Неточные совпадения
С тех пор, однако ж, как двукратно княгиня Чебылкина съездила с дочерью в столицу, восторги немного поохладились: оказывается, «qu'on n'y est jamais chez soi», [
что там никогда не чувствуешь себя дома (франц.)]
что «мы отвыкли от этого шума»,
что «le prince Курылкин, jeune homme tout-à-fait charmant, — mais que ça reste entre nous — m'a fait tellement la cour, [Князь Курылкин, совершенно очаровательный молодой
человек — но пусть это останется между нами — так ухаживал
за мной (франц.).]
что просто совестно! — но все-таки какое же сравнение наш милый, наш добрый, наш тихий Крутогорск!»
— Господи! Иван Перфильич! и ты-то! голубчик! ну, ты умница! Прохладись же ты хоть раз, как следует образованному
человеку! Ну, жарко тебе — выпей воды, иль выдь,
что ли, на улицу… а то водки! Я ведь не стою
за нее, Иван Перфильич! Мне
что водка! Христос с ней! Я вам всем завтра утром по два стаканчика поднесу… ей-богу! да хоть теперь-то ты воздержись… а! ну, была не была! Эй, музыканты!
— А у меня сегодня был случай! — говорит Алексей Дмитрич, обращаясь к Михаиле Трофимычу, который, как образованный
человек, следит шаг
за шагом
за его высокородием, — приходит ко мне Маремьянкин и докладывает,
что в уезде отыскано туловище… и как странно! просто одно туловище, без головы! Imaginez-vous cela! [Вообразите себе! (франц.)]
Однажды пришла ему фантазия
за один раз всю губернию ограбить — и
что ж? Изъездил, не поленился, все закоулки, у исправников все карманы наизнанку выворотил, и, однако ж, не слышно было ропота, никто не жаловался. Напротив того, радовались,
что первые времена суровости и лакедемонизма [16] прошли и
что сердце ему отпустило. Уж коли этакой
человек возьмет, значит, он и защищать сумеет. Выходит,
что такому лицу деньги дать — все равно
что в ломбард их положить; еще выгоднее, потому
что проценты больше.
И
за всем тем княжна не может не принять в соображение и того обстоятельства,
что ведь Техоцкий совсем даже не
человек,
что ему можно приказать любить себя, как можно приказать отнести письмо на почту.
Марья Ивановна с судорожным беспокойством следит
за ними; она с ужасом видит,
что уехало всего два
человека, а все остальные стоически дожидаются ужина.
—
За меня отдадут-с… У меня, Марья Матвевна, жалованье небольшое, а я и тут способы изыскиваю… стало быть, всякий купец такому
человеку дочь свою, зажмуря глаза, препоручить может… Намеднись иду я по улице, а Сокуриха-купчиха смотрит из окна:"Вот, говорит, солидный какой мужчина идет"… так, стало быть, ценят же!.. А
за что? не
за вертопрашество-с!
—
Что ж
за глупость! Известно, папенька из сидельцев вышли, Аксинья Ивановна! — вступается Боченков и, обращаясь к госпоже Хрептюгиной, прибавляет: — Это вы правильно, Анна Тимофевна, сказали: Ивану Онуфричу денно и нощно бога молить следует
за то,
что он его, царь небесный, в большие
люди произвел. Кабы не бог, так где бы вам родословной-то теперь своей искать? В червивом царстве, в мушином государстве? А теперь вот Иван Онуфрич, поди-кось, от римских цезарей, чай, себя по женской линии производит!
Папенька мой держали меня очень строго, потому
что человек в юношестве больше всего всякими соблазнами, как бы сказать, обуреваем бывает, и хотя сватались
за меня даже генералы, но он согласия своего на брак мой не дал, и осталась я после их смерти (маменька моя еще при жизни ихней скончались) девицею.
Забиякин. Но, сознайтесь сами, ведь я дворянин-с; если я, как
человек, могу простить, то, как дворянин, не имею на это ни малейшего права! Потому
что я в этом случае, так сказать, не принадлежу себе. И вдруг какой-нибудь высланный из жительства,
за мошенничество, иудей проходит мимо тебя и смеет усмехаться!
Налетов. Помогите хоть вы мне как-нибудь. Сами согласитесь,
за что я тут страдаю? ну, умерла девка, ну, и похоронили ее: стоит ли из-за этого благородного
человека целый год беспокоить! Ведь они меня с большого-то ума чуть-чуть под суд не отдали!
А уж папенька-то, Гаврило Осипыч,
что ж это и
за человек такой! не успели мы из церкви приехать, а он уж нализался, и кричит тут!
Дернов. Мало ли
что торги! тут, брат, казенный интерес. Я было сунулся доложить Якову Астафьичу,
что для пользы службы
за тобой утвердить надо, да он говорит: «Ты, мол, любезный, хочешь меня уверить,
что стакан, сапоги и масло все одно, так я, брат, хошь и дикий
человек, а арифметике-то учился, четыре от двух отличить умею».
Примись
за это дело другой — вся эта штука беспременно бы удалась, как лучше нельзя, потому
что другой знает, к кому обратиться, с кем дело иметь, — такие и
люди в околотке есть; ну, а он ко всем с доверенностью лезет, даже жалости подобно.
Я ручаюсь вам
за тысячу (франц.).] соберите вы тысячу
человек и переспросите у каждого из них поодиночке,
что такое государство? — ни один вам не ответит.
