Неточные совпадения
— Он всё
не хочет давать мне развода! Ну что же мне делать? (Он был муж ее.) Я теперь хочу процесс начинать. Как вы мне посоветуете? Камеровский, смотрите же за кофеем — ушел; вы видите, я занята
делами! Я хочу процесс, потому что состояние мне нужно
мое. Вы понимаете ли
эту глупость, что я ему будто бы неверна, с презрением сказала она, — и от
этого он хочет пользоваться
моим имением.
«И ужаснее всего то, — думал он, — что теперь именно, когда подходит к концу
мое дело (он думал о проекте, который он проводил теперь), когда мне нужно всё спокойствие и все силы души, теперь на меня сваливается
эта бессмысленная тревога. Но что ж делать? Я
не из таких людей, которые переносят беспокойство и тревоги и
не имеют силы взглянуть им в лицо».
Нет, уж извини, но я считаю аристократом себя и людей подобных мне, которые в прошедшем могут указать на три-четыре честные поколения семей, находившихся на высшей степени образования (дарованье и ум —
это другое
дело), и которые никогда ни перед кем
не подличали, никогда ни в ком
не нуждались, как жили
мой отец,
мой дед.
Это дело не мое личное, а тут вопрос об общем благе.
― Я пришел вам сказать, что я завтра уезжаю в Москву и
не вернусь более в
этот дом, и вы будете иметь известие о
моем решении чрез адвоката, которому я поручу
дело развода. Сын же
мой переедет к сестре, ― сказал Алексей Александрович, с усилием вспоминая то, что он хотел сказать о сыне.
—
Это ужасно! — сказал Степан Аркадьич, тяжело вздохнув. — Я бы одно сделал, Алексей Александрович. Умоляю тебя, сделай
это! — сказал он. —
Дело еще
не начато, как я понял. Прежде чем ты начнешь
дело, повидайся с
моею женой, поговори с ней. Она любит Анну как сестру, любит тебя, и она удивительная женщина. Ради Бога поговори с ней! Сделай мне
эту дружбу, я умоляю тебя!
— Ах! — вскрикнула она, увидав его и вся просияв от радости. — Как ты, как же вы (до
этого последнего
дня она говорила ему то «ты», то «вы»)? Вот
не ждала! А я разбираю
мои девичьи платья, кому какое…
— Да,
это всё может быть верно и остроумно… Лежать, Крак! — крикнул Степан Аркадьич на чесавшуюся и ворочавшую всё сено собаку, очевидно уверенный в справедливости своей темы и потому спокойно и неторопливо. — Но ты
не определил черты между честным и бесчестным трудом. То, что я получаю жалованья больше, чем
мой столоначальник, хотя он лучше меня знает
дело, —
это бесчестно?
— Отчего же и
не пойти, если весело. Ça ne tire pas à conséquence. [
Это не может иметь последствий.] Жене
моей от
этого не хуже будет, а мне будет весело. Главное
дело — блюди святыню дома. В доме чтобы ничего
не было. А рук себе
не завязывай.
― У нас идут переговоры с ее мужем о разводе. И он согласен; но тут есть затруднения относительно сына, и
дело это, которое должно было кончиться давно уже, вот тянется три месяца. Как только будет развод, она выйдет за Вронского. Как
это глупо,
этот старый обычай кружения, «Исаия ликуй», в который никто
не верит и который мешает счастью людей! ― вставил Степан Аркадьич. ― Ну, и тогда их положение будет определенно, как
мое, как твое.
— Для тебя
это не имеет смысла, потому что до меня тебе никакого
дела нет. Ты
не хочешь понять
моей жизни. Одно, что меня занимало здесь, — Ганна. Ты говоришь, что
это притворство. Ты ведь говорил вчера, что я
не люблю дочь, а притворяюсь, что люблю
эту Англичанку, что
это ненатурально; я бы желала знать, какая жизнь для меня здесь может быть натуральна!
— Да
моя теория та: война, с одной стороны, есть такое животное, жестокое и ужасное
дело, что ни один человек,
не говорю уже христианин,
не может лично взять на свою ответственность начало войны, а может только правительство, которое призвано к
этому и приводится к войне неизбежно. С другой стороны, и по науке и по здравому смыслу, в государственных
делах, в особенности в
деле воины, граждане отрекаются от своей личной воли.
Неточные совпадения
Да я-то знаю — годится или
не годится;
это мое дело, мошенник такой!
Г-жа Простакова. Ах,
мой батюшка! Да извозчики-то на что ж?
Это их
дело.
Это таки и наука-то
не дворянская. Дворянин только скажи: повези меня туда, — свезут, куда изволишь. Мне поверь, батюшка, что, конечно, то вздор, чего
не знает Митрофанушка.
Стародум.
Это странное
дело! Человек ты, как вижу,
не без ума, а хочешь, чтоб я отдал
мою племянницу за кого —
не знаю.
Кутейкин.
Это его
дело.
Не мое.
Скотинин. Кого? За что? В
день моего сговора! Я прошу тебя, сестрица, для такого праздника отложить наказание до завтрева; а завтра, коль изволишь, я и сам охотно помогу.
Не будь я Тарас Скотинин, если у меня
не всякая вина виновата. У меня в
этом, сестрица, один обычай с тобою. Да за что ж ты так прогневалась?