Неточные совпадения
Сущность всякого религиозного учения — не в желании символического выражения сил природы, не в
страхе перед ними, не в потребности к чудесному и не во внешних
формах ее проявления, как это думают люди науки. Сущность религии в свойстве людей пророчески предвидеть и указывать тот путь жизни, по которому должно идти человечество, в ином, чем прежнее, определении смысла жизни, из которого вытекает и иная, чем прежняя, вся будущая деятельность человечества.
Вся литература — и философская, и политическая, и изящная — нашего времени поразительна в этом отношении. Какое богатство мыслей,
форм, красок, какая эрудиция, изящество, обилие мыслей и какое не только отсутствие серьезного содержания, но какой-то
страх перед всякой определенностью мысли и выражения ее! Обходы, иносказания, шутки, общие, самые широкие соображения и ничего простого, ясного, идущего к делу, т. е. к вопросу жизни.
Самая высокая
форма страха, страх вечных адских мук, страх религиозный, очень неблагоприятна для познания, для чистого предметного созерцания, для видения соотношения реальностей в мире.
Неточные совпадения
Оно проникало не только в отношения между поместным дворянством и подневольною массою — к ним, в тесном смысле, и прилагался этот термин, — но и во все вообще
формы общежития, одинаково втягивая все сословия (привилегированные и непривилегированные) в омут унизительного бесправия, всевозможных изворотов лукавства и
страха перед перспективою быть ежечасно раздавленным.
Две жизни шли рядом: одна, так сказать, pro domo, [для себя] другая —
страха ради иудейска, то есть в
форме оправдательного документа перед начальством.
Может быть, он действительно кого-нибудь увидел в окошко, и сумасшествие, приготовлявшееся в нем от
страха, возраставшего с каждым часом, вдруг разом нашло свой исход, свою
форму.
Он всегда был одет самым форменным, но самым изящным образом: всегда носил тогдашнюю треугольную шляпу «по
форме», держался прямо и молодцевато и имел важную, величавую походку, в которой как бы выражалось настроение его души, проникнутой служебным долгом, но не знавшей служебного
страха.
Как только Свиньин получил около трех часов ночи тревожную записку от капитана Миллера, он тотчас же вскочил с постели, оделся по
форме и, под влиянием
страха и гнева, прибыл в караульню Зимнего дворца.