Многое еще рассказывал Морозов про дела государственные, про нападения крымцев на рязанские земли, расспрашивал Серебряного о литовской войне и горько осуждал Курбского за бегство его к королю.
Князь отвечал подробно на все вопросы и наконец рассказал про схватку свою с опричниками в деревне Медведевке, про ссору с ними в Москве и про встречу с юродивым, не решившись, впрочем, упомянуть о темных словах последнего.
Неточные совпадения
— А хоть и лихие, —
отвечал беззаботно
князь, — всё же они постоят за нас, коли неравно попадутся нам еще опричники!
— Бабушкино веретено! —
отвечал младший из новых товарищей
князя.
— Нет, —
отвечал с досадой
князь, — ничего не помогает! Намедни я увидел ее в саду. Лишь узнала она меня, побледнела, отвернулась, убежала в светлицу!
— Если кто из вас, — продолжал
князь, — хоть пальцем тронет этого человека, я тому голову разрублю, а остальные будут
отвечать государю!
Князь слушал, нахмуря брови, но не
отвечал ничего.
— Я-то,
князь, не молчу, —
отвечал Морозов с достоинством.
Иоанн вперил в
князя мрачный взор и долго не
отвечал. Наконец он прервал молчание.
— Государь, —
ответил скромно Перстень, — много нас здесь бояр без имени-прозвища, много
князей без роду-племени. Носим что бог послал!
— Боярин, —
ответил Вяземский, — великий государь велел тебе сказать свой царский указ: «Боярин Дружина! царь и великий
князь Иван Васильевич всея Руси слагает с тебя гнев свой, сымает с главы твоей свою царскую опалу, милует и прощает тебя во всех твоих винностях; и быть тебе, боярину Дружине, по-прежнему в его, великого государя, милости, и служить тебе и напредки великому государю, и писаться твоей чести по-прежнему ж!»
— Не верю,
князь! —
отвечал с достоинством Морозов. — Еще не видано на Руси, чтобы гость бесчестил хозяина, чтобы силой врывался в терем жены его. Хмелен был мед мой; он вскружил тебе голову,
князь, поди выспись; завтра всё забудем. Не забуду лишь я, что ты гость мой.
— Сюда конь убежал! —
отвечал другой. — Я след видел! Да здесь же и знахарь живет. Пусть посмотрит
князя!
— Не дает бог легче, —
отвечали холопи, — вот уж третий раз
князь на ходу очнется, да и опять обомрет! Коли мельник не остановит руды, так и не встать
князю, истечет до капли!
— Я не Малюта! —
отвечал Перстень. — Я тот, кого ты от смерти спас. Вставай,
князь! Время дорого. Вставай, я выведу тебя!
—
Князь! —
отвечал удивленный Перстень, — мне некогда толковать с тобою. Люди мои ждут; каждый миг может нам головы стоить; завтра тебе казнь, теперь еще время, вставай, ступай с нами!
— Максим Григорьич! —
отвечал весело сокольник, — доброго здоровья! Как твоя милость здравствует? Так вот где ты, Максим Григорьич! А мы в Слободе думали, что ты и невесть куда пропал! Ну ж как батюшка-то твой осерчал! Упаси господи! Смотреть было страшно! Да еще многое рассказывают про твоего батюшку, про царевича да про
князя Серебряного. Не знаешь, чему и верить. Ну, слава богу, добро, что ты сыскался, Максим Григорьич! Обрадуется же твоя матушка!
— Нет, не выкупа! —
отвечал рыжий песенник. —
Князя, вишь, царь обидел, хотел казнить его; так князь-то от царя и ушел к нам; говорит: я вас, ребятушки, сам на Слободу поведу; мне, говорит, ведомо, где казна лежит. Всех, говорит, опричников перережем, а казною поделимся!
— В голове своей я один волен! —
отвечал князь с досадою. — Незачем было меня из тюрьмы вызволять, коли я теперь в неволе сижу!
— Постойте, ребята! — сказал Серебряный, — расспросим его наперед порядком.
Отвечай, — сказал
князь, обращаясь к татарину, — много ль вас? Где вы станом стоите?
Дружный крик
отвечал князю, разбойники бросились на татар, и закипела резня.
— Кто знает,
князь, —
ответил Перстень, и отважный взор его принял странное выражение, — бог не без милости, авось и не всегда буду тем, что теперь!
— Государь, —
ответил князь, которого лицо было покрыто смертельною бледностью, — ворог мой испортил меня! Да к тому ж я с тех пор, как оправился, ни разу брони не надевал. Раны мои открылись; видишь, как кровь из-под кольчуги бежит! Дозволь, государь, бирюч кликнуть, охотника вызвать, чтобы заместо меня у поля стал!
Князь хотел
отвечать, но царь не дал ему времени.
Елена не могла
отвечать. Она только дрожала и, будто в испуге, смотрела на
князя. Долго оба молчали.
— Великий государь, —
ответил Кольцо, собирая все свое присутствие духа, — не заслужил я еще тогда твоей великой милости. Совестно мне было тебе на глаза показаться; а когда
князь Никита Романыч повел к тебе товарищей, я вернулся опять на Волгу, к Ермаку Тимофеичу, не приведет ли бог какую новую службу тебе сослужить!
Неточные совпадения
«Всех ненавижу, и вас, и себя»,
отвечал его взгляд, и он взялся за шляпу. Но ему не судьба была уйти. Только что хотели устроиться около столика, а Левин уйти, как вошел старый
князь и, поздоровавшись с дамами, обратился к Левину.
— Мы с Анной зa
князя Кузовлева, —
отвечала Бетси.
Левин хотел
отвечать, но старый
князь перебил его.
— Всё такая же, —
отвечал князь.
Раз приезжает сам старый
князь звать нас на свадьбу: он отдавал старшую дочь замуж, а мы были с ним кунаки: так нельзя же, знаете, отказаться, хоть он и татарин. Отправились. В ауле множество собак встретило нас громким лаем. Женщины, увидя нас, прятались; те, которых мы могли рассмотреть в лицо, были далеко не красавицы. «Я имел гораздо лучшее мнение о черкешенках», — сказал мне Григорий Александрович. «Погодите!» —
отвечал я, усмехаясь. У меня было свое на уме.