Неточные совпадения
Драться я не могу
в этой обстановке, решительно не могу, я бы, может быть, был
герой: дайте мне полк, золотые эполеты, трубачей, а идти
рядом с каким-то диким Антоном Бондаренко и так далее и думать, что между мной и им нет никакой разницы, что меня убьют или его убьют — все равно, эта мысль убивает меня.
Неточные совпадения
Ему не собрать народных рукоплесканий, ему не зреть признательных слез и единодушного восторга взволнованных им душ; к нему не полетит навстречу шестнадцатилетняя девушка с закружившеюся головою и геройским увлечением; ему не позабыться
в сладком обаянье им же исторгнутых звуков; ему не избежать, наконец, от современного суда, лицемерно-бесчувственного современного суда, который назовет ничтожными и низкими им лелеянные созданья, отведет ему презренный угол
в ряду писателей, оскорбляющих человечество, придаст ему качества им же изображенных
героев, отнимет от него и сердце, и душу, и божественное пламя таланта.
И перед синими
рядами // Своих воинственных дружин, // Несомый верными слугами, //
В качалке, бледен, недвижим, // Страдая раной, Карл явился. // Вожди
героя шли за ним. // Он
в думу тихо погрузился. // Смущенный взор изобразил // Необычайное волненье. // Казалось, Карла приводил // Желанный бой
в недоуменье… // Вдруг слабым манием руки // На русских двинул он полки.
На рассвете, не помню уже где именно, —
в Новоград — Волынске или местечке Корце, — мы проехали на самой заре мимо развалин давно закрытого базилианского монастыря — школы… Предутренний туман застилал низы длинного здания, а вверху резко чернели
ряды пустых окон… Мое воображение населяло их десятками детских голов, и среди них знакомое, серьезное лицо Фомы из Сандомира,
героя первой прочитанной мною повести…
И вдруг мне ясно, как
в освещенной рамке, представилось лицо девушки, глядящее
в темноту с таким невольно захватывающим выражением… И
рядом, с скрытой последовательностью грезы или сновидения, я увидел лучащийся взгляд Изборского… Я пожал плечами… Мне вспомнился Базаров [Базаров —
герой романа И. С. Тургенева «Отцы и дети».].
Екатерина Завоевательница стоит на
ряду с первыми
Героями вселенной; мир удивлялся блестящим успехам Ее оружия — но Россия обожает Ее уставы, и воинская слава Героини затмевается
в Ней славою Образовательницы государства. Меч был первым властелином людей, но одни законы могли быть основанием их гражданского счастья; и находя множество
Героев в Истории, едва знаем несколько имен, напоминающих разуму мудрость законодательную.