В хаотическом виде все эти мысли мелькали в голове помпадура. Одну минуту ему даже померещилось, что он как будто совсем лишний человек, вроде пятого колеса в колеснице; но в следующее затем мгновение эта мысль представилась ему до того обидною и дикою, что он даже весь покраснел от негодования. А так как он вообще не мог порядком разобраться с своими мыслями, то выходили какие-то душевные сумерки, в которых свет хотя и борется с тьмою, но в конце
концов тьма все-таки должна остаться победительницею.
Неточные совпадения
За столом все разместились по старшинству без особенных затруднений; только оператор врачебной управы (несколько уже выпивший) заупрямился сесть на
конец стола на
том основании, что будто бы ему будут доставаться плохие куски, но и это недоразумение было улажено положительным удостоверением, что кушанья наготовлено слишком достаточно, чтобы могли иметь место подобного рода опасения.
За столом разместились попарно,
то есть мужчины вперемежку с дамами. Излишек мужчин (преимущественно старцы, уже совсем непотребные) сгруппировался на другом
конце стола, поближе к хозяину.
— А так-с, одних посредством других уничтожали-с… У них ведь, вашество, тоже безобразие-с! Начнут это друг дружке докладывать: «Ты тарелки лизал!» — «Ан ты тарелки лизал!» — и пойдет-с! А
тем временем и дело к
концу подойдет-с… и скрутят их в
ту пору живым манером!
Я мыслю и в
то же время не мыслю, потому что не имею в распоряжении своем человека, который следил бы за моими мыслями, мог бы уловить их, так сказать, на лету и, в
конце концов, изложить в приличных формах.
Все это было до такой степени любопытно, что, несмотря на
то, что он всячески старался не выказать своего беспокойства, но под
конец не выдержал-таки и, как-то боязливо улыбаясь, обратился к правителю канцелярии...
— A la fin ça devient monstrueux! [Это в
конце концов становится чудовищным! (фр.)] — говорил он ей, — везде есть факты, даже Петька Толстолобов, Соломенный помпадур, — и
тот нашел факт! И вдруг у одного меня — nenni! [Ничего! (фр.)] Кто ж этому поверит!
Но ни он, ни Тарас Скотинин не могли определить, в чем состоит
тот «дух», который они поставили себе задачею сокрушить. На вопросы по этому предмету Феденька мялся и отвечал: mais comment ne comprenez-vous pas cela? [Ну, как вы этого не понимаете? (фр.)] Скотинин же даже не отвечал ничего, а только усиленно вращал зрачками. Поэтому оба в
конце концов рассудили за благо употреблять это слово, как нечто, не требующее толкований, но вполне ясное и твердое.
— Прежде всего — у нас вовсе нет конституции! Наши степи вольны… как степи, или как
тот вихрь, который гуляет по ним из одного
конца в другой. Кто может удержать вихрь, спрашиваю я вас? Какая конституция может настигнуть его? — прервал он меня так строго, что я несколько смешался и счел за нужное извиниться.
Фактами, фактами!.. Но понимает ли что-нибудь читатель? Помню, как меня самого давили тогда эти же самые факты и не давали мне ничего осмыслить, так что под
конец того дня у меня совсем голова сбилась с толку. А потому двумя-тремя словами забегу вперед!
— А вот это самое… Будет тебе надо мной измываться. Вполне даже достаточно… Пора мне и своим умом жить… Выдели меня, и
конец тому делу. Купи мне избу, лошадь, коровенку, ну обзаведение, а там я сам…
Неточные совпадения
Не только не гнушалися // Крестьяне Божьим странником, // А спорили о
том, // Кто первый приютит его, // Пока их спорам Ляпушкин //
Конца не положил: // «Эй! бабы! выносите-ка // Иконы!» Бабы вынесли;
Митрофан. Да!
того и смотри, что от дядюшки таска; а там с его кулаков да за Часослов. Нет, так я, спасибо, уж один
конец с собою!
Дело в
том, что она продолжала сидеть в клетке на площади, и глуповцам в сладость было, в часы досуга, приходить дразнить ее, так как она остервенялась при этом неслыханно, в особенности же когда к ее телу прикасались
концами раскаленных железных прутьев.
— Валом валит солдат! — говорили глуповцы, и казалось им, что это люди какие-то особенные, что они самой природой созданы для
того, чтоб ходить без
конца, ходить по всем направлениям. Что они спускаются с одной плоской возвышенности для
того, чтобы лезть на другую плоскую возвышенность, переходят через один мост для
того, чтобы перейти вслед за
тем через другой мост. И еще мост, и еще плоская возвышенность, и еще, и еще…