Неточные совпадения
Убиица-то он один, да знакомых да сватовей у него чуть
не целый уезд; ты вот и поди перебирать всех этих знакомых, да и преступника-то подмасли, чтоб он побольше народу оговаривал:
был, мол, в таком-то часу у такого-то крестьянина?
не пошел ли от него к такому-то? а часы выбирай те, которые нужно… ну, и привлекай, и привлекай.
— Да ты попробуй прежде,
есть ли сахар, — сказал его высокородие, — а то намеднись, в Окове, стряпчий у меня
целых два стакана без сахару
выпил… после уж Кшецынский мне это рассказал… Такой, право, чудак!.. А благонравный! Я, знаешь,
не люблю этих вот, что звезды-то с неба хватают; у меня главное, чтоб
был человек благонравен и предан… Да ты, братец,
не торопись, однако ж, а
не то ведь язык обожжешь!
— А
не то вот Топорков корнет: «Слышал, говорит, Сеня, англичане миллион тому дают, кто
целый год одним сахаром питаться
будет?» Что ж, думаю, ведь канальская
будет штука миллиончик получить!
Есть у них на все этакой взгляд наивный, какого ни один человек в
целом мире иметь
не может.
Ты посуди сам: ведь я у них без малого
целый месяц всем как
есть продовольствуюсь: и обед, и чай, и ужин — все от них; намеднись вот на жилетку подарили, а меня угоразди нелегкая ее щами залить; к свадьбе тоже все приготовили и сукна купили —
не продавать же.
У нас уж
был такой пример, что мы ограничились одним внушением-с, чтоб впредь поступал осторожнее,
не сек бы зря, так нас самих чуть-чуть под суд
не отдали, а письма-то тут сколько
было!
целый год в страхе обретались.
Марья Гавриловна. Ну, ну, полно вздор-то говорить; а ты расскажи лучше, что ты вчера делал, что тебя
целый день
не видать
было.
А все-таки странно, что я сегодня
целый вечер сижу дома и один. Где бы они могли
быть все? у Порфирия Петровича —
не может
быть: он так мил и любезен, что всегда меня приглашает; Александр Андреич тоже души во мне
не слышит:"Ты, говорит, только проигрывай, а то хоть каждый день приезжай".
В моих глазах
целый мир
есть не что иное, как вещество, которое, в руках искусного мастера, должно принимать те или другие формы.
Тут я в первый раз взглянул на него попристальнее. Он
был в широком халате, почти без всякой одежды; распахнувшаяся на груди рубашка обнаруживала
целый лес волос и обнаженное тело красновато-медного цвета; голова
была не прибрана, глаза сонные. Очевидно, что он вошел в разряд тех господ, которые, кроме бани, иного туалета
не подозревают. Он, кажется, заметил мой взгляд, потому что слегка покраснел и как будто инстинктивно запахнул и халат и рубашку.
— Еще бы он
не был любезен! он знает, что у меня горло
есть… а удивительное это, право, дело! — обратился он ко мне, — посмотришь на него — ну, человек, да и все тут! И говорить начнет — тоже
целые потоки изливает: и складно, и грамматических ошибок нет! Только, брат, бесцветность какая, пресность, благонамеренность!.. Ну,
не могу я! так, знаешь, и подымаются руки, чтоб с лица земли его стереть… А женщинам нравиться может!.. Да я, впрочем, всегда спать ухожу, когда он к нам приезжает.
Итак, слова Лузгина
не только
не были для меня новостью, но даже напомнили мне
целый ряд шумных и нескончаемых споров, которым украшалась моя молодость; но, несмотря на это, как-то странно подействовало на меня это воспоминание.
— Сумасшедшие, хотите вы сказать?.. договаривайте,
не краснейте! Но кто же вам сказал, что я
не хотел бы
не то чтоб с ума сойти — это неприятно, — а
быть сумасшедшим? По моему искреннему убеждению, смерть и сумасшествие две самые завидные вещи на свете, и когда-нибудь я попотчую себя этим лакомством. Смерть я
не могу себе представить иначе, как в виде состояния сладкой мечтательности, состояния грез и несокрушимого довольства самим собой, продолжающегося
целую вечность… Я понимаю иногда Вертера.
