Зурин пил много и потчевал и меня,
говоря, что надобно привыкать ко службе; он рассказывал мне армейские анекдоты, от которых я со смеху чуть не валялся, и мы встали из-за стола совершенными приятелями.
Неточные совпадения
Я в недоумении оборотился к матушке,
говоря ей: «
Что это значит?
«Вы изволите
говорить, — сказал он мне, —
что хотите Алексея Иваныча заколоть и желаете, чтоб я при том был свидетелем?
«Помилуй, сударь, — сказал он чуть не зарыдав, —
что это изволишь
говорить?
Комендант обошел свое войско,
говоря солдатам: «Ну, детушки, постоим сегодня за матушку государыню и докажем всему свету,
что мы люди бравые и присяжные!» Солдаты громко изъявили усердие.
Все мнения оказались противными моему. Все чиновники
говорили о ненадежности войск, о неверности удачи, об осторожности и тому подобном. Все полагали,
что благоразумнее оставаться под прикрытием пушек, за крепкой каменной стеною, нежели на открытом поле испытывать счастие оружия. Наконец генерал, выслушав все мнения, вытряхнул пепел из трубки и произнес следующую речь...
—
Что такое, батюшка? — спросил изумленный старик. —
Что я могу для тебя сделать?
Говори.
Я потупил голову; отчаяние мною овладело. Вдруг мысль мелькнула в голове моей: в
чем оная состояла, читатель увидит из следующей главы, как
говорят старинные романисты.
Самозванец
говорил правду; но я по долгу присяги стал уверять,
что все это пустые слухи и
что в Оренбурге довольно всяких запасов.
— Спасибо, государь, спасибо, отец родной! —
говорил Савельич усаживаясь. — Дай бог тебе сто лет здравствовать за то,
что меня старика призрил и успокоил. Век за тебя буду бога молить, а о заячьем тулупе и упоминать уж не стану.
— И ты прав, ей-богу прав! — сказал самозванец. — Ты видел,
что мои ребята смотрели на тебя косо; а старик и сегодня настаивал на том,
что ты шпион и
что надобно тебя пытать и повесить; но я не согласился, — прибавил он, понизив голос, чтоб Савельич и татарин не могли его услышать, — помня твой стакан вина и заячий тулуп. Ты видишь,
что я не такой еще кровопийца, как
говорит обо мне ваша братья.
—
Что говорят обо мне в Оренбурге? — спросил Пугачев, помолчав немного.
Она рассказала, в котором часу государыня обыкновенно просыпалась, кушала кофей, прогуливалась; какие вельможи находились в то время при ней;
что изволила она вчерашний день
говорить у себя за столом, кого принимала вечером, — словом, разговор Анны Власьевны стоил нескольких страниц исторических записок и был бы драгоценен для потомства.
Дама выслушала ее со вниманием. «Где вы остановились?» — спросила она потом; и услыша,
что у Анны Власьевны, примолвила с улыбкою: «А! знаю. Прощайте, не
говорите никому о нашей встрече. Я надеюсь,
что вы недолго будете ждать ответа на ваше письмо».
После помазания больному стало вдруг гораздо лучше. Он не кашлял ни разу в продолжение часа, улыбался, целовал руку Кити, со слезами благодаря ее, и
говорил, что ему хорошо, нигде не больно и что он чувствует аппетит и силу. Он даже сам поднялся, когда ему принесли суп, и попросил еще котлету. Как ни безнадежен он был, как ни очевидно было при взгляде на него, что он не может выздороветь, Левин и Кити находились этот час в одном и том же счастливом и робком, как бы не ошибиться, возбуждении.