Неточные совпадения
— Но
ведь не все же кабаками занимаются! Прочие-то чем же нибудь
да живут?
— Не мути ты меня, ради Христа! Дурак
да дурак! Нешто я не вижу! И словно
ведь дьявол меня осетил!
— Что же тут… ах,
да! понимаю! «Остальное складывают в общую массу»… стало быть, и ленивый, и ретивый…
да! это так!
ведь это почти что «droit au travail». [право на труд (франц.)]
— Это так; но
ведь и кабатчики нынче стараются действовать «по-благородному». Сидят в тени, чай пьют, варенье варят,
да тут же между отдыхом и мужичков обсчитывают.
— Слуга покорный-с. Нынче, сударь, все молодежь пошла. Химии
да физики в ходу, а мы
ведь без химий век прожили, а наипаче на божью милость надеялись. Не годимся-с. Такое уж нонче время настало, что в церкву не ходят, а больше, с позволения сказать, в удобрение веруют.
— Ну,
да, подслушивали. Вот это самое подслушиванием и называется.
Ведь вы же сами сейчас сказали, что даже не успели «потрафить», как господин Парначев отворил дверь? Стало быть…
P. S. Помните ли вы Ерофеева, милая маменька? того самого Ерофеева, который к нам по праздникам из школы хаживал? Теперь он адвокат, и представьте себе, какую штуку удрал! — взял
да и объявил себя специалистом по части скопцов! До тех пор у него совсем дел не было, а теперь от скопцов отбою нет! На днях выиграл одно дело и получил сорок тысяч. Сорок тысяч, милая маменька!! А
ведь он даже не очень умный!
"
Да поймите же вы меня, говорит:
ведь я доподлинно знаю, что ничего этого нет, а между тем вот сижу с вами и четки перебираю!"Так это нас с сестрицей офраппировало, что мы сейчас же за отцом Федором гонца послали.
— То-то. В деревне
ведь тоже пить-есть надо. Земля есть,
да ее не укусишь. А в Петербурге все-таки что-нибудь добудешь. А ты не обидься, что я тебя спрошу: кончать, что ли, с вотчиной-то хочешь?
—
Да что ж «по-моему»? Меня
ведь не спросят!
—
Да не обидел ли я тебя тем, что насчет чтениев-то спроста сказал? — продолжал он, стараясь сообщить своему голосу особенно простодушный тон, — так
ведь у нас, стариков, уж обычай такой: не все по головке гладим, а иной раз и против шерсти причесать вздумаем! Не погневайся!
—
Да не врут ли, Лукьяныч? Сказывают, Яшенька-то
ведь у него непутный!
Чужой лес показывают и тут же, смеючись, говорят:"
Да вы бы, сударь, с планом проверили!
ведь это дело не шуточное: на ве-ек!"А я-то так и надрываюсь:"
Да что вы!
да помилуйте!
да неужто ж вы предполагаете!
да я!
да вы!"и т. д.
— Христос с вами!
Да вы слыхали ли про Бородавкина-то! Он
ведь два раза невинно падшим объявлялся! Два раза в остроге сидел и всякий раз чист выходил! На-тко! нашли кого обмануть!
Да его и пунштом-то для того только поят, чтобы он не слишком уж лют был!
—
Ведь не одну он ее отпустил, а с родителем.
Да ему-то, признаться, в хорошую-то компанию и войти покуда нельзя.
— Не без того.
Ведь у вас, в Питере, насчет женского-то полу утеснительно; офицерства
да чиновничества пропасть заведено, а провизии про них не припасено. Следственно, они и гогочут, эти самые «калегварды». Так идем, что ли, к нам?
— Ах,
да!
ведь вы по смешной части! — наконец вспомнила она.
— Стало быть, перепустили маленько. А вы, господа, не всё зараз. Посрамословьте малость,
да и на завтра что-нибудь оставьте! Дней-то
ведь впереди много у бога!
— Нельзя, сударь, нрав у меня легкий, — онзнает это и пользуется. Опять же земляк, кум, детей от купели воспринимал — надо и это во внимание взять.
Ведь он, батюшка, оболтус оболтусом, порядков-то здешних не знает: ни подать, ни принять — ну, и руководствуешь. По его, как собрались гости, он на всех готов одну селедку выставить
да полштоф очищенного! Ну, а я и воздерживай. Эти крюшончики
да фрукты — ктообо всем подумал? Я-с! А кому почет-то?
— А знаете ли что!
Ведь я это семейство до сих пор за образец патриархальности нравов почитал. Так это у них тихо
да просто… Ну, опять и медалей у него на шее сколько! Думаю: стало быть, много у этого человека добродетелей, коли начальство его отличает!
—
Да вы спросите, кто медали-то ему выхлопотал! —
ведь я же! — Вы меня спросите, что эти медали-то стоят! Может, за каждою не один месяц, высуня язык, бегал… а он с грибками
да с маслицем! Конечно, я за большим не гонюсь… Слава богу! сам от царя жалованье получаю… ну, частная работишка тоже есть… Сыт, одет… А все-таки, как подумаешь: этакой аспид, а на даровщину все норовит!
Да еще и притесняет! Чуть позамешкаешься — уж он и тово… голос подает: распорядись… Разве я слуга… помилуйте!
— Ну
да. А впрочем, я
ведь один… Прискорбно это… Трудно, батюшка, трудно!
