Неточные совпадения
Он сознавал, что меньше
любил мальчика, и
всегда старался
быть ровен; но мальчик чувствовал это и не ответил улыбкой на холодную улыбку отца.
Это
была сухая, желтая, с черными блестящими глазами, болезненная и нервная женщина. Она
любила Кити, и любовь ее к ней, как и
всегда любовь замужних к девушкам, выражалась в желании выдать Кити по своему идеалу счастья замуж, и потому желала выдать ее за Вронского. Левин, которого она в начале зимы часто у них встречала,
был всегда неприятен ей. Ее постоянное и любимое занятие при встрече с ним состояло в том, чтобы шутить над ним.
Левин чувствовал, что брат Николай в душе своей, в самой основе своей души, несмотря на всё безобразие своей жизни, не
был более неправ, чем те люди, которые презирали его. Он не
был виноват в том, что родился с своим неудержимым характером и стесненным чем-то умом. Но он
всегда хотел
быть хорошим. «Всё выскажу ему, всё заставлю его высказать и покажу ему, что я
люблю и потому понимаю его», решил сам с собою Левин, подъезжая в одиннадцатом часу к гостинице, указанной на адресе.
— Помни, Анна: что ты для меня сделала, я никогда не забуду. И помни, что я
любила и
всегда буду любить тебя, как лучшего друга!
Почему должно иметь доверие, то
есть полную уверенность в том, что его молодая жена
всегда будет его
любить, он себя не спрашивал; но он не испытывал недоверия, потому имел доверие и говорил себе, что надо его иметь.
Вронский
любил его и зa его необычайную физическую силу, которую он большею частью выказывал тем, что мог
пить как бочка, не спать и
быть всё таким же, и за большую нравственную силу, которую он выказывал в отношениях к начальникам и товарищам, вызывая к себе страх и уважение, и в игре, которую он вел на десятки тысяч и
всегда, несмотря на выпитое вино, так тонко и твердо, что считался первым игроком в Английском Клубе.
— Да, я теперь всё поняла, — продолжала Дарья Александровна. — Вы этого не можете понять; вам, мужчинам, свободным и выбирающим,
всегда ясно, кого вы
любите. Но девушка в положении ожидания, с этим женским, девичьим стыдом, девушка, которая видит вас, мужчин, издалека, принимает всё на слово, — у девушки бывает и может
быть такое чувство, что она не знает, что сказать.
Он не верит и в мою любовь к сыну или презирает (как он
всегда и подсмеивался), презирает это мое чувство, но он знает, что я не брошу сына, не могу бросить сына, что без сына не может
быть для меня жизни даже с тем, кого я
люблю, но что, бросив сына и убежав от него, я поступлю как самая позорная, гадкая женщина, — это он знает и знает, что я не в силах
буду сделать этого».
Левин
любил своего брата, но
быть с ним вместе
всегда было мученье.
— А я? — сказала она. — Даже тогда… — Она остановилась и опять продолжала, решительно глядя на него своими правдивыми глазами, — даже тогда, когда я оттолкнула от себя свое счастье. Я
любила всегда вас одного, но я
была увлечена. Я должна сказать… Вы можете забыть это?
— Я ничего не считаю, — сказала она, — а
всегда любила тебя, а если
любишь, то
любишь всего человека, какой он
есть, а не каким я хочу, чтоб он
был.
― Левин, сюда! ― крикнул несколько дальше добродушный голос. Это
был Туровцын. Он сидел с молодым военным, и подле них
были два перевернутые стула. Левин с радостью подошел к ним. Он и
всегда любил добродушного кутилу Туровцына, ― с ним соединялось воспоминание объяснения с Кити, ― но нынче, после всех напряженно умных разговоров, добродушный вид Туровцына
был ему особенно приятен.
Первою приметой, что до слуха Праши долетел отзывающий звук, было то, что она стала равнодушна к таким вещам, на которые ранее всегда обращала внимание. Она
всегда любила быть в аккурате, (и вдруг начала выходить на улицу в пальто, надетом в один рукав или вовсе внакидку, «по-генеральски».
Неточные совпадения
— Я не либерал и либералом никогда не бывал-с. Действую
всегда прямо и потому даже от законов держусь в отдалении. В затруднительных случаях приказываю поискать, но требую одного: чтоб закон
был старый. Новых законов не люблю-с. Многое в них пропускается, а о прочем и совсем не упоминается. Так я
всегда говорил, так отозвался и теперь, когда отправлялся сюда. От новых, говорю, законов увольте, прочее же надеюсь исполнить в точности!
Некстати
было бы мне говорить о них с такою злостью, — мне, который, кроме их, на свете ничего не
любит, — мне, который
всегда готов
был им жертвовать спокойствием, честолюбием, жизнию… Но ведь я не в припадке досады и оскорбленного самолюбия стараюсь сдернуть с них то волшебное покрывало, сквозь которое лишь привычный взор проникает. Нет, все, что я говорю о них,
есть только следствие
Очень рад; я
люблю врагов, хотя не по-христиански. Они меня забавляют, волнуют мне кровь.
Быть всегда настороже, ловить каждый взгляд, значение каждого слова, угадывать намерения, разрушать заговоры, притворяться обманутым, и вдруг одним толчком опрокинуть все огромное и многотрудное здание из хитростей и замыслов, — вот что я называю жизнью.
Если б я могла
быть уверена, что ты
всегда меня
будешь помнить, — не говорю уж
любить, — нет, только помнить…
В продолжение вечера я несколько раз нарочно старался вмешаться в их разговор, но она довольно сухо встречала мои замечания, и я с притворной досадой наконец удалился. Княжна торжествовала; Грушницкий тоже. Торжествуйте, друзья мои, торопитесь… вам недолго торжествовать!.. Как
быть? у меня
есть предчувствие… Знакомясь с женщиной, я
всегда безошибочно отгадывал,
будет она меня
любить или нет…