Неточные совпадения
—
Ты что же
от нас ушел, Мартын?
— И чего
ты глядел! Счастье само в руки лезет, а он, смотри, нос
от него воротит! Дуррак!
— «Айда! пять тысяч
тебе в зубы — молчок!» И притворился он, будто как у него живот болит — ей-богу! — да
от именинника-то прямо к помещику.
— Тяжело, милый друг, народушке! ничем
ты от этой болести не откупишься! — жаловались в то время друг другу обыватели и, по неопытности, один за другим прекращали свое существование.
Прошлую весну совсем было здесь нас залило, ну, я, признаться, сам даже предложил: «Не помолебствовать ли, друзья?» А они в ответ: «Дождь-то ведь
от облаков; облака, что ли,
ты заговаривать станешь?»
От кого, смею спросить, они столь неистовыми мыслями заимствоваться могли?
— Смеется… писатель! Смейтесь, батюшка, смейтесь! И так нам никуда носу показать нельзя! Намеднись выхожу я в свой палисадник — смотрю, а на клумбах целое стадо Васюткиных гусей пасется. Ну, я его честь честью: позвал-с, показал-с. «Смотри, говорю, мерзавец! любуйся! ведь по-настоящему в остроге сгноить за это
тебя мало!» И что ж бы, вы думали, он мне на это ответил? «
От мерзавца слышу-с!» Это Васютка-то так поговаривает! ась?
от кого, позвольте узнать, идеи-то эти к ним лопали?
— Ну, брат, деньги-то
ты за окно не бросишь, хоть бы они
от самого антихриста были! — по своему обыкновению, сюрпризом вставил Терпибедов.
P. S. А что
ты об адвокате Ерофееве пишешь, то мне даже очень прискорбно, что
ты так на сем настаиваешь. Неужто же
ты завидуешь сему врагу религии, который по меняльным рядам ходит и
от изуродованных людей поживы ищет! Прошу
тебя, друг мой, оставь сию мысль!"
На этот счет,
от опытности моей, могу сказать
тебе следующее.
Вот почему я, как друг, прошу и, как мать, внушаю: берегись этих людей!
От них всякое покровительство на нас нисходит, а между прочим, и напасть. Ежели же
ты несомненно предвидишь, что такому лицу в расставленную перед ним сеть попасть надлежит, то лучше об этом потихоньку его предварить и совета его спросить, как в этом случае поступить прикажет. Эти люди всегда таковые поступки помнят и ценят.
Я не только на
тебя не сержусь, но думаю, что все это со временем еще к лучшему поправиться может. Так, например: отчего бы
тебе немного погодя вновь перед генералом не открыться и не заверить его, что все это
от неопытности твоей и незнания произошло? Генералы это любят, мой друг, и раскаивающимся еще больше протежируют!
Прощай, друг мой; пиши, не удастся ли
тебе постигшую грозу
от себя отклонить и по-прежнему в любви твоего генерала утвердиться. А как бы это хорошо было! Любящая
тебя мать
Старик, очевидно, не знал, какой тон установить в отношении ко мне, и потому беспрерывно переходил
от «вы» на"
ты".
— Так, балую. У меня теперь почесть четверть уезда земли-то в руках. Скупаю по малости, ежели кто
от нужды продает. Да и услужить хочется — как хорошему человеку не услужить! Все мы боговы слуги, все друг дружке тяготы нести должны. И с твоей землей у меня купленная земля по смежности есть. Твои-то клочки к прочим ежели присовокупить — ан дача выйдет. А у
тебя разве дача?
— Я-то сержусь! Я уж который год и не знаю, что за «сердце» такое на свете есть! На мужичка сердиться! И-и! да
от кого же я и пользу имею, как не
от мужичка! Я вот только
тебе по-христианскому говорю: не вяжись
ты с мужиком! не твое это дело! Предоставь мне с мужика получать! уж я своего не упущу, всё до копейки выберу!
Напрасно буду я заверять, что тут даже вопроса не может быть, — моего ответа не захотят понять и даже не выслушают, а будут с настойчивостью, достойною лучшей участи, приставать:"Нет,
ты не отлынивай!