—
Да сначала, как уставную-то грамоту писал, перестарался уж очень. Землю, коя получше, за собой оставил, ан дача-то и вышла у него клочьями. Тоже плут
ведь он! думал:"Коли я около самой ихней околицы землю отрежу, так им и курицы некуда будет выпустить!" — ан вышло, что курицы-то и завсе у него в овсе!
Если б в область запретного врывались одни обделенные, тогда еще можно было бы, хоть с натяжкою, сказать:"
Да, это протест!"Но
ведь сплошь и рядом званые-то еще ходчее в эту область заглядывают.
—
Да, знаете, не мудрено и опростоволоситься-то.
Ведь если б он с купцом дело имел, а то
ведь Петр Петрович…
ведь благороднейший человек-с!
—
Да, но
ведь это еще вопрос: что собственно составляет"драгоценнейшее достояние"женщины?
—
Да хорошо тебе говорить:"Се que femme veut, Dieu le veut!"Согласись, однако, что и пословицы не всегда говорят правду!
Ведь для того, чтоб женщина действительно достигла, чего желает, ей нужно, даже при самых благоприятных условиях, лукавить и действовать исподтишка!
—
Да не выступит этот вопрос! А ежели и выступит, то именно только как теоретический вопрос, который нелишне обсудить! Ты знаешь, как они охотно становятся на отвлеченную точку зрения!
Ведь в их глазах даже мужчина — только вопрос, и больше ничего!
Опять мысль, и опять откровение! В самом деле,
ведь оникак будто о том больше хлопочут, чтоб было что-то на бумажке написано? Их интригует не столько факт, сколько то, что вот в такой-то книжке об этом так-то сказано! Спрашивается: необходимо ли это, или же представляется достаточным просто, без всяких законов, признать совершившийся факт,
да и дело с концом?
Н а ч а л ь н и к. Как же! как же! Хорошенькая! Ах
да!
ведь она с графом Николаем Петровичем… по-ни-маю!
— А ты умей после всех выехать,
да прежде всех приехать! — говорит Феденька, — право, мы выехали со станции полчаса после него: думаем, пускай его угодит маменьке… Сеня! а Сеня! признайся,
ведь тебе очень хотелось угодить маменьке?
Митенька думает про себя:"Господи, и слова-то какие!"петухи индейские"!
да куда ж это я попал!"Сенечка думает:"А
ведь это она не меня петухом-то назвала. Это она все Федьку
да Пашку ласкает!"
—
Да уж очень ты неосторожно, друг мой! Чай,
ведь она, Феденька, плакала!
—
Да что ты, обалдел, что ли? Какое тебе почтение!
Ведь ты ему, чай, брат!
—
Да отчего же Савва Силыч при жизни не скупал земель?
ведь он мог бы заняться этим, конечно, с большим знанием, нежели ты?
— Ах, нет! ах, нет! что ты! что ты!
да что ж это дети, однако ж! — продолжала она, переменяя разговор, —
ведь мы тебя не ожидали сегодня, по-домашнему были — ну, и разбрелись по углам!
—
Да, тут у нас строеньице ненужное осталось, так Анисимушко присоветовал.
Ведь это выгодно, родной мой!
Да и не надоедлива
ведь она: прибежит, сядет к тебе на колени, вспомнит, что нужно насчет белья распорядиться, — вскочит и убежит; потом опять прибежит, на колени сядет — и опять вспомнит, что Смарагдушке нужно пупочек бобковою мазью потереть…
— Христос с тобой! куда ж они от нас уйдут!
Ведь это не то что от прихоти: земля, дескать, хороша! а от нужды от кровной: и нехороша земля,
да надо ее взять! Верное это слово я тебе говорю: по четыре на круг дадут. И цена не то чтобы с прижимкой, а самая настоящая, христианская…
— Слушайте!
да как же я мог не отдать «Кусточков»?
Ведь чемезовским крестьянам без этой земли просто жить нельзя!
— По-моему, три с половинкой, много четыре. Нет спору, есть в вашей даче местечки полезные,
да покупатель
ведь надвое рассчитывает: будут прибыли — мои; а убытки будут — тоже мои.
— Это было бы слишком долго объяснять,
да для вас
ведь оно и неинтересно.
Почтением
да ласкою — только
ведь этим и держится свет!
— Поздно, друг мой; в Покров мне уж сорок три будет. Я вот в шесть часов вставать привыкла, а у вас, в Петербурге, и извозчики раньше девяти не выезжают. Что ж я с своею привычкой-то делать буду? сидеть
да глазами хлопать! Нет уж! надо и здесь кому-нибудь хлопотать: дети
ведь у меня. Ах, детки, детки!
— Да-с, но
ведь факты, на которые вы указали, — ни больше ни меньше, как простые формальности. И даже печальные формальности, прибавлю я от себя. Их, конечно, мог бы с успехом выполнить и становой пристав; но
ведь не в них собственно заключается миссия юриста, а в чем-то другом. Следствие будет мертво, если в него не вложен дух жив. А вот этот-то дух жив именно и дается юридическим образованием. Только юридическим образованием, а не рутиною-с.
И только чувство деликатности мешает ему прибавить:"Блаженненький!
ведь и ты каждый день умываешься в департаменте!
да еще как умываешься-то!"
—
Да на кой черт тебе эти ободрения и утешения! — спорит Тебеньков, —
ведь суть-то в том, чтоб покоряющиеся покорялись — и ничего больше!
— Не касающе!
Да сам-то я буду же знать! Ах, маменька, маменька! я
ведь не личным своим интересам, а государству служу.
—
Да, но
ведь это, голубушка, совсем не в том смысле сказано!