Неточные совпадения
Когда священник в конце службы говорил: «
Благословение господне на вас», — мне
казалось, что я испытывала мгновенно сообщающееся мне физическое чувство благосостояния.
Во время молитвы, припадая головою к холодному камню пола часовни, я так живо воображала моего отца, так верила в то, что его душа понимает меня и благословляет мой выбор, что и теперь мне
казалось, что душа его тут, летает над нами и что я чувствую на себе его
благословение.
Неточные совпадения
Оказалось, что это три сына Рыхлинских, студенты Киевского университета, приезжали прощаться и просить
благословения перед отправлением в банду. Один был на последнем курсе медицинского факультета, другой,
кажется, на третьем. Самый младший — Стасик, лет восемнадцати, только в прошлом году окончил гимназию. Это был общий любимец, румяный, веселый мальчик с блестящими черными глазами.
Много было у нас с ней в этом разговору; все прежняя прелестная жизнь смущала, да я, положившись на ваше родительское
благословение, стала ее усиленно к богоугодному делу нудить, а если бы не то, так и в жизнь бы,
кажется, не дозволила: такого твердого нраву девица.
Приняв от него это
благословение, я распрощался с милыми людьми, — и мы с Иваном очутились в выгоревшей, пыльной степи… Дальнейшие подробности со всеми ужасами опускаю, — да мне они уж и не
казались особенными ужасами после моей командировки несколько лет тому назад за Волгу, в Астраханские степи, на чуму, где в киргизских кибитках валялись разложившиеся трупы, а рядом шевелились черные, догнивающие люди. И никакой помощи ниоткуда я там не видел!
«Сегодня за обедней
показалось мне, что поп Александр в мою сторону особо ласково глядел; дождался я его на паперти, подошёл под
благословение, спрашиваю — не позволит ли когда придти к нему, а он вдруг заторопился, схватил за рукав меня и скороговоркой приглашает:
Панауров, красивый, немножко наглый, закуривающий из лампадки и посвистывающий,
казался ее отцу совершенным ничтожеством, и, когда потом зять в своих письмах стал требовать приданого, старик написал дочери, что посылает ей в деревню шубы, серебро и разные вещи, оставшиеся после матери, и 30 тысяч деньгами, но без родительского
благословения; потом прислал еще 20 тысяч.