А если, сверх того, предложить еще вопрос: какую роль играет государство в смысле развития и преуспеяния индивидуального
человеческого существования? — то ответом на это, просто-напросто, является растерянный вид, сопровождаемый несмысленным бормотанием.
Сомнения! — разве совместима речь о сомнениях с мыслью о вечно ликующих детях? Сомнения — ведь это отрава
человеческого существования. Благодаря им человек впервые получает понятие о несправедливостях и тяготах жизни; с их вторжением он начинает сравнивать, анализировать не только свои собственные действия, но и поступки других. И горе, глубокое, неизбывное горе западает в его душу; за горем следует ропот, а отсюда только один шаг до озлобления…
Он — религиозный психолог, и он хочет иметь дело не с логическими понятиями, а с реальными фактами
человеческого существования, он гораздо конкретнее Вл. Соловьева.
Неточные совпадения
«Такой умок выработала себе, между прочим, в долгом угнетении, обессилевшая и рассеянная целая еврейская нация, тайком пробиравшаяся сквозь
человеческую толпу, хитростью отстаивавшая свою жизнь, имущество и свои права на
существование».
Недовольство человека конечным, устремленность к бесконечному есть обнаружение божественного в человеке,
человеческое свидетельство о
существовании Бога, а не только мира.
Подобно тому, как недолговечно и поверхностно
существование оазиса — общины в духе толстовца или утопического социализма, недолговечно и поверхностно и
существование всей
человеческой общественности в сложной и бесконечной космической жизни.
Допущение
существования двух природ — божественной и
человеческой, которые могут быть соединены, но не тождественны и не слиянны, есть истина, непонятная объективирующему разуму, сверхразумная, ибо разум сам по себе склонен или к монизму, или к дуализму.
Но эти успехи ведут к истреблению жизни и подвергают опасности самое
существование человеческой цивилизации.