Неточные совпадения
Деятельность Гаррисона-отца с его основанием общества непротивляющихся и декларация еще более, чем сношения мои с квакерами,
убеждали меня в том, что отступление государственного христианства от закона Христа о непротивлении насилием есть дело, давно замеченное и указанное и для обличения которого работали и не перестают работать
люди.
Так что, как сведения, полученные мною после выхода моей книги о том, как не переставая понималось и понимается меньшинством
людей христианское учение в его прямом и истинном смысле, так и критики на нее, и церковные и светские, отрицающие возможность понимать учение Христа в прямом смысле,
убедили меня в том, что тогда как, с одной стороны, никогда для меньшинства не прекращалось, но всё яснее и яснее становилось истинное понимание этого учения, так, с другой стороны, для большинства смысл его всё более и более затемнялся, дойдя, наконец, до той степени затемнения, что
люди прямо уже не понимают самых простых положений, самыми простыми словами выраженных в Евангелии.
Но и сошествие святого духа надо было подтвердить для тех, которые не видали огненных языков (хотя и непонятно, почему огненный язык, зажегшийся над головой
человека, показывает, что то, что будет говорить этот
человек, — несомненная правда), и понадобились еще чудеса и исцеления, воскресения, умерщвления и все те соблазнительные чудеса, которыми наполнены Деяния и которые не только никогда не могут
убедить в истинности христианского учения, но могут только оттолкнуть от него.
До учения Христа
людям представлялось, что есть только один способ разрешения борьбы посредством противления злу насилием, и так и поступали, стараясь при этом каждый из борющихся
убедить себя и других в том, что то, что каждый считает злом, и есть действительное, абсолютное зло.
Те же священники, и архиереи, и церкви, и синоды, но всем становится всё яснее и яснее, что
люди эти давно уже сами не верят в то, что проповедуют, и потому не могут уже никого
убедить в необходимости верить в то, во что они сами не верят.
— То есть не совсем о бугорках. Притом она ничего бы и не поняла. Но я про то говорю: если
убедить человека логически, что, в сущности, ему не о чем плакать, то он и перестанет плакать. Это ясно. А ваше убеждение, что не перестанет?
— Вот какое и вот какое дело, Алексей Петрович! Знаю, что для вас это очень серьезный риск; хорошо, если мы помиримся с родными, а если они начнут дело? вам может быть беда, да и наверное будет; но… Никакого «но» не мог отыскать в своей голове Лопухов: как, в самом деле,
убеждать человека, чтобы он за нас клал шею в петлю!
Девушка клянется, что грек — лжет, а он
убеждает людей, что Джулии стыдно признать правду, что она боится тяжелой руки Карлоне; он одолел, а девушка стала как безумная, и все пошли в город, связав ее, потому что она кидалась на людей с камнем в руке.
Неточные совпадения
Впереди шагал
человек в меховом пальто с хлястиком, в пуховой шляпе странного фасона, он вел под руку даму и сочно
убеждал ее:
Клим быстро вспомнил ряд признаков, которые
убедили его, что это так и есть: Лидия боится любви, она привила свой страх Макарову и поэтому виновна в том, что заставила
человека покуситься на жизнь свою.
Признавая себя
человеком чувственным, он, в минуты полной откровенности с самим собой, подозревал даже, что у него немало холодного полового любопытства. Это нужно было как-то объяснить, и он
убеждал себя, что это все-таки чистоплотнее, интеллектуальней животно-обнаженного тяготения к самке. В эту ночь Самгин нашел иное, менее фальшивое и более грустное объяснение.
— Кустарь! Швейцария, — вот! — сиповатым голосом
убеждал лысый
человек жену писателя. — Скотоводство. Сыр, масло, кожа, мед, лес и — долой фабрики!
— В общем настроение добродушное, хотя
люди голодны, но дышат легко, охотно смеются, мрачных ликов не видно, преобладают деловитые. Вообще начали… круто. Ораторы везде
убеждают, что «отечество в опасности», «сила — в единении» — и даже покрикивают «долой царя!» Солдаты — раненые — выступают, говорят против войны, и весьма зажигательно. Весьма.