Цитаты со словом «ещё»
Владимир Иваныч. И того не сделают!.. На днях
еще циркулярно по всем ведомствам объявлено, чтобы никаких представлений о пенсионных назначениях выше штатных не делать.
Вильгельмина Федоровна. А я
еще и не одета! Уйти скорее!..
У меня и без того ад на душе, а она
еще пилит своим милым язычком!
Владимир Иваныч(протягивает ему руку). А у вас это подергиванье в лице
еще не прекратилось!
Генерал-майор Варнуха. Бил их-с из собственных рук!.. Сечь не велено… По суду когда
еще что будет, а между тем они буянствуют каждый день, только этим самым и усмирял их!
Мямлин(показывая ему рукою). Мы с генералом только и просим вас об одном: воздать каждому из нас по делом нашим! (Оба затем
еще раз раскланиваются с Владимиром Иванычем и уходят.)
Что до меня касается, так я вас обоих угощу: в службе только
еще и осталось одно это наслаждение, что подобным скотам можешь ногу подставить!
Входит Шуберский, молодой
еще человек, в вицмундирном фраке и с делами под мышкой.
Шуберский(скромно подбирая эти бумаги). Я
еще и собственное дело имею к вам, Владимир Иваныч!
Владимир Иваныч(
еще с большим вниманием). Ну?
Шуберский. Понимаю, и не прикажете ли
еще прибавить, что общественное мнение тем более бывает удивлено, что в подобных случаях иногда обходят людей, истинно призванных на известный пост.
Шуберский(
еще раз кланяясь в дверях). Не премину воспользоваться вашим добрым позволением. (Уходит.)
Марья Сергеевна, нестарая
еще женщина, но полная и не по летам уже обрюзглая, с земляным цветом лица и с немного распухшим от постоянного насморка носом; когда говорит, то тянет слова. Она полулежит на диване, кругом обложенная подушками. Как бы в противоположность ей, невдалеке от дивана, бодро и прямо сидит в кресле Вильгельмина Федоровна, в модной шляпе и дорогой шали.
Вильгельмина Федоровна. Как же не отвлекает!.. Но когда
еще она вознаграждается, так это ничего; вот как нашему общему знакомому Алексею Николаичу Андашевскому, тому хорошо служить: в сорок лет каких-нибудь сделан товарищем!
Вильгельмина Федоровна. Тут дальше
еще интереснее будет!.. Позвольте мне вам прочесть: вам, кажется, трудно читать.
Марья Сергеевна. Да, я не привыкла читать; по-французски мне
еще легче, — прочтите, пожалуйста!
Но вы послушайте
еще дальше!
Андашевский(
еще более покраснев). Послушай, ты, наконец, выведешь меня из терпения этими тремястами тысяч! Ты говоришь о них на каждом шагу и сделала то, что об этом все газеты трубят!.. Понимаешь ли ты, какое зло мне можешь принести этим; а между тем это были казенные деньги, которые я случайно получил у тебя на квартире.
Андашевский. В записке к тебе я и казенные деньги мог назвать своими!.. Это не официальная бумага! Но где ж у тебя эта записка?.. Разве цела
еще она?
Марья Сергеевна. Ах, я очень бы этого желала, потому что я до сих пор ужасно
еще люблю его, да и привыкла к нему — сами посудите!
Граф(вспылив наконец). Что ж мне за дело до их общества!.. Я его и знать не хочу — всякий делает, как ему самому лучше: у меня, собственно, два достойных кандидата было на это место: Вуланд и Андашевский — первый, бесспорно, очень умный, опытный, но грубый, упрямый и, по временам, пьяный немец; а другой хоть и молодой
еще почти человек, но уже знающий, работающий, с прекрасным сердцем и, наконец, мне лично преданный.
Что человек думает об себе больше, чем он, может быть, заслуживает, — это
еще извинительно; но высказывать это так прямо и открыто, по-моему, дерзость!..
Все это, может быть, очень зло, но, к счастию для нас, не совсем справедливо, а между тем что же бы заговорили подобные газеты о России, если бы
еще устроился порядок, которого желают друзья madame Бобриной?
