Неточные совпадения
Мне не спалось, Глумов
тоже ворочался с боку на бок. Но дисциплина уже сказывалась, и мысли приходили в голову именно все такие, какие должны приходить людям, собравшимся к ранней обедне.
— Сюжет! —
тоже сквозь сон ответил
мне Глумов, и затем голова моя окончательно окунулась в облако.
— Да, хорошо! однако, брат, и они… на замечании
тоже! Как расходились мы, так
я заметил: нет-нет да и стоит, на всякий случай, городовой! И такие пошли тут у них свистки, что
я, грешный человек, подумал: а что, ежели «Черная шаль» тут только предлог один!
Наконец настал вечер, и мы отправились.
Я помню, на
мне были белые перчатки, но почему-то
мне показалось, что на рауте в квартале нельзя быть иначе, как в перчатках мытых и непременно с дырой:
я так и сделал. С своей стороны, Глумов хотя
тоже решил быть во фраке, но своего фрака не надел, а поехал в частный ломбард и там, по знакомству, выпросил один из заложенных фраков, самый старенький.
— Задумались… ха-ха! Ну, ничего!
Я ведь, друзья,
тоже не сразу… выглядываю наперед! Иногда хоть и замечаю, что человек исправляется, а коли в нем еще мало-мальски есть — ну,
я и тово… попридержусь! Приласкать приласкаю, а до короткости не дойду. А вот коли по времени уверюсь, что в человеке уж совсем ничего не осталось, — ну, и
я навстречу иду. Будьте здоровы, друзья!
Признаюсь, и в моей голове блеснула та же мысль. Но
мне так горько было думать, что потребуется «сие новое доказательство нашей благонадежности», что
я с удовольствием остановился на другом предположении, которое
тоже имело за себя шансы вероятности.
— Нет,
я ничего…
я тоже говорю: по обстоятельствам и закону премена бывает — это верно!
Глумов
тоже, по-видимому, не ожидал подобной обстановки, но он не был подавлен ею, подобно
мне, а скорее как бы не верил своим глазам. Чмокал губами, тянул носом воздух и вообще подыскивался. И наконец отыскал.
Я тоже инстинктивно потянул носом воздух.
Эту женщину
я тоже где-то и когда-то видел, да и она
меня где-то и когда-то видела, но ни
мне, ни ей, конечно, и на мысль не пришло разъяснять, при каких обстоятельствах произошло наше знакомство.
— Удачи
мне не было — вот почему. Это ведь, сударь,
тоже как кому. Иной, кажется, и не слишком умен, а только взглянет на лицо начальничье, сейчас истинную потребность видит; другой же и долго глядит, а ничего различить не может.
Я тоже однажды"понравиться"хотел, ан заместо того совсем для
меня другой оборот вышел.
— Вот и нас
тоже… — машинально произнес
я.
— Или, опять, приду
я, примерно, к Доминику, — продолжал он, — народу пропасть, ходят, бродят, один вошел, другой вышел; служители
тоже в разброде — кому тут за тобой уследить! Съешь три куска кулебяки, а говоришь: один!
— В молодости
я тоже был охотник поиграть, — сказал он, — да однажды
мне в Лебедяни ребро за игру переломили, так
я с тех пор и дал обещание не прикасаться к этим проклятым картам. И что такое со
мною в ту пору они сделали — так это даже рассказать словами нельзя! В больнице два месяца при смерти вылежал!
С своей стороны, и
я предложил вопрос: где обитает истинное счастье, в палатах или в хижинах? — но
тоже поспешил взять его назад, потому что и здесь представлялся повод для превратных толкований.
Глумов подозрительно взглянул па
меня. Очевидно, у него мелькнула в голове мысль, не задумал ли
я, пользуясь сим случаем, сюрпризом спустить Фаинушке свою дедину и отчину? Фаинушка
тоже изумилась, словно и у ней что-то закружилось в головке; а что касается до"нашего собственного корреспондента", то он прямо воскликнул...
— И это
я знаю. Да разве
я заключаю?
Я рад бы радостью, только вот… Вздошников! И Корчева
тоже. Ну, что такое? зачем именно Корчева? Промыслов нет, торговли нет, произведений нет… разве что собор! Так и собор в Кимре лучше! Михал Михалыч! что это такое?
Сумерки уже наступили, и приближение ночи пугало нас. Очищенному и"нашему собственному корреспонденту", когда они бывали возбуждены, по ночам являлись черти; прочим хотя черти не являлись, но
тоже казалось, что человека легче можно сцапать в спящем положении, нежели в бодрственном. Поэтому мы решились бодрствовать как можно дольше, и когда
я предложил, чтоб скоротать время, устроить"литературный вечер", то все с радостью ухватились за эту мысль.
— Руки… уж и не знаю… как закон! Ах, в какое вы
меня положение ставите! Такой нынче день… Исправник — у именинника, помощник —
тоже… даже письмоводителя нет… Ушел и ключи от шкапов унес… И дело-то об вас у него в столе спрятано… Ах, господа, господа!
Иван Иваныч. А вы опять тормозить правосудие!
Я — слово, а он — два!
я — два, а он — десять! а-а-ах! Вот погодите! будете ужо речь говорить, и
я тоже… Слова вымолвить не дам! (Грозит пальцем.)
Князь покраснел и промолчал. Он вспомнил, что в Притыкине действительно что-то было, но никак не мог представить себе, чтоб из этого мог выйти околоточный надзиратель. Княжна, случайно присутствовавшая при этой сцене,
тоже покраснела ("однако ж maman была еще в это время жива!" — мелькнуло у нее в голове) и после того дня два дулась на отца. Но потом не только простила, но даже стала относиться к нему нежнее ("вот у
меня папа-то какой!").
— И эта статья, которую мы сейчас читали…
тоже наших рук дело! — как эхо, отозвался
я.
Неточные совпадения
Городничий. Вам
тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично…
Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Анна Андреевна. Приходи, Осип, ко
мне,
тоже получишь.
(Раскуривая сигарку.)Почтмейстер,
мне кажется,
тоже очень хороший человек. По крайней мере, услужлив.
Я люблю таких людей.
Почтмейстер (продолжая читать).Хм… хм… хм… хм… «сивый мерин. Почтмейстер
тоже добрый человек…» (Оставляя читать.)Ну, тут обо
мне тоже он неприлично выразился.
Хлестаков. Покорно благодарю.
Я сам
тоже —
я не люблю людей двуличных.
Мне очень нравится ваша откровенность и радушие, и
я бы, признаюсь, больше бы ничего и не требовал, как только оказывай
мне преданность и уваженье, уваженье и преданность.