ты говори прямо: нужны ли армии или нет?"И если я, наконец,
от всей души,
от всего моего помышления возопию:"Нужны!"и, в подтверждение искренности моих слов, потребую шампанского, чтоб провозгласить тост за процветание армий и флотов, то и тогда удостоюсь только иронической похвалы, вроде:"ну, брат, ловкий
ты парень!"или:"знает кошка, чье мясо съела!"и т. д.
— К
тебе не к
тебе, а
ты тоже на ус мотай!
От стариков-то не отворачивайся. Ежели когда и поучат,
тебя жалеючи, — ни сколько
тебе убытку
от этого и будет! Кандауровский-то барин недалеко
от твоей вотчины жил! Так-то!
— Ну, видишь!
ты вот
от моих слов только рот разинул, а другой рта-то не разинет, а свистнет…
— Знаю, поэтому и ухожу
от греха. Так вот что! подыскивай-ка
ты покупщика.
— Постой, Федор Никитич! — вмешивается Лукьяныч, —
ты ведь не для себя торговаться пришел! Зачем же
ты наш лес хаишь! А
ты похвали! Может,
от твоего-то слова, где и нет лесу — он вырастет!
— Вот об этом самом я и говорю. Естества, говорю, держись, потому естество — оно
от бога, и предел ему
от бога положен. А мечтанию этому — конца-краю ему нет. Дал
ты ему волю однажды — оно ежеминутно
тебе пакость за пакостью представлять будет!
—
Ты, братец, волшебник! — воскликнул генерал вне себя
от изумления.
Ты — сын почтенного коллежского регистратора, с честью служившего заседателем в земском суде и потом почившего
от трудов в дому отцов своих!
Ты — юноша, на казенный счет, по причинам
от начальства не зависевшим, не кончивший курса в среднем учебном заведении и на казенный же счет взлелеявший в сердце своем семя разврата!
Нет,
ты не жил, а только уберегался
от жизни да поученья себе читал.
Всякая деньга — его деньга: и та, которая у
тебя в кармане тщетно хоронится
от его прозорливости, и та, которая скрывается в груди, в мышцах, в спине вот у этого прохожего, который с пилой да с заступом на плече пробирается путем-дорогой на промысел.
Не
тебя жалеет он, а твою кубышку, держа которую
ты так сладко похрапываешь на собственной печи, в свободные
от копления часы!"
— Вот
ты давеча уверял, — говорю я Софрону Матвеичу, — что народ
от работы отбился! А это, по-твоему, не работа?
И
ты, и я, и все мы, люди современной интеллигенции, любим
от времени до времени посещать театр Берга.
Они видеть друг друга не могли без того, чтоб мысленно не произнести — она:"Ах, если б
ты знал, как меня
от одного твоего вида тошнит!", он:"Ах, если б
ты знала, с каким бы я удовольствием ноги своей сюда не поставил, кабы только
от меня это зависело!"
"Vous etes un noble coeur, Serge! [
Ты благороден, Серж! (франц.)]
ты понял меня!
Ты понял, что мне нужна переписка с
тобой, чтоб отдохнуть
от той безвыходной прозы, которая отныне должна составлять все содержание моей бедной, неудавшейся жизни!
Но довольно. Я вижу, что надоела
тебе своей воркотней. Кстати, до меня уже долетают выкрики одиночного учения: это значит, что Butor восстал
от послеобеденного сна. Надо кончить. Пиши обо всем, что касается Pauline. Je voudrais l'embrasser et la benir. Dis-lui qu'il faut quelle aime bien mon garГon. Je le veux. A toi de coeur —
"Я получил твое письмо, chere petite mere. Comme modele de style — c'est un chef-d'oeuvre, [Как образец стиля — это шедевр (франц.)] но, к сожалению, я должен сказать, что
ты, по крайней мере, на двадцать лет отстала
от века.
Целую твои ручки. Ах, если б
ты могла улизнуть
от несносного Butor'a и приехать в К***! Мне так нужны, так нужны твои советы!
