки, если бы я
не сказала, что я
не люблю этого целования…
Вы вообще любите делать то, чего я
не люблю.
Платонов. Поговорить хочу с
вами… Давно с
вами не беседовал. Зачем же сердиться? Когда же, наконец,
вы перестанете на меня сердиться?
Грекова. Я замечаю, что
вы чувствуете себя
не в своей тарелке, когда видите меня…
Не знаю, чем я
вам мешаю, но… Я делаю
вам удовольствие и по возможности избегаю
вас… Если бы Николай Иваныч
не дал мне честного слова, что
вы здесь
не будете, то я
не приехала бы сюда… (Трилецкому.) Стыдно
вам лгать!
Глагольев 1. Наконец… Я хочу этого! Нелюбезно!
Не ожидал я от
вас!
Анна Петровна.
Не думала, что
вы позволите себе…
Вы!
Глагольев 1. Уважаю я в женщинах эту чуткость… Особенного ничего ведь
вы…
не сказали ей, кажется, но… Один намек, словечко…
Глагольев 1.
Вы у меня еще ни разу
не были, Софья Егоровна! У меня
вам, надеюсь, понравится… Сад получше вашего, река глубокая, лошадки есть хорошие…
Бугров (Трилецкому). Скажите мне на милость, Николай Иваныч,
вы всякие болезни лечить можете или
не всякие?
Софья Егоровна. Да, да… Его зовут Михаилом Васильичем. Когда я была с ним знакома, он был еще студентом, почти мальчиком…
Вы смеетесь, господа… А я, право, ничего
не нахожу остроумного в моих словах…
Анна Петровна. Молодец, Платонов! Он нигде
не бывает, но всех знает. Это, Софи, рекомендую
вам, наш друг!
Платонов. Со мной судьба моя сыграла то, чего я ни в каком случае
не мог предполагать в то время, когда
вы видели во мне второго Байрона, а я в себе будущего министра каких-то особенных дел и Христофора Колумба. Я школьный учитель, Софья Егоровна, только всего.
Софья Егоровна. Гм… Это все-таки
не мешает ведь
вам быть человеком?