— Может быть! может быть! — задумчиво молвил Дыба, — мне самому, по временам, кажется, что иногда мы
считаем человека заблуждающимся, а он между тем давно уже во всем принес оправдание и ожидает лишь случая, дабы запечатлеть… Как вы полагаете, ваше превосходительство? — обратился он к Удаву.
Неточные совпадения
Пусть читатель не думает, однако ж, что я
считаю прусские порядки совершенными и прусского
человека счастливейшим из смертных.
Сродного сословия
людей в курортах почти нет, ибо нельзя же
считать таковыми ту незаметную горсть туземных и иноземных негоциантов, которые торгуют (и бог весть, одним ли тем, что у них на полках лежит?) в бараках и колоннадах вдоль променад, или тех антрепренеров лакейских послуг, которые тем только и отличаются (разумеется, я не говорю о мошне) от обыкновенных лакеев и кнехтов, что имеют право громче произносить: pst! pst!
Обыкновенный партикулярный
человек ни за что подобных вопросов не предложит, — не
сочтет себя вправе, — а Подхалимов предложит.
Тогда как если б мы этого не делали, то, наверное, из десяти случаев в девяти самые неизобильные
люди сочли бы себя достаточно изобильными, чтоб, ввиду соответствующих напоминаний, своевременно выполнить лежащие на них повинности.
Когда деятельность мысли доведена до минимума и когда этот минимум, ни разу существенно не понижаясь,
считает за собой целую историю, теряющуюся в мраке времен, — вот тут-то именно и настигает
человека блаженное состояние, при котором Париж сам собою отождествляется с чем угодно: с Весьёгонском, с Пошехоньем, с Богучаром и т. д.
Я
считаю излишним описывать радостный переполох, который это известие произвело в нашей маленькой колонии. Но для меня лично к этой радости примешивалась и частичка горя, потому что на другой же день и Блохины и Старосмысловы уехали обратно в Россию. И я опять остался один на один с мучительною думою: кого-то еще пошлет бог, кто поможет мне размыкать одиночество среди этой битком набитой
людьми пустыни…
Он убежал, оставив Самгина
считать людей, гуськом входивших на двор, насчитал он чертову дюжину, тринадцать человек. Часть их пошла к флигелю, остальные столпились у крыльца дома, и тотчас же в тишине пустых комнат зловеще задребезжал звонок.
И для кого этот гордый старик, так искренно презиравший людей, так хорошо знавший их, представлял свою роль бесстрастного судьи? — для женщины, которой волю он сломил, несмотря на то что она иногда ему противуречила, для больного, постоянно лежавшего под ножом оператора, для мальчика, из резвости которого он развил непокорность, для дюжины лакеев, которых он не
считал людьми!
— Напротив, — отвечал он, — я его всегда
считал человеком весьма умным. Конечно, как видно, он весьма нервен, впечатлителен, способен увлекаться, но для романиста, я полагаю, это и нужно.
Неточные совпадения
Милон. Это его ко мне милость. В мои леты и в моем положении было бы непростительное высокомерие
считать все то заслуженным, чем молодого
человека ободряют достойные
люди.
Стародум(один). Он, конечно, пишет ко мне о том же, о чем в Москве сделал предложение. Я не знаю Милона; но когда дядя его мой истинный друг, когда вся публика
считает его честным и достойным
человеком… Если свободно ее сердце…
Дворянин, например,
считал бы за первое бесчестие не делать ничего, когда есть ему столько дела: есть
люди, которым помогать; есть отечество, которому служить.
Стародум. Ему многие смеются. Я это знаю. Быть так. Отец мой воспитал меня по-тогдашнему, а я не нашел и нужды себя перевоспитывать. Служил он Петру Великому. Тогда один
человек назывался ты, а не вы. Тогда не знали еще заражать
людей столько, чтоб всякий
считал себя за многих. Зато нонче многие не стоят одного. Отец мой у двора Петра Великого…
Одет в военного покроя сюртук, застегнутый на все пуговицы, и держит в правой руке сочиненный Бородавкиным"Устав о неуклонном сечении", но, по-видимому, не читает его, а как бы удивляется, что могут существовать на свете
люди, которые даже эту неуклонность
считают нужным обеспечивать какими-то уставами.