Неточные совпадения
Прощайте до Тобольска — мы спешим. В знак, что вы получили эту тетрадку, прошу по получении оной в первом письме ко мне сделать крестик — х.Это будет ответом на это бестолковое, но от души набросанное маранье; я надеюсь, что
бог поможет ему дойти до вас. Я вам в заключение скажу все, что
слышал о нашей будущности — adieu.
Где и что с нашими добрыми товарищами? Я
слышал только
о Суворочке, что он воюет с персианами — не знаю, правда ли это, — да сохранит его
бог и вас; доброй моей Марье Яковлевне целую ручку. От души вас обнимаю и желаю всевозможного счастия всему вашему семейству и добрым товарищам. Авось когда-нибудь узнаю что-нибудь
о дорогих мне.
Неточные совпадения
— А
Бог его знает! Живущи, разбойники! Видал я-с иных в деле, например: ведь весь исколот, как решето, штыками, а все махает шашкой, — штабс-капитан после некоторого молчания продолжал, топнув ногою
о землю: — Никогда себе не прощу одного: черт меня дернул, приехав в крепость, пересказать Григорью Александровичу все, что я
слышал, сидя за забором; он посмеялся, — такой хитрый! — а сам задумал кое-что.
«При смерти на одре привел
Бог заплакать», — произнес он слабым голосом и тяжело вздохнул,
услышав о Чичикове, прибавя тут же: «Эх, Павлуша! вот как переменяется человек! ведь какой был благонравный, ничего буйного, шелк!
Не мадригалы Ленский пишет // В альбоме Ольги молодой; // Его перо любовью дышит, // Не хладно блещет остротой; // Что ни заметит, ни
услышит // Об Ольге, он про то и пишет: // И полны истины живой // Текут элегии рекой. // Так ты, Языков вдохновенный, // В порывах сердца своего, // Поешь
бог ведает кого, // И свод элегий драгоценный // Представит некогда тебе // Всю повесть
о твоей судьбе.
Бывало, покуда поправляет Карл Иваныч лист с диктовкой, выглянешь в ту сторону, видишь черную головку матушки, чью-нибудь спину и смутно
слышишь оттуда говор и смех; так сделается досадно, что нельзя там быть, и думаешь: «Когда же я буду большой, перестану учиться и всегда буду сидеть не за диалогами, а с теми, кого я люблю?» Досада перейдет в грусть, и,
бог знает отчего и
о чем, так задумаешься, что и не
слышишь, как Карл Иваныч сердится за ошибки.
Раздав сии повеления, Иван Кузмич нас распустил. Я вышел вместе со Швабриным, рассуждая
о том, что мы
слышали. «Как ты думаешь, чем это кончится?» — спросил я его. «
Бог знает, — отвечал он, — посмотрим. Важного покамест еще ничего не вижу. Если же…» Тут он задумался и в рассеянии стал насвистывать французскую арию.