"Если вы захотите узнать от крутогорских жителей,
что я
за человек, вам наверное ответят: «О, это собака!» И я не только смиренно преклоняюсь перед этим прозвищем, но, коли хотите, несколько даже горжусь им.
Я заметил,
что сидевшие по стенам залы маменьки с беспокойством следили
за Корепановым, как только он подходил к их детищам, и пользовались первым удобным случаем, чтобы оторвать последних от сообщества с
человеком, которого они, по-видимому, считали опасным.
— Это только по-видимому, а в сущности, верьте мне, все сердца ко мне несутся… Они только опасаются моих разговоров с детьми, потому
что дети — это такая неистощимая сокровищница для наблюдений
за родителями,
что человеку опытному и благонамеренному стоит только слегка запустить руку, чтоб вынуть оттуда целые пригоршни чистейшего золота!.. Иван Семеныч! Иван Семеныч! пожалуйте-ка сюда!
— А
что вы думаете? и в самом деле, показывать зубы весело, особливо если они белые и вострые… Все смотрят на тебя и думают: о, этому господину не попадайся на зубы: как раз раскусит! Это я на себе испытал! знаете ли вы,
что я здесь слыву
за отменно злого и, следовательно,
за отменно умного
человека?
Я, Николай Иваныч, патриот! я люблю русского
человека за то,
что он не задумывается долго.
И вот тот же самый Бурков свел меня с
людьми… но
что это
за народ был, Николай Иваныч! просто я не умею даже выразить…
Ну
что это
за жизнь? спрашиваю я вас, и может ли, имеет ли
человек право отдавать себя в жертву геморрою?
— Вашему высокоблагородию известно,
что, собственно, от моей невинности-с; по той причине,
что можно и голубицу оклеветать, и чрез это лишить общества образованных
людей… Однако сам господин становой видели мою невинность и оправдали меня, потому как я единственно из-за своей простоты страдаю-с…
Только я к нему:"Помилосердуйте, говорю, ваше благородие,
за что ж конфузить! Кажется, с меня и то сходит не мало, а это, мол, наш приятель;
человек заезжий, и пашпорт при нем.
За что его-то беспокоить".
— Да, — говорит, — это точно,
что от тебя приношение бывает, и мы, говорит, оченно
за это тебе благодарны; да то, вишь, приношение вообще, а Степка в него не входит. Степка, стало быть, большой
человек, и
за этакого
человека с другого три тысячи целковых взять нельзя: мало будет; ну, а тебя начальство пожаловать желает, полагает взять только три. Так ты это чувствуй; дашь — твой Степка, не дынь — наш Степка.
Все это точно истина,
что ты говоришь; в леса
люди бегут, известно, не
за тем, чтоб мирским делом заниматься, а
за тем, чтоб душу спасать.
—
Что ты
за человек? — спросил я его. Он посмотрел на меня мутными глазами.
— Не препятствуйте, Мавра Кузьмовна! я здесь перед их высокоблагородием… Они любопытствуют знать, каков я есть
человек, — должон же я об себе ответствовать! Ваше высокоблагородие! позвольте речь держать! позвольте как отцу объявиться, почему как я на краю погибели нахожусь, и если не изведет меня оттуду десница ваша, то вскорости буду даже на дне оной!
за что они меня режут?
—
Что ты
за человек и по какому случаю находишься здесь? — спросил я снова Михеича, — отвечай!
—
Что ж это
за человек? — спросил я Мавру Кузьмовну, когда он вышел.
— Да; скажите, пожалуйста,
что это
за человек такой?
Я, говорит, не
за тем век изжила, чтоб под конец жизни в панёвщицы произойти; мне, говорит, окромя твоего капиталу, тоже величанье лестно, а какой же я буду
человек за твоим
за Андрюшкой? — просто последний
человек!"На том и порешили,
что быть в здешнем месте Андрюшке только наездом и ни во
что, без согласия Мавры Кузьмовны, не вступаться.
Тут я узнал,
что должен он быть сюда через шесть недель и
что к этому времени Мавра Кузьмовна и
людей таких должна приискать, чтобы грамотны были… Верьте бегу, ваше высокоблагородие,
что, когда они ушли, я в силу великую отдохнуть даже мог. Прибежал домой и в ту ж минуту послал секретно
за Михеичем; привели мне его,
что называется, мертвецки.
— Куда, чай, узнать? — отозвалась Варвара с горечью, — мы
люди темные, подначальные, поколь в глазах, дотоль нас и знают… А вспомните, может, матушка, как вы меня в холодном чулане без пищи держивали,
за косы таскивали… али вам не в диковину такие-то дела, али много
за вами этого водилось,
что и на памяти ничего не удержалось?..
Одним словом, я каюсь, я прошу прощения: я идеалист, я
человек негодный, непрактический, но не бейте меня, не режьте меня
за это на куски, потому
что я в состоянии этим обидеться.
Следствие это, должно полагать, очень важное было, потому
что тем временем, пока дело шло, девочке стукнуло уж осьмнадцать лет, и присватал ее
за себя
человек хороший.
И
за всем тем ухитрился-таки я жениться. Видно, уж это в судьбах так записано,
что человеку из мученья в мученье произойти нужно, чтобы каким ни на есть концом решиться. Как посужу я теперь, и причины-то никакой жениться не было, потому
что нравиться она мне не нравилась, а так, баловство одно.