Масленников весь рассиял, увидав Нехлюдова. Такое же было жирное и красное лицо, и та же корпуленция, и такая же, как в военной службе,
прекрасная одежда. Там это был всегда чистый, по последней моде облегавший его плечи и грудь мундир или тужурка; теперь это было по последней моде статское платье, так же облегавшее его сытое тело и выставлявшее широкую грудь. Он был в вицмундире. Несмотря на разницу лет (Масленникову было под 40), они были на «ты».
Неточные совпадения
Но, почти помимо их сознания, их чувственность — не воображение, а простая, здоровая, инстинктивная чувственность молодых игривых самцов — зажигалась от Нечаянных встреч их рук с женскими руками и от товарищеских услужливых объятий, когда приходилось помогать барышням входить в лодку или выскакивать на берег, от нежного запаха девичьих
одежд, разогретых солнцем, от женских кокетливо-испуганных криков на реке, от зрелища женских фигур, небрежно полулежащих с наивной нескромностью в зеленой траве, вокруг самовара, от всех этих невинных вольностей, которые так обычны и неизбежны на пикниках, загородных прогулках и речных катаниях, когда в человеке, в бесконечной глубине его души, тайно пробуждается от беспечного соприкосновения с землей, травами, водой и солнцем древний,
прекрасный, свободный, но обезображенный и напуганный людьми зверь.
Странные мечты вызывало у Матвея её бледное лицо и тело, непроницаемо одетое чёрной
одеждой: ему казалось, что однажды женщина сбросит с плеч своих всё тёмное и явится перед людьми
прекрасная и чистая, как белая лебедь сказки, явится и, простирая людям крепкие руки, скажет голосом Василисы Премудрой:
Она подняла кверху край своей
одежды, и хотя это продолжалось только одно мгновение, но и я, и весь мой двор увидели, что у
прекрасной Савской царицы Балкис-Македы обыкновенные человеческие ноги, но кривые и обросшие густыми волосами.
Так, как у классиков трагедия была не трагедия, если в ней не было греческих или римских героев, так, как классики беспрестанно воспевали дрянное фалернское вино, употребляя
прекрасное бургонское, — так поэзия романтизма поставила необходимым условием рыцарскую
одежду, и нет у них поэмы, где не льется кровь, где нет наивных пажей и мечтательных графинь, где нет черепов и трупов, восторженности и бреда.
Екатерина любила посещать сей
прекрасный цветник, Ею насаженный; любила смотреть на веселых питомиц, которые, оставляя игры свои, спешили к Ней навстречу, окружали Ее радостными, шумными толпами, целовали Ее руки,
одежду; единогласно называли матерью и своею беспечною резвостью в присутствии Монархини доказывали, что они только любили, а не боялись Ее!