Неточные совпадения
Ваше
положение с одинаковою определенностью ясно и мне и вам («господи,
лучше бы ругалась!» думает подсудимый).
Известно, как в прежние времена оканчивались подобные
положения: отличная девушка в гадком семействе; насильно навязываемый жених пошлый человек, который ей не нравится, который сам по себе был дрянноватым человеком, и становился бы чем дальше, тем дряннее, но, насильно держась подле нее, подчиняется ей и понемногу становится похож на человека таксебе, не
хорошего, но и не дурного.
Мое
положение вот какое: я люблю вино, и передо мною стоит кубок с очень
хорошим вином; но есть у меня подозрение, что это вино отравлено.
Предположу, что этот человек — женщина; предположу, опять-таки в смысле отвлеченной гипотезы, что это
положение, в котором ему привольно жить, — замужество; предположу, что он доволен этим
положением, и говорю: при таких данных, по этой отвлеченной гипотезе, кто имеет право подвергать этого человека риску потерять
хорошее, которым он доволен, чтобы посмотреть, не удастся ли этому человеку приобрести лучшее, без которого ему легко обойтись?
Откуп тоже не ушел. Не стесняясь личным знакомством и некоторым родством с толстым Четвериковым, Калинович пригласил его к себе и объяснил, что, так как дела его в очень
хорошем положении, то не угодно ли будет ему хоть несколько расплатиться с обществом, от которого он миллионы наживает, и пожертвовать тысяч десять серебром на украшение города. Можно себе представить, что почувствовал при этих словах скупой и жадный Четвериков!
— Вот это ее жених! Как видите, он еще tres galant, et tout ca… [обходительный и все в этом роде… (франц.)] умен, принадлежит к обществу и член посольства. Вера будет иметь в свете очень
хорошее положение.
Неточные совпадения
— Но ради Бога, что же
лучше? Оставить сына или продолжать это унизительное
положение?
«Всё равно, — подумал Алексей Александрович, — тем
лучше: я сейчас объявлю о своем
положении в отношении к его сестре и объясню, почему я не могу обедать у него».
— Ты пойми ужас и комизм моего
положения, — продолжал он отчаянным шопотом, — что он у меня в доме, что он ничего неприличного собственно ведь не сделал, кроме этой развязности и поджимания ног. Он считает это самым
хорошим тоном, и потому я должен быть любезен с ним.
— Потом он такое занимает
положение в свете, что ему ни состояние, ни
положение в свете его жены совершенно не нужны. Ему нужно одно —
хорошую, милую жену, спокойную.
— Позволь мне не верить, — мягко возразил Степан Аркадьич. —
Положение ее и мучительно для нее и безо всякой выгоды для кого бы то ни было. Она заслужила его, ты скажешь. Она знает это и не просит тебя; она прямо говорит, что она ничего не смеет просить. Но я, мы все родные, все любящие ее просим, умоляем тебя. За что она мучается? Кому от этого
лучше?