Да-с, но в то же время это показывает, что они совершенно не понимают духа времени: я, по моей болезни, изъездил всю Европу, сталкивался с разными слоями общества и должен сказать, что весьма часто встречал взгляды и понятия, которые прежде были немыслимы; например-с:
еще наши отцы и деды считали за величайшее несчастие для себя, когда кто из членов семейств женился на какой-нибудь актрисе, цыганке и тем более на своей крепостной; а нынче наоборот; один английский врач, и очень ученый врач, меня пользовавший, узнав мое общественное положение, с первых же слов спросил меня, что нет ли у русской аристократии обыкновения жениться в близком родстве?
Я припомнил, что действительно отец мой был женат на троюродной сестре, дед — вряд ли не на двоюродной, и что
еще при Иоанне Грозном один из моих прадедов женился на такой близкой родне, что патриарх даже разгневался!..
Мямлин. Нисколько-с! Он всегда с этим кружком был немножко в контре; но теперь вот вы меня выбрали, а они кричат против вас, это
еще больше его восстановит; и за мое назначение он, вероятно, сам приедет благодарить вас.
А мне позвольте вас, граф, и вас, Алексей Николаич, благодарить этими оросившими мои глаза слезами, которые, смею заверить вас, слезы благодарности, да стану
еще я за вас молиться богу, потому что в этом отношении я извиняюсь: я не петербуржец, а москвич!..
Граф(все
еще как бы не верящий тому, что слышит). Алексей Николаич, что вы такое говорите? Вы или помешались, или шутите надо мной, то я напоминаю вам, что шутки такие неприличны!
Граф. Но вы бы лучше пораньше были откровенны со мной, когда я вас не выбирал
еще в товарищи себе, тогда я, может быть, и поостерегся бы это сделать.
Граф. Печный и предусмотрительный вы обожатель, и недостает теперь только одного, чтобы вы
еще лично меня впутали в эту гнусную историю!..
Граф(кричит). Никакого тут документа нет!.. Мало ли о каких деньгах он мог писать ей!.. Вот все ваши документы! (Рвет письмо и записку
еще на более мелкие куски и бросает их на пол.) А я вам повторяю, что с доносчиками и клеветниками я служить не желаю!
Андашевский(как бы все
еще не могший прийти в себя от предыдущей сцены с графом). Я, однако, никак не ожидал, чтобы все это так благополучно кончилось! (Подбирает с полу клочки разорванных писем и показывает их Ольге Петровне.) Посмотри, пожалуйста, в какие мелкие кусочки он разорвал письма!..
Князь Янтарный, довольно нестарый
еще и красивый из себя мужчина, с большими черными и даже с поволокой, но вместе с тем ничего не выражающими глазами, напротив, выстрижен почти под гребенку и подбородок имеет тщательнейшим образом выбритый, который, однако, все-таки остается немного черноватым от необыкновенной густоты волос.
Князь Янтарный. Алексей Николаич
еще недели две тому назад заехал ко мне и говорит, что Владимир Иваныч Вуланд скоропостижно помер. Это так меня фрапировало!.. Я перед тем только еще обедал с Вуландом в Английском клубе, и он был совершенно здоров!.. Как, почему и отчего человек умер?
Андашевский(взглядывая на жену).
Еще новую историю сочинили.
Ольга Петровна(пожимая плечами). Их, вероятно, и много
еще будут сочинять.
Еще раз раскланиваются с Андашевскими и уходят.
— «В настоящем случае, говорю, есть
еще одно довольно важное обстоятельство: ведомство наше, как небезызвестно вашему сиятельству, преобразовано, устроено и организовано исключительно мною и господином Вуландом, и если бы господин Вуланд был жив, то при теперешних обстоятельствах и вопроса никакого не могло бы быть: мне бы дали какое-нибудь назначение, а господин Вуланд сел бы на мое место, и дела пошли бы точно так же, как и теперь идут; но господин Вуланд умер, вновь назначенные директора — люди совершенно неопытные, я уйду, сам граф стар и болен.
Один только Карга-Короваев и мог бы
еще занять его место».
К вам же, говорит, если граф оставит службу, всего бы, конечно, справедливее было вас назначить; но только вы молоды
еще…
(Беспокойство и нетерпение все более и более овладевают им.) Жена, вероятно, долго
еще не возвратится…
Андашевский. Только
еще недоставало этого!.. (Обращаясь к лакею.) Я, кажется, сказал тебе один раз навсегда, чтобы ты не только что никогда не принимал ее, но даже не смел бы и докладывать мне об ее посещениях.
