Неточные совпадения
Сама судьба из простой рабочей обстановки, где, если верить
воспоминаниям, ей было так удобно и по себе, бросила ее в эти громадные комнаты, где она никак не может придумать, что с собой делать, и не может понять, для чего пред ней мелькает так много людей; то, что происходило теперь, казалось ей ничтожным,
ненужным, так как ни на одну минуту не давало ей счастья и не могло дать.
Я понял, что мысли мои не стоят гроша медного и что до встречи с Кисочкой я еще не начинал мыслить и даже понятия не имел о том, что значит серьезная мысль; теперь, настрадавшись, я понял, что у меня не было ни убеждений, ни определенного нравственного кодекса, ни сердца, ни рассудка; всё умственное и нравственное богатство мое состояло из специальных знаний, обрывков,
ненужных воспоминаний, чужих мыслей — и только, а психические движения мои были несложны, просты и азбучны, как у якута…
Неточные совпадения
Также мучало его
воспоминание о письме, которое он написал ей; в особенности его прощение, никому
ненужное, и его заботы о чужом ребенке жгли его сердце стыдом и раскаянием.
Самгин возвратился в столовую, прилег на диван, прислушался: дождь перестал, ветер тихо гладил стекла окна, шумел город, часы пробили восемь. Час до девяти был необычно растянут, чудовищно вместителен, в пустоту его уложились
воспоминания о всем, что пережил Самгин, и все это еще раз напомнило ему, что он — человек своеобразный, исключительный и потому обречен на одиночество. Но эта самооценка, которой он гордился, сегодня была только
воспоминанием и даже как будто
ненужным сегодня.
Уцелев одна из всей семьи, она стала бояться за свою
ненужную жизнь и безжалостно отталкивала все, что могло физически или морально расстроить равновесие, обеспокоить, огорчить. Боясь прошедшего и
воспоминаний, она удаляла все вещи, принадлежавшие дочерям, даже их портреты. То же было после княжны — какаду и обезьяна были сосланы в людскую, потом высланы из дома. Обезьяна доживала свой век в кучерской у Сенатора, задыхаясь от нежинских корешков и потешая форейторов.
Среди пожелтевших бумаг сохранилась одна, собственно
ненужная впоследствии, но которую отец сберег как
воспоминание.
Наконец двери школы закрылись, и дружеский круг, вечный и домогильный, бледнел, бледнел и остался только в
воспоминаниях или воскресал при случайных и
ненужных встречах да при бокалах вина, — открылись другие двери, немного со скрыпом.