Неточные совпадения
5) Души человеческие, отделенные
телами друг от друга и от бога, стремятся к соединению с тем, от чего они отделены, и достигают этого соединения с душами других людей любовью, с богом —
сознанием своей божественности. В этом всё большем и большем соединении с душами других людей — любовью и с богом —
сознанием своей божественности заключается и смысл и благо человеческой жизни.
6) Большее и большее соединение души человеческой с другими существами и богом, и потому и большее и большее благо человека, достигается освобождением души от того, что препятствует любви к людям и
сознанию своей божественности: грехи, т. е. потворство похотям
тела, соблазны, т. е. ложные представления о благе, и суеверия, т. е. ложные учения, оправдывающие грехи и соблазны.
30) Для человека, понимающего свою жизнь так, как она только и может быть понимаема, всё большим и большим соединением своей души со всем живым любовью и
сознанием своей божественности — с богом, достигаемым только усилием в настоящем, не может быть вопроса о том, что будет с его душою после смерти
тела. Душа не была и не будет, а всегда естьв настоящем. О том же, как будет сознавать себя душа после смерти
тела, не дано знать человеку, да и не нужно ему.
Прежде всего пробуждается в человеке
сознание своей отделенности от всего остального вещества, то есть своего
тела. Потом
сознание того, что отделено, то есть своей души, и потом
сознание того, от чего отделена эта духовная основа жизни —
сознание всего — бога.
Душа человеческая, будучи отделена
телом от бога и душ других существ, стремится к соединению с тем, от чего она отделена. Соединяется душа с богом всё большим и большим
сознанием в себе бога, с душами же других существ — всё большим и большим проявлением любви.
Даже и тогда, когда в человеке пробуждается
сознание своей души, он все-таки исполняет желания
тела, противные желанию души, и этим делает себе вред, ошибается, грешит.
В наше время большая часть людей думает, что благо жизни в служении
телу. Это видно из того, что самое распространенное в наше время учение это — учение социалистов. По этому учению, жизнь с малыми потребностями есть жизнь скотская, и увеличение потребностей это первый признак образованного человека, признак
сознания им своего человеческого достоинства. Люди нашего времени так верят этому ложному учению, что только глумятся над теми мудрецами, которые в уменьшении потребностей видели благо человека.
Единственное объяснение той безумной жизни, противной
сознанию лучших людей всех времен, которую ведут люди нашего времени, в том, что молодые поколения обучаются бесчисленным самым трудным предметам: о состоянии небесных
тел, о состоянии земли за миллионы лет, о происхождении организмов и т. п., не обучаются они только тому одному, что всем и всегда нужно: тому, какой смысл человеческой жизни, как надо прожить ее, что думали об этом вопросе и как решили его мудрейшие люди всех веков.
Самоотречение освобождает людей от грехов, смирение — от соблазнов, правдивость — от суеверий. Но для того, чтобы человек мог отрекаться от похотей
тела, смиряться перед соблазнами гордости и проверять разумом запутывающие его суеверия, он должен делать усилия. Только усилиями
сознания может человек избавиться от грехов, соблазнов и суеверий, лишающих его блага.
Я отыскивал его в истории человечества и в моем собственном
сознании, и я пришел к ненарушимому убеждению, что смерти не существует; что жизнь не может быть иная, как только вечная; что бесконечное совершенствование есть закон жизни, что всякая способность, всякая мысль, всякое стремление, вложенное в меня, должно иметь свое практическое развитие; что мы обладаем мыслями, стремлениями, которые далеко превосходят возможности нашей земной жизни; что то самое, что мы обладаем ими и не можем проследить их происхождения от наших чувств, служит доказательством того, что они происходят в нас из области, находящейся вне земли, и могут быть осуществлены только вне ее; что ничто не погибает здесь на земле, кроме видимости, и что думать, что мы умираем, потому что умирает наше
тело, — всё равно что думать, что работник умер потому, что орудия его износились.
Мы боимся смерти только потому, что считаем собою то орудие, которым мы призваны работать, — свое
тело. А стоит привыкнуть считать собою то, что работает орудием, — дух, и не может быть страха. Человек, считающий свое
тело только данным ему для работы орудием, испытает в минуту смерти только
сознание неловкости, которое испытал бы работник, когда у него отнято прежнее орудие, которым он привык работать, а новое не дано еще.
Сознание всего, заключенное в пределы
тела отдельного человека, стремится расширить свои пределы.
«Иго мое благо». Люди надевают на себя ярмо, не по ним сделанное, и впрягаются в воз не по их силам. Ярмо не по себе и воз не по силам, — это жизнь для блага своего
тела или для телесного блага других людей. Благо только во всё большем и большем
сознании в себе бога. Только это ярмо сделано как раз по силам людей, и ему-то учит Иисус. Попробуйте и узнаете, как ладно и легко. Кто захочет узнать, правду ли я говорю, пусть попытается делать то, что я говорю, — сказал Иисус.
Неточные совпадения
Он и прежде часто испытывал радостное
сознание своего
тела, но никогда он так не любил себя, своего
тела, как теперь.
Она скоро заметила, что нет сонливости;
сознание было ясно, как в разгаре дня, даже тьма казалась искусственной,
тело, как и
сознание, чувствовалось легким, дневным.
Однажды мужичок соседней деревни привез к Василию Ивановичу своего брата, больного тифом. Лежа ничком на связке соломы, несчастный умирал; темные пятна покрывали его
тело, он давно потерял
сознание. Василий Иванович изъявил сожаление о том, что никто раньше не вздумал обратиться к помощи медицины, и объявил, что спасения нет. Действительно, мужичок не довез своего брата до дома: он так и умер в телеге.
Клим приподнял голову ее, положил себе на грудь и крепко прижал рукою. Ему не хотелось видеть ее глаза, было неловко, стесняло
сознание вины пред этим странно горячим
телом. Она лежала на боку, маленькие, жидкие груди ее некрасиво свешивались обе в одну сторону.
Она будила его чувственность, как опытная женщина, жаднее, чем деловитая и механически ловкая Маргарита, яростнее, чем голодная, бессильная Нехаева. Иногда он чувствовал, что сейчас потеряет
сознание и, может быть, у него остановится сердце. Был момент, когда ему казалось, что она плачет, ее неестественно горячее
тело несколько минут вздрагивало как бы от сдержанных и беззвучных рыданий. Но он не был уверен, что это так и есть, хотя после этого она перестала настойчиво шептать в уши его: