— А ведь мизерный-то какой! Я раз, знаете, собственными глазами из окна видел, как он там распоряжаться изволил…
Привели к нему мужика чуть не в сажень ростом; так он достать-то его не может, так даже подпрыгивает от злости…"Нагибайся!" — кричит. Насилу его уняли!..
— Ну, а как, в самом деле, зачем
привез к вам отец Варсонофию? — спросил я, стараясь сколько возможно смягчить голос.
Неточные совпадения
Сказывал он мне житие свое прежнее, и именно удивления это достойно, как батюшка-то небесный тварь свою безотменно
к тайному концу
приводит и самый даже нечистый сосуд очищает.
Много тамо смарагдов, яхонтов самоцветных; злата, сребра тамо мешки полные, услаждай свою душеньку досыта, насыпай свою котомочку странническую!"И
привел ее змей
к пещерам глубоким,
к земныим рассединам; отвалил он от пещер тех камень зело велик, отворил сокровищницу тайную.
И
привел он ее
к лесу темному; в тыим лесе одни только древа-осины проклятые: листами дрожжат, на весь мир злобствуют.
Однажды приходит
к нам в келью мужик — а
привел его Мартемьян.
— Ну вот, — говорит Мавра Кузьмовна, — и еще новобранца
привела, и в грамоте доволен, и с книгами обращение иметь может, и по крюкам знает, и демественному обучался [77] — молодец на все руки: какого еще
к черту попа желать надоть!
Тут я узнал, что должен он быть сюда через шесть недель и что
к этому времени Мавра Кузьмовна и людей таких должна приискать, чтобы грамотны были… Верьте бегу, ваше высокоблагородие, что, когда они ушли, я в силу великую отдохнуть даже мог. Прибежал домой и в ту ж минуту послал секретно за Михеичем;
привели мне его, что называется, мертвецки.
— Соколов
привели, ваше высокоблагородие! — сказал он, входя в мою комнату, — таких соколов, что сам Иван Демьяныч, можно сказать, угорел. А! Маремьяна-старица, обо всем мире печальница! — продолжал он, обращаясь
к Мавре Кузьмовне, — каково, сударушка, поживаешь? ну, мы, нече сказать, благодаря богу, живем, хлеб жуем, а потроха-то твои тоже повычистили! да и сокола твоего в золотую клетку посадили… фю!
Он сочинил фальшивый указ, с целью получить, за неисполнение его, приличное вознаграждение, но не соблюл притом никаких предосторожностей, которые, поставили бы его поступок вне законных преследований и
привели его
к тихому пристанищу, выражающемуся в официяльной форме словами: «А за неотысканием виновного в сочинении фальшивого указа, обстоятельство сие предать воле божией, а дело кончить и сдать в архив».
Артемий Филиппович. Не судьба, батюшка, судьба — индейка: заслуги
привели к тому. (В сторону.)Этакой свинье лезет всегда в рот счастье!
Толпе этот ответ не понравился, да и вообще она ожидала не того. Ей казалось, что Грустилов, как только
приведут к нему Линкина, разорвет его пополам — и дело с концом. А он вместо того разговаривает! Поэтому, едва градоначальник разинул рот, чтоб предложить второй вопросный пункт, как толпа загудела:
Ему теперь ясно было, что хотя мысли Метрова, может быть, и имеют значение, но и его мысли также имеют значение; мысли эти могут уясниться и
привести к чему-нибудь, только когда каждый будет отдельно работать на избранном пути, а из сообщения этих мыслей ничего выйти не может.
Неточные совпадения
Молитвы Иисусовой // Не сотворив, уселися // У земского стола, // Налой и крест поставили, //
Привел наш поп, отец Иван //
К присяге понятых.
Искали, искали они князя и чуть-чуть в трех соснах не заблудилися, да, спасибо, случился тут пошехонец-слепород, который эти три сосны как свои пять пальцев знал. Он вывел их на торную дорогу и
привел прямо
к князю на двор.
И вот вожделенная минута наступила. В одно прекрасное утро, созвавши будочников, он
привел их
к берегу реки, отмерил шагами пространство, указал глазами на течение и ясным голосом произнес:
Еще во времена Бородавкина летописец упоминает о некотором Ионке Козыре, который, после продолжительных странствий по теплым морям и кисельным берегам, возвратился в родной город и
привез с собой собственного сочинения книгу под названием:"Письма
к другу о водворении на земле добродетели". Но так как биография этого Ионки составляет драгоценный материал для истории русского либерализма, то читатель, конечно, не посетует, если она будет рассказана здесь с некоторыми подробностями.
— Одного
привез, водой отлил, — проговорил ездивший за ним помещик, подходя
к Свияжскому. — Ничего, годится.