На этих мыслях, которые завлекли ее так, что она перестала даже
думать о своем положении, ее застала остановка у крыльца своего дома. Увидав вышедшего ей навстречу швейцара, она только вспомнила, что посылала записку и телеграмму.
Неточные совпадения
Он чувствовал всю мучительность
своего и её
положения, всю трудность при той выставленности для глаз всего света, в которой они находились, скрывать
свою любовь, лгать и обманывать; и лгать, обманывать, хитрить и постоянно
думать о других тогда, когда страсть, связывавшая их, была так сильна, что они оба забывали оба всем другом, кроме
своей любви.
Вронский теперь забыл всё, что он
думал дорогой
о тяжести и трудности
своего положения.
Сколько раз во время
своей восьмилетней счастливой жизни с женой, глядя на чужих неверных жен и обманутых мужей, говорил себе Алексей Александрович: «как допустить до этого? как не развязать этого безобразного
положения?» Но теперь, когда беда пала на его голову, он не только не
думал о том, как развязать это
положение, но вовсе не хотел знать его, не хотел знать именно потому, что оно было слишком ужасно, слишком неестественно.
Она молча села в карету Алексея Александровича и молча выехала из толпы экипажей. Несмотря на всё, что он видел, Алексей Александрович всё-таки не позволял себе
думать о настоящем
положении своей жены. Он только видел внешние признаки. Он видел, что она вела себя неприлично, и считал
своим долгом сказать ей это. Но ему очень трудно было не сказать более, а сказать только это. Он открыл рот, чтобы сказать ей, как она неприлично вела себя, но невольно сказал совершенно другое.
Этот ужас смолоду часто заставлял его
думать о дуэли и примеривать себя к
положению, в котором нужно было подвергать жизнь
свою опасности.
«Всё равно, —
подумал Алексей Александрович, — тем лучше: я сейчас объявлю
о своем положении в отношении к его сестре и объясню, почему я не могу обедать у него».
Сидя на звездообразном диване в ожидании поезда, она, с отвращением глядя на входивших и выходивших (все они были противны ей),
думала то
о том, как она приедет на станцию, напишет ему записку и что̀ она напишет ему, то
о том, как он теперь жалуется матери (не понимая ее страданий) на
свое положение, и как она войдет в комнату, и что она скажет ему.
Между тем как в обществе ожидали с таким нетерпением развязки, менее всего, кажется,
думали о своем положении главные действующие лица.
В минуты гордости, когда он
думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что-то для человечества», — говорил он себе в минуты гордости.
Думать, как бы то ни было, но
думать о своем положении, соображая все его условия и при помощи зрелых размышлений искать от него спасения, это было не по ней.
Неточные совпадения
Я намекнул адмиралу
о своем желании воротиться. Но он, озабоченный начатыми успешно и неоконченными переговорами и открытием войны, которая должна была поставить его в неожиданное
положение участника в ней,
думал, что я считал конченным самое дело, приведшее нас в Японию. Он заметил мне, что не совсем потерял надежду продолжать с Японией переговоры, несмотря на войну, и что, следовательно, и мои обязанности секретаря нельзя считать конченными.
Он
думал еще и
о том, что, хотя и жалко уезжать теперь, не насладившись вполне любовью с нею, необходимость отъезда выгодна тем, что сразу разрывает отношения, которые трудно бы было поддерживать.
Думал он еще
о том, что надо дать ей денег, не для нее, не потому, что ей эти деньги могут быть нужны, а потому, что так всегда делают, и его бы считали нечестным человеком, если бы он, воспользовавшись ею, не заплатил бы за это. Он и дал ей эти деньги, — столько, сколько считал приличным по
своему и ее
положению.
Он теперь не
думал о себе,
о своем положении, его я отошло в сторону; всеми
своими чувствами он видел ее, ту ее, какой она сидела с ним…
Эти разговоры с дочерью оставляли в душе Василия Назарыча легкую тень неудовольствия, но он старался ее заглушить в себе то шуткой, то усиленными занятиями. Сама Надежда Васильевна очень мало
думала о Привалове, потому что ее голова была занята другим. Ей хотелось поскорее уехать в Шатровские заводы, к брату. Там она чувствовала себя как-то необыкновенно легко. Надежде Васильевне особенно хотелось уехать именно теперь, чтобы избавиться от
своего неловкого
положения невесты.
Мысль потерять отца
своего тягостно терзала его сердце, а
положение бедного больного, которое угадывал он из письма
своей няни, ужасало его. Он воображал отца, оставленного в глухой деревне, на руках глупой старухи и дворни, угрожаемого каким-то бедствием и угасающего без помощи в мучениях телесных и душевных. Владимир упрекал себя в преступном небрежении. Долго не получал он от отца писем и не
подумал о нем осведомиться, полагая его в разъездах или хозяйственных заботах.