— Все мамзелью была, а вот и мадамой стала. Мы с вами тезки: я — Варвара, и вы — Варвара, а не были знакомы домами. Пока мамзелью была, все больше дома сидела, —
да что ж все за печкой сидеть! Теперь мы с Ардальон Борисычем будем открыто жить. Милости просим, — мы к вами, вы к нами, мусью к мусьи, мадам к мадами.
Неточные совпадения
— Вы и без протекции далеко пойдете. Неужто не оценит начальство!
Что ж вам за Варвару держаться!
Да и не из Рутиловых же барышень вам, жену брать: они — легкомысленные, а вам надо жену степенную. Вот бы взяли мою Марту.
—
Что ж такое, больно,
да здорово, — отвечала Женя, — у нас уж такая примета; и сестрицу стегали, когда она была в девицах.
—
Что ж делать, меня не спрашивают, — спокойно отвечала Женя, — высекут,
да и вся недолга.
—
Да ведь я
что ж, — мне так рассказывали. За
что купила, за то и продаю.
—
Что ж мне по Марте скучать! — ответил Володин. — Я ей честь честью сделал предложение, а коли ежели она не хочет, то
что же мне! Я и другую найду, — разве уж для меня и невест не найдется?
Да этого добра везде сколько угодно.
— Ну вот, тесно, — возразила Вершина, — отлично разместитесь.
Да и потеснитесь не беда,
что ж, недалеко, шесть верст проехать.
—
Что ж вы стоите, — сказал он Марте, — идите и вы, посмотрите
да помогите, — свои дети будут.
—
Да,
что ж, — пробормотал Передонов.
— Так, значит, окончательно, Надежда Васильевна? Эх! Коли так, — сказал он, махнув рукою, — ну, так давай вам бог всего хорошего, Надежда Васильевна. Значит, уж такая моя горемычная судьба. Эх! Любил парень девицу, а она не любила. Видит бог! Ну,
что ж, поплачу,
да и все.
— Ну
да, — сердито сказал Передонов, —
что ж мне на всякой жениться, — мне протекция нужна.
—
Что ж, — сказала она, — надо же молиться. Помолиться, поплакать, свечку поставить, подать, помянуть. И я люблю все это, свечки, лампадки, ладан, ризы, пение, — если певчие хорошие, — образа, у них оклады, ленты.
Да, все это такое прекрасное. И еще люблю… его… знаешь. распятого…
— Потому что Алексей, я говорю про Алексея Александровича (какая странная, ужасная судьба, что оба Алексеи, не правда ли?), Алексей не отказал бы мне. Я бы забыла, он бы простил…
Да что ж он не едет? Он добр, он сам не знает, как он добр. Ах! Боже мой, какая тоска! Дайте мне поскорей воды! Ах, это ей, девочке моей, будет вредно! Ну, хорошо, ну дайте ей кормилицу. Ну, я согласна, это даже лучше. Он приедет, ему больно будет видеть ее. Отдайте ее.
Чичиков, чинясь, проходил в дверь боком, чтоб дать и хозяину пройти с ним вместе; но это было напрасно: хозяин бы не прошел, да его уж и не было. Слышно было только, как раздавались его речи по двору: «
Да что ж Фома Большой? Зачем он до сих пор не здесь? Ротозей Емельян, беги к повару-телепню, чтобы потрошил поскорей осетра. Молоки, икру, потроха и лещей в уху, а карасей — в соус. Да раки, раки! Ротозей Фома Меньшой, где же раки? раки, говорю, раки?!» И долго раздавалися всё — раки да раки.
Неточные совпадения
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если
ж и были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь
да на пару платья.
Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ,
что на жизнь мою готовы покуситься.
Марья Антоновна (отдвигается).
Да к
чему ж это?
Хлестаков.
Да что? мне нет никакого дела до них. (В размышлении.)Я не знаю, однако
ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь,
что у меня нет ни копейки.
Почтмейстер.
Да к
чему ж?..
Хлестаков. А,
да! Земляника. И
что ж, скажите, пожалуйста, есть у вас детки?