Послушаешь и почитаешь статьи и проповеди, в которых церковные писатели нового времени всех исповеданий говорят о
христианских истинах и добродетелях, послушаешь и почитаешь эти веками выработанные искусные рассуждения, увещания, исповедания, иногда как будто похожие на искренние, и готов усомниться в том, чтобы церкви могли быть враждебны христианству: «не может же быть того, чтобы эти люди, выставившие таких людей, как Златоусты, Фенелоны, Ботлеры, и других проповедников христианства, были враждебны ему».
Посмотрите на частную жизнь отдельных людей, прислушайтесь к тем оценкам поступков, которые люди делают, судя друг о друге, послушайте не только публичные проповеди и речи, но те наставления, которые дают родители и воспитатели своим воспитанникам, и вы увидите, что, как ни далека государственная, общественная, связанная насилием жизнь людей от осуществления
христианских истин в частной жизни, хорошими всеми и для всех без исключения и бесспорно считаются только христианские добродетели; дурными всеми и для всех без исключения и бесспорно считаются антихристианские пороки.
Только бы каждый из нас постарался понять и признать ту
христианскую истину, которая в самых разнообразных видах со всех сторон окружает нас и просится нам в душу; только бы мы перестали лгать и притворяться, что мы не видим эту истину или желаем исполнять ее, но только не в том, чего она прежде всего требует от нас; только бы мы признали эту истину, которая зовет нас, и смело исповедовали ее, и мы тотчас же увидали бы, что сотни, тысячи, миллионы людей находятся в том же положении, как и мы, так же, как и мы, видят истину и так же, как и мы, только ждут от других признания ее.
Неточные совпадения
Всякая так называемая ересь, признавая
истиной то, что она исповедует, может точно так же найти в истории церквей последовательное выяснение того, что она исповедует, употребить для себя все аргументы Пресансе и называть только свое исповедание истинно
христианским, что и делали и делают все ереси.
То же происходит и теперь в нашем человечестве при переходе, переживаемом нами, от языческого жизнепонимания к
христианскому. Общественный человек нашего времени приводится самою жизнью к необходимости отречься от языческого понимания жизни, не свойственного теперешнему возрасту человечества, и подчиниться требованиям
христианского учения,
истины которого, как бы они ни были извращены и перетолкованы, все-таки известны ему и одни представляют разрешение тех противоречий, в которых он путается.
Мы все знаем и не можем не знать, если бы даже мы никогда и не слыхали и не читали ясно выраженной этой мысли и никогда сами не выражали ее, мы, всосав это носящееся в
христианском воздухе сознание, — все, всем сердцем знаем и не можем не знать ту основную
истину христианского учения, ту, что мы все сыны одного отца, все, где бы мы ни жили и на каком бы языке ни говорили, — все братья и подлежим только одному закону любви, общим отцом нашим вложенному в наши сердца.
Христианское учение есть учение
истины и вместе с тем пророчество.
Тысяча восемьсот лет тому назад
христианское учение открыло людям
истину о том, как им должно жить, и вместе с тем предсказало то, чем будет жизнь человеческая, если люди не будут так жить, а будут продолжать жить теми основами, которыми они жили до него, и чем она будет, если они примут
христианское учение и будут в жизни исполнять его.
Недаром в продолжение 18 веков лучшие люди всего
христианского человечества, внутренним, духовным путем познав
истины учения, свидетельствовали о них перед людьми, несмотря ни на какие угрозы, лишения, бедствия и мучения. Лучшие люди эти своим мученичеством запечатлевали истинность учения и передавали его массам.
«Познаете
истину, и
истина сделает вас свободными» (Иоан. VIII, 32). Если бы было сомнение в том, что христианство есть
истина, то та полная свобода, ничем не могущая быть стесненной, которую испытывает человек, как скоро он усваивает
христианское жизнепонимание, была бы несомненным доказательством его истинности.
Так возражают защитники существующего строя. И рассуждение это было бы совершенно справедливо, если бы переход людей от одного понимания жизни к другому совершался посредством только одного того процесса, при котором каждый человек отдельно и один за другим познает опытом тщету власти и внутренним путем постигает
истины христианские.
Несправедливо потому, что люди, стоящие на низшей степени развития, те самые народы и люди, которых защитники существующего строя представляет помехой для осуществления
христианского строя жизни, это самые те люди, которые всегда сразу массами переходят на сторону
истины, принятой общественным мнением.
И потому перемена в жизни человечества та, вследствие которой люди, пользующиеся властью, откажутся от нее и из людей, покоряющихся власти, не найдется более людей, желающих захватить ее, наступит не тогда только, когда все люди один по одному до последнего сознательно усвоят
христианское жизнепонимание, а тогда, когда возникнет такое определенное и всем понятное
христианское общественное мнение, которое покорит себе всю ту инертную массу, не способную внутренним путем усвоять
истины и по этому самому всегда подлежащую воздействию общественного мнения.
По учению Христа человек, который видит смысл жизни в той области, в которой она несвободна, в области последствий, т. е. поступков, не имеет истинной жизни. Истинную жизнь, по
христианскому учению, имеет только тот, кто перенес свою жизнь в ту область, в которой она свободна, — в область причин, т. е. познания и признания открывающейся
истины, исповедания ее, и потому неизбежно следующего, — как воз за лошадью, исполнения ее.
Неточные совпадения
Это и есть
истина христианского лишь персонализма, незнакомая древнему, дохристианскому миру.
Истина о человеке, о его центральной роли в мироздании, даже когда она раскрывалась вне христианства, имела
христианские истоки и помимо христианства не может быть осмыслена.
Для церковно-христианского возрождения необходимо возвращение к старой
истине язычества, к реализму матери-земли.
Эту основную
истину о
христианской свободе удивительно сильно чувствовали и могущественно защищали лучшие славянофилы — А. Хомяков, Ю. Самарин, И. Аксаков.
Христианская история, говорят, не удалась, христианство не осуществилось в истории, но сама эта неудача, сама неосуществленность христианства поучительна для понимания религиозного смысла истории, поддерживает
истину христианских пророчеств.