Итак, вот Цыбуля. Что касается до господина Травникова, то мне кажется, что
ты ошибаешься, подозревая его в интимных отношениях к баронессе. Я, напротив, уверена, что он a peu pres находится в том же положении, как и
ты. И est tout simplement un agreable blagueur, un chevalier servant, [Просто он приятный балагур, услужливый кавалер (франц.)] невинный поставщик конфект и букетов, за которые, однако же, баронессе очень сильно достается
от ревнивого Цыбули.
А посему вот
от меня
тебе приказ: немедленно с посланным приезжай в деревню и паси свиней, доколе не исправишься. Буде же сего не исполнишь, то поезжай к Базену и
от него жди милости, а меня не раздражай.
— Не говори, мой родной! люди так завистливы, ах, как завистливы! Ну, он это знал и потому хранил свой капитал в тайне, только пятью процентами в год пользовался. Да и то в Москву каждый раз ездил проценты получать. Бывало, как первое марта или первое сентября, так и едет в Москву с поздним поездом. Ну, а процентные бумаги —
ты сам знаешь, велика ли польза
от них?
— Видишь, какой дяденька добрый! Ну, так и быть, для дяденьки
ты получишь сегодня пирожное. Но
ты должен дать ему обещание, что вперед будешь воздерживаться
от дурных поступков. Обещаешься?
— Христос с
тобой! куда ж они
от нас уйдут! Ведь это не то что
от прихоти: земля, дескать, хороша! а
от нужды
от кровной: и нехороша земля, да надо ее взять! Верное это слово я
тебе говорю: по четыре на круг дадут. И цена не то чтобы с прижимкой, а самая настоящая, христианская…
Ты думаешь, бог-от далеко, а он вон он!
Ты тужишь, что у
тебя рублик-другой промеж пальцев будто ушел, ан бог-от
тебя в другом месте благословит!
И согласия моего на твою фантазию не изъявляю, а приказываю, как христианка и мать: продолжай по юридистической части идти, как
тебе от меня и
от бога сие предназначено.
— Откровенно
тебе скажу: очень я, мой друг, счастлива! — лгала она, — так счастлива! так счастлива, что и не знаю, как бога благодарить! Вот хоть бы Нонночка — никогда я худого слова
от нее не слыхала! Опять и муж у нее… так ласков! так ласков!
— Как бы
тебе сказать, голубчик! Для других, может быть, и хорош, а для меня… Не знаю! не вижу я
от него ласки! Не вижу!
—
Тебе бы всё ласки! а
ты пойми, что у людей разные темпераменты бывают. Один любит приласкаться, маменькину ручку поцеловать, а другому это просто в голову не приходит. Коронат скромен, учится хорошо, жалоб на него нет; мне кажется, что больше
ты и требовать
от него не вправе.
— И, что
ты! в Петербург! Я и
от людей-то отвыкла. Право. Месяца с два тому назад вице-губернатор наш уезд ревизовал, так Филофей Павлыч его обедать сюда пригласил. Что ж бы
ты думал? Спрашивает он меня за обедом… ну, одним словом, разговаривает, а я, как солдат, вскочила, это, из-за стола:"Точно так, ваше превосходительство!.."Совсем-таки светское обращение потеряла.
— Очень просто. Вот
ты своим хозяйством занимаешься, а предположи, что необходимость заставляла бы
тебя, в то же время, уроки танцеванья давать; ведь хозяйство твое потерпело бы
от этого, не так ли?
— А
ты хочешь
от меня примеров чебоксарской цивилизации! Успокойся, душа моя! их много найдется и во Франции! Есть, голубчик, есть! Вспомни лурдские богомолья, вспомни парэ-ле-мониальское посвящение Иисусову сердцу! Право, хоть сейчас в Чебоксары!
С тех пор как
ты мне услугу оказал,
от зубов навсегда избавил, не успела я
тебя еще как следует отблагодарить.
Приятно сказать человеку:"
Ты найдешь во мне защиту
от набегов!", но еще приятнее крикнуть ему:"
Ты найдешь во мне ум, которого у
тебя нет!"И Удодов неутомимо разъезжал по волостям, разговаривал с головами и писарями, старался приобщить их к тем высшим соображениям, носителем которых считал самого себя, всюду собирал какие-то крохи и из этих крох составлял записки и соображения, которые, по мере изготовления, и отправлял в Петербург.