Неточные совпадения
Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с
тех пор как молодой человек, которого мы все знали под
именем просто Пьера, сделался графом Безуховым и владельцем одного из лучших состояний России, — я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери-невесты, и самых барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным.
Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под
именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с
тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
Для него была бы особенная прелесть в
том, чтоб осрамить мое
имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему.
Он сказал им, что немедленно будут приняты меры для совершенного освобождения крестьян от крепостной зависимости, что до
тех пор крестьяне не должны быть отягчаемы работой, что женщины с детьми не должны посылаться на работы, что крестьянам должна быть оказываема помощь, что наказания должны быть употребляемы увещательные, а не телесные, что в каждом
имени должны быть учреждены больницы, приюты и школы.
— Государь?.. Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… — говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по
имени знатнейших вельмож
того времени.
Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для
того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим
именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за
тех, которые гонят, и за
тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»
— Чтό же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атака von diesem Italienischen Herrn, sehr schön. [этого итальянского господина, очень хорошо.] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо.] Что ж меня спрашивать? — сказал он. — Ведь вы сами знаете всё лучше меня. — Но когда Волконский нахмурившись сказал, что он спрашивает его мнения от
имени государя,
то Пфуль встал и вдруг одушевившись начал говорить...
Тогда ему пришло в голову, что ежели бы ответ на искомый вопрос и заключался в его
имени,
то в ответе непременно была бы названа его национальность.
Просмотрев приказы по армии, Пьер нашел в одном из них между известиями о раненых, убитых и награжденных
имя Николая Ростова, награжденного Георгием 4-й степени, за оказанную храбрость в Островненском деле, и в
том же приказе назначение князя Андрея Болконского командиром Егерского полка.
Один из гостей, известный под
именем un homme de beaucoup de mérite, [человека с большими достоинствами,] рассказав о
том, что он видел нынче выбранного начальником Петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о
том, что Кутузов был бы
тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.
Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это дитя Дона] известие о
том, что человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император,
тот самый император, который написал на пирамидах бессмертно-победоносное
имя.
— Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Всё раздай. Я тебе приказываю
именем брата, и скажи им: что наше,
то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так им скажи.
И для Денисова
тот ряд воспоминаний, которые вызвало
имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцати-летней девочке.
Курган, на который вошел Пьер, был
то знаменитое (потом известное у русских под
именем курганной батареи или батареи Раевского, а у французов под
именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre) [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Люди собрались около Наташи и до
тех пор не могли поверить
тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф
именем своей жены не подтвердил приказания о
том, чтоб отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые.
Когда ему, между
именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг
то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться.
— Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил
имя русского, и от него погибает Москва, — говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в
той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: — Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях) ему несколько раз смутно представлялась и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего
имени в связи с
именем Бонапарта; но мысль эта о
том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал что
то, что̀ ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая
имя свое, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его, чтоб или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без
имени. Потом же, когда он получил
имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому
тем более над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и
то, что скрывал сначала — свое положение в свете и даже открыл ему свое
имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана
то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил всё и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое
имя и звание.
Офицер этот, вероятно штабный, с списком в руках, сделал перекличку всем русским, назвав Пьера: celui qui n’avoue pas son nom. [
тем, который не хочет назвать своего
имени.]
Но нет: ответы его, данные на допросе вернулись к нему в форме наименования его: celui qui n’avoue pas son nom. [
тем, который не хочет назвать своего
имени.]
Озлобление его против жены и тревога о
том, чтобы не было посрамлено его
имя, теперь казались ему не только ничтожны, но забавны.
Кому, в особенности ему, какое дело было до
того, что узнают или не узнают, что
имя их пленного было граф Безухов?
Мало
того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, — потомство и история признали Наполеона grand, [великим] а Кутузова — иностранцы — хитрым, развратным, слабым придворным стариком; — русские — чем-то неопределенным, — какою-то куклой, полезною только по своему русскому
имени…
Неточные совпадения
А если и действительно // Свой долг мы ложно поняли // И наше назначение // Не в
том, чтоб
имя древнее, // Достоинство дворянское // Поддерживать охотою, // Пирами, всякой роскошью // И жить чужим трудом, // Так надо было ранее // Сказать… Чему учился я? // Что видел я вокруг?.. // Коптил я небо Божие, // Носил ливрею царскую. // Сорил казну народную // И думал век так жить… // И вдруг… Владыко праведный!..»
Эх! эх! придет ли времечко, // Когда (приди, желанное!..) // Дадут понять крестьянину, // Что розь портрет портретику, // Что книга книге розь? // Когда мужик не Блюхера // И не милорда глупого — // Белинского и Гоголя // С базара понесет? // Ой люди, люди русские! // Крестьяне православные! // Слыхали ли когда-нибудь // Вы эти
имена? //
То имена великие, // Носили их, прославили // Заступники народные! // Вот вам бы их портретики // Повесить в ваших горенках, // Их книги прочитать…
Начальник может совершать всякие мероприятия, он может даже никаких мероприятий не совершать, но ежели он не будет при этом калякать,
то имя его никогда не сделается популярным.
Потом пошли к модному заведению француженки, девицы де Сан-Кюлот (в Глупове она была известна под
именем Устиньи Протасьевны Трубочистихи; впоследствии же оказалась сестрою Марата [Марат в
то время не был известен; ошибку эту, впрочем, можно объяснить
тем, что события описывались «Летописцем», по-видимому, не по горячим следам, а несколько лет спустя.
Тем не менее он все-таки сделал слабую попытку дать отпор. Завязалась борьба; но предводитель вошел уже в ярость и не помнил себя. Глаза его сверкали, брюхо сладострастно ныло. Он задыхался, стонал, называл градоначальника душкой, милкой и другими несвойственными этому сану
именами; лизал его, нюхал и т. д. Наконец с неслыханным остервенением бросился предводитель на свою жертву, отрезал ножом ломоть головы и немедленно проглотил.