Дон Боабдил, слуга я ваш покорный!
Рекомендуюсь вам. Я в
бога верю;
Но, может быть, я ошибаюсь. Если
Один лишь черт вселенной господин,
На том свету прошу вас мне у черта
В протекции своей не отказать.
Неточные совпадения
К чему весь этот треск и шум?
Помилуйте, побойтесь
бога!
Зачем кричать заране: караул!
Могу сказать вам непритворно,
Мое влиянье благотворно,
Без дела праведник, пожалуй бы, заснул.
Поверьте, для людей толчки полезны эти,
Как галванисм[8] полезен для больных.
И если б черта не было на свете,
То не было бы и святых!
Сеньор, мне тяжело, мне очень больно
Нежданным вас отказом огорчить,
Но дочери я не могу неволить.
Ее уж выбор сделан. Дон Жуан
Из уст ее уж получил согласье.
Я ваши чувства знаю и ценю;
Поверьте, я люблю вас, дон Октавьо,
Я сам, как вы, глубоко огорчен.
Ведь этот брак моею был мечтою,
Я вас давно хотел усыновить.
Но вы, не правда ль, будете нам другом
И братом донне Анне. Видит
бог,
Я вам хотел отдать ее. Что ж делать?
Судьба не так решила. Дайте руку!
А я, Жуан, когда б мою любовь
Могла измерить или обозреть,
Мне было б страшно; я боялась бы,
Что до тебя она не досягнет.
Но меры нет в ней! Нет во мне боязни!
Сомнений нет! Я в будущее
верю,
Как
верю в
бога и в тебя, Жуан!
Причина недурна. Ты
веришь в
бога?
Лепорелло!
Сейчас его в дворец мой проводи.
Пусть спрячется он. Там его не будет
Искать теперь святая инквизицья.
Да угости его как можно лучше,
Он мой приятель. В
бога он не
верит.
Я этаких людей люблю. Ступайте.
Увы, никто не слышит, донна Анна,
Проклятий ваших. Ясен свод небес,
Мерцают звезды, лавр благоухает,
Торжественно на землю сходит ночь,
Но в небесах все пусто, донна Анна.
В них
бога нет. Когда б внезапно гром
Теперь ударил, я б
поверил в
бога,
Но гром молчит — я
верить не могу.
В
бога я давно уже не
верю,
Но
верить в вас еще не перестал!
Когда не
верю в самого я
бога,
Чего у папы мне еще искать!
Любил я! Горе, горе!
В нее
поверив, я
поверил в
бога,
Но поздно! Все погибло с нею — все, —
И злее прежних эта злая шутка!
— Вольтер в
Бога верил, но, кажется, мало и, кажется, мало любил и человечество, — тихо, сдержанно и совершенно натурально произнес Алеша, как бы разговаривая с себе равным по летам или даже со старшим летами человеком. Колю именно поразила эта как бы неуверенность Алеши в свое мнение о Вольтере и что он как будто именно ему, маленькому Коле, отдает этот вопрос на решение.
Если Бог-Пантократор присутствует во всяком зле и страдании, в войне и в пытках, в чуме и холере, то в
Бога верить нельзя, и восстание против Бога оправдано.
— Ваш вопрос показывает, что вы, в своем счастливом неведении, не можете даже понять натуры, подобной моей. Карьера?.. Это только счастливцев, как вы, ждет карьера, вроде гладкого шоссе, обставленного столбами… Мой путь?.. Пустынные скалы… пропасти… обрывы… блудящие огни… Черная туча, в которой ничего не видно, но она несет громы… Вы в
бога верите?
Неточные совпадения
Стародум. Благодарение
Богу, что человечество найти защиту может!
Поверь мне, друг мой, где государь мыслит, где знает он, в чем его истинная слава, там человечеству не могут не возвращаться его права. Там все скоро ощутят, что каждый должен искать своего счастья и выгод в том одном, что законно… и что угнетать рабством себе подобных беззаконно.
— Точно ли ты в
бога не
веришь? — подскочил он к Линкину и, по важности обвинения, не выждав ответа, слегка ударил его, в виде задатка, по щеке.
— Что ты с ним балы-то точишь! он в
бога не
верит!
— Всё молодость, окончательно ребячество одно. Ведь покупаю,
верьте чести, так, значит, для славы одной, что вот Рябинин, а не кто другой у Облонского рощу купил. А еще как
Бог даст расчеты найти.
Верьте Богу. Пожалуйте-с. Условьице написать…
— Анна, ради
Бога не говори так, — сказал он кротко. — Может быть, я ошибаюсь, но
поверь, что то, что я говорю, я говорю столько же за себя, как и за тебя. Я муж твой и люблю тебя.