Неточные совпадения
— Ежели протекцию имеете — ничего. С протекцией, я
вам доложу, в 1836 году, один молодой человек в женскую купальню вплыл — и тут сошло с рук! Только извиняться на другой день к
дамам ездил.
— Слава богу! слава богу! вот это… ну, слава богу! Ссслава богу! — повторял Иван Тимофеич, захлебываясь и пожимая нам руки, — ну, надо теперь бежать, обрадовать старика надо! А к вечеру и
вам весточку
дам, что и как… дру-з-з-з-ья!
— Это уж само собой. А вот, что
вы изволили насчет малых источников сказать, что они нередко начало большим рекам
дают, так и это совершенная истина. Источнику, даже самому малому, очень нетрудно хорошей рекой сделаться, только одно условие требуется: понравиться нужно.
— Правду, сударь, потому все в мире волшебство от начальства происходит. А начальство, доложу
вам, это такой предмет: сегодня он
даст, а завтра опять обратно возьмет. Получать-то приятно, а отдавать-то уж и горьконько. Поэтому я так думаю: тот только человек счастливым почесться может, который на пути своем совсем начальства избежать изловчится.
— Нет-с, тут не двугривенным пахнет-с. Во-первых, я вообще меньше ста рублей за консультацию не беру, а во-вторых, эта клиентка… Это такая клиентка, я
вам скажу, что ей самой сто рублей
дать мало!
— А как
вы полагаете, Полкан Оамсоныч, — спросил Перекусихин 1-й, — ежели теперича немец или турок… готова ли была бы Россия
дать отпор?
Всем известная приветливость и любезное обращение г. Балалайкина (кто из клиентов уходил от него без папиросы?) в значительной степени скрашивали его телесные недостатки; что же касается до невесты, то красотою своею она напоминала знойную дочь юга, испанку.
Дайте ей в руки кастаньеты — и вот
вам качуча! И зной и холод, и страстность и гордое равнодушие, и движение и покой — все здесь соединилось в одном гармоническом целом, и образовало нечто загадочное, отвратительно-пленительное…
— Вот видите! — сказал он, успокоиваясь, — начала-то в
вас положены добрые!
Вы и ближнему помочь готовы, и к старости уважение имеете… отчего же
вы не во всем так? Ах, молодой человек, молодой человек!
дайте мне слово, что
вы исправитесь!
— Кабы кончились! А то месяц
дадут дыхнуть, и опять за свое: отчего фабрик-заводов нет? Отчего площадь немощеная стоит?.. Ах, растакие, мол,
вы варвары!
— Вам-то бы… А впрочем, отчего же… нынче мода на это… Акушерки, стенографистки, телеграфистки…
Дай бог счастливо, господа!
Иван Иваныч (пошептавшись с Семеном и Петром Иванычами). Но ежели так… господин прокурор! не угодно ли
вам будет
дать по сему предмету заключение?
Иван Иваныч (вспоминая о вчерашнем винте и желая уязвить Семена Иваныча). То-то…"прецедент"! Господин прокурор! прошу
вас дать заключение!
Иван Иваныч. А
вы опять тормозить правосудие! Я — слово, а он — два! я — два, а он — десять! а-а-ах! Вот погодите! будете ужо речь говорить, и я тоже… Слова вымолвить не
дам! (Грозит пальцем.)
Лягушка (вся покрываясь рубиновыми пятнами, прерывисто). Икра-то… икра… нет, икра не дешевле стала… не дешевле, не дешевле! А все оттого, что вот
вы… да вот они (хочет вцепиться в меньшую братию)… кабы вот
вас, да вот их… (Задыхается и некоторое время только открывает рот.
Дамы в восторге машут ей платками.)
Вы видели здесь Кшепшицюльского, господа судьи! видели только в течение нескольких минут, покуда он
давал показание…
Неточные совпадения
Осип (принимая деньги).А покорнейше благодарю, сударь.
Дай бог
вам всякого здоровья! бедный человек, помогли ему.
Хлестаков. Да вот тогда
вы дали двести, то есть не двести, а четыреста, — я не хочу воспользоваться вашею ошибкою; — так, пожалуй, и теперь столько же, чтобы уже ровно было восемьсот.
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь
вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь
вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь
дали.
Городничий (с неудовольствием).А, не до слов теперь! Знаете ли, что тот самый чиновник, которому
вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь скажете? Теперь я
вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и
давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Марья Антоновна. Ах, маменька!
вы больше червонная
дама.