Неточные совпадения
Представим себе
человека, которого единственным средством к жизни была бы мельница.
Человек этот — сын и внук мельника и по преданию твердо знает, как надо во всех частях ее обращаться с мельницей, чтобы она хорошо
молола.
Человек этот, не зная механики, прилаживал, как умел, все части мельницы так, чтобы размол был спорый, хороший, и
человек жил и кормился.
Жизнь есть та мельница, которую хочет исследовать
человек. Мельница нужна для того, чтобы она хорошо
молола, жизнь нужна только затем, чтобы она была хорошая. И эту цель исследования
человек не может покидать ни на одно мгновение безнаказанно. Если он покинет ее, то его рассуждения неизбежно потеряют свое место и сделаются подобны рассуждениям Кифы Мокеевича о том, какой нужен порох, чтобы пробить скорлупу слоновых яиц.
Но мало и этого: начиная испытывать ослабление сил и болезни, и глядя на болезни и старость, смерть других
людей, он
замечает еще и то, что и самое его существование, в котором одном он чувствует настоящую, полную жизнь, каждым часом, каждым движением приближается к ослаблению, старости, смерти; что жизнь его, кроме того, что она подвержена тысячам случайностей уничтожения от других борющихся с ним существ и всё увеличивающимся страданиям, по самому свойству своему есть только не перестающее приближение к смерти, к тому состоянию, в котором вместе с жизнью личности наверное уничтожится всякая возможность какого бы то ни было блага личности.
Другие, непризнающие возможности никакой другой жизни, кроме видимой, отрицают всякие чудеса и всё сверхъестественное и
смело утверждают, что жизнь
человека есть не что иное, как его животное существование от рождения и до смерти. Это учение книжников, —
людей, учащих тому, что в жизни
человека, как животного, и нет ничего неразумного.
Книжники же, и не подозревая в фарисейских учениях тех разумных основ, на которых они возникли, прямо отрицают всякие учения о будущей жизни и
смело утверждают, что все эти учения не имеют никакого основания, а суть только остатки грубых обычаев невежества, и что движение вперед человечества состоит в том, чтобы не задавать себе никаких вопросов о жизни, выходящих за пределы животного существования
человека.
Книжники, не понимая того противоречия, которое составляет начало разумной жизни,
смело утверждают, что так как они его не видят, то противоречия и нет никакого, и что жизнь
человека есть только его животное существование.
Половина жизни каждого
человека проходит в страданиях, которых он не только не признает мучительными и не
замечает, но считает своим благом только потому, что они несутся как последствия заблуждений и средство облегчения страданий любимых
людей.
Феклуша. Конечно, не мы, где нам заметить в суете-то! А вот умные
люди замечают, что у нас и время-то короче становится. Бывало, лето и зима-то тянутся-тянутся, не дождешься, когда кончатся; а нынче и не увидишь, как пролетят. Дни-то, и часы все те же как будто остались; а время-то, за наши грехи, все короче и короче делается. Вот что умные-то люди говорят.
У него было еще три комнаты, но он редко туда заглядывал, утром разве, и то не всякий день, когда
человек мел кабинет его, чего всякий день не делалось.
Неточные совпадения
Городничий. Да я так только
заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет
человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.
Анна Андреевна. Но только какое тонкое обращение! сейчас можно увидеть столичную штучку. Приемы и все это такое… Ах, как хорошо! Я страх люблю таких молодых
людей! я просто без памяти. Я, однако ж, ему очень понравилась: я
заметила — все на меня поглядывал.
Имею повеление объехать здешний округ; а притом, из собственного подвига сердца моего, не оставляю
замечать тех злонравных невежд, которые, имея над
людьми своими полную власть, употребляют ее во зло бесчеловечно.
Милон(отталкивая от Софьи Еремеевну, которая за нее было уцепилась, кричит к
людям, имея в руке обнаженную шпагу). Не
смей никто подойти ко мне!
Я, конечно, не хочу этим выразить, что мундир может действовать и распоряжаться независимо от содержащегося в нем
человека, но, кажется,
смело можно утверждать, что при блестящем мундире даже худосочные градоначальники — и те могут быть на службе терпимы.