Стоявший перед нами арестант
был не велик ростом и довольно сухощав; но широкая грудь и чрезвычайное развитие мускулов свидетельствовали о его физической силе Лицо у него
было молодое, умное и даже кроткое; высокий лоб и впалые, но еще блестящие глаза намекали на присутствие мысли, на возможность прекрасных и благородных движений души; только концы губ
были несколько опущены, и это как будто разрушало гармонию
целого лица, придавая ему оттенок чувственности и сладострастия.
Иду я к Власу, а сам дорогой все думаю: господи ты боже наш! что же это такое с нам
будет, коли да
не оживет она? Господи! что же, мол, это
будет! ведь засудят меня на смерть, в остроге живьем, чать, загибнешь: зачем, дескать, мертвое тело в избе держал! Ин вынести ее за околицу в поле — все полегче, как целым-то миром перед начальством в ответе
будем.
Так, например, дорога от городов: Орлова, Слободского и Вятки до Ношульской пристани находится в самом печальном состоянии, а от тех же городов до Быковской пристани почти вовсе
не существует дороги, между тем как проложение до нее удобного тракта, по причине выгоднейшего ее положения, сравнительно с Ношульскою пристанью,
было бы благодеянием для
целого края.
Пермяки и зыряне
целую зиму по лесам ходят; стрельба у них
не с руки, а будто к дереву прислонясь; ружья длинные, по-ихнему туркой прозываются; заряд в него кладется маленький, и пулька тоже самая мелконькая: вот он и норовит белке или горностайке в самый, то
есть, конец мордочки попасть.
Но и теперь, прежде всего, я рассчитывал на то обстоятельство, что хотя,
быть может, и знает Мавра Кузьмовна, что имеет наехать чиновник, но знает это смутно,
не имея настоящего понятия ни о
цели приезда, ни о намерениях чиновника.
Конечно, я
не стану давать любезных затрещин — на это я
не способен, — но и кроме затрещин
есть целый ряд полицейских хитростей, который может
быть употреблен в дело.
— Так-то вот, ваше благородие, едма нас
едят эти шельмы! — сказал Половников, злобно запахивая свой азям, —
целую зиму, почитай, чиновники из городу
не выезжали, все по ихней милости!.. анафемы! — прибавил он, огрызаясь в ту сторону, где стояла Мавра Кузьмовна, — ну, да ладно же!
Думывал я иногда будто сам про себя, что бы из меня вышло, если б я
был, примерно, богат или в чинах больших. И, однако, бьешься иной раз
целую ночь думавши, а все ничего
не выдумаешь.
Не лезет это в голову никакое воображение, да и все тут. Окроме нового виц-мундира да разве чаю в трактире напиться — ничего другого
не сообразишь. Иное время даже зло тебя разберет, что вот и хотенья-то никакого у тебя нет; однако как придет зло, так и уйдет, потому что и сам скорее во сне и в трудах забыться стараешься.
Неточные совпадения
Купцы. Ей-ей! А попробуй прекословить, наведет к тебе в дом
целый полк на постой. А если что, велит запереть двери. «Я тебя, — говорит, —
не буду, — говорит, — подвергать телесному наказанию или пыткой пытать — это, говорит, запрещено законом, а вот ты у меня, любезный,
поешь селедки!»
Купцы. Ей-богу! такого никто
не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То
есть,
не то уж говоря, чтоб какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи лежит в бочке, что у меня сиделец
не будет есть, а он
целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь, ни в чем
не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
Он больше виноват: говядину мне подает такую твердую, как бревно; а суп — он черт знает чего плеснул туда, я должен
был выбросить его за окно. Он меня морил голодом по
целым дням… Чай такой странный: воняет рыбой, а
не чаем. За что ж я… Вот новость!
Анна Андреевна. Ну вот, уж
целый час дожидаемся, а все ты с своим глупым жеманством: совершенно оделась, нет, еще нужно копаться…
Было бы
не слушать ее вовсе. Экая досада! как нарочно, ни души! как будто бы вымерло все.
—
Не то еще услышите, // Как до утра пробудете: // Отсюда версты три //
Есть дьякон… тоже с голосом… // Так вот они затеяли // По-своему здороваться // На утренней заре. // На башню как подымется // Да рявкнет наш: «Здо-ро-во ли // Жи-вешь, о-тец И-пат?» // Так стекла затрещат! // А тот ему, оттуда-то: // — Здо-ро-во, наш со-ло-ву-шко! // Жду вод-ку
пить! — «И-ду!..» // «Иду»-то это в воздухе // Час
целый откликается… // Такие жеребцы!..