Андашевский(
еще с большим бешенством). Ну, я тебе от места откажу, если ты ее сейчас же не протуришь!
Андашевский. Какова наглость этой женщины!.. После того, как сделала против меня подлость и чуть было не погубила меня, она ходит
еще ко мне! Чего надеется и ожидает?.. Что я испугаюсь ее или разнежусь и возвращу ей любовь мою?.. Глупость в некоторых людях доходит иногда до таких пределов, что понять даже невозможно! (Звонит.)
Андашевский. Ну и хорошо!.. Спасибо! (Смотрит с нетерпением на часы.) А Ольги Петровны все
еще нет! (Лакею.) Поди приведи мне извозчика к дому графа.
Я заранее вас предуведомляю, что я каждый день буду заезжать в богадельню, и горе вам, если хоть малейшие упущения встречать буду! Снисхождения никакого не ждите!.. Мало, что от службы уволю, под суд
еще отдам, потому что всякий сверчок должен знать свой шесток: нечего было идти туда, куда вы не призваны ни по способностям вашим, ни по чему другому!..
Граф. Но на каком основании вы в вицмундире? Вы продолжаете
еще служить у нас?
Граф(выходя из себя). Опять Алексей Николаич! Скажите на милость: пока я сижу
еще здесь, на этом стуле, кто ваш начальник — я или Алексей Николаич?
Граф. Однако и вы, и какой-то генерал Варнуха, и господин Мямлин беспрестанно напоминаете мне то об Алексее Николаиче, то о князе Михайле Семеныче, недостает только назвать
еще мне madame Бобрину; и я на это один раз навсегда говорю, что я стою уже одной ногой в могиле, а потому ни в каких покровителях не нуждаюсь и никаких врагов и соперников не боюсь!
Цитаты из русской классики со словом «ещё»
— А я так даже подивился на него сегодня, — начал Зосимов, очень обрадовавшись пришедшим, потому что в десять минут уже успел потерять нитку разговора с своим больным. — Дня через три-четыре, если так пойдет, совсем будет как прежде, то есть как было назад тому месяц, али два… али, пожалуй, и три? Ведь это издалека началось да подготовлялось… а? Сознаётесь теперь, что, может, и сами виноваты были? — прибавил он с осторожною улыбкой, как бы все
еще боясь его чем-нибудь раздражить.
— Никогда не привозил. Я про нож этот только вот что могу тебе сказать, Лев Николаевич, — прибавил он, помолчав, — я его из запертого ящика ноне утром достал, потому что всё дело было утром, в четвертом часу. Он у меня всё в книге заложен лежал… И… и… и вот
еще, что мне чудно: совсем нож как бы на полтора… али даже на два вершка прошел… под самую левую грудь… а крови всего этак с пол-ложки столовой на рубашку вытекло; больше не было…
— Знаю, вперед знаю ответ: «Нужно подумать… не осмотрелся хорошенько…» Так ведь? Этакие нынче осторожные люди пошли; не то что мы: либо сена клок, либо вилы в бок! Да ведь ничего, живы и с голоду не умерли. Так-то, Сергей Александрыч… А я вот что скажу: прожил ты в Узле три недели и
еще проживешь десять лет — нового ничего не увидишь Одна канитель: день да ночь — и сутки прочь, а вновь ничего. Ведь ты совсем в Узле останешься?
Но не оттого закружилась у меня тогда голова и тосковало сердце так, что я десять раз подходил к их дверям и десять раз возвращался назад, прежде чем вошел, — не оттого, что не удалась мне моя карьера и что не было у меня
еще ни славы, ни денег; не оттого, что я
еще не какой-нибудь «атташе» и далеко было до того, чтоб меня послали для поправления здоровья в Италию; а оттого, что можно прожить десять лет в один год, и прожила в этот год десять лет и моя Наташа.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался
еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же — о столь важном, что он не обращал никакого внимания на то, что́ происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но ему всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Предложения со словом «ещё»
- Но каким бы долгим и мучительным ни был путь в аэропорт, к тому моменту как мы прибыли туда, до вылета оставалось ещё больше трёх часов.
- Такие колебания могут стать ещё более значительными при использовании кредитного плеча.
- Я немного отхлебнул горьковатой, но приятной на вкус жидкости, потом сделал ещё несколько больших глотков.
- (все предложения)
Афоризмы русских писателей со словом «ещё»
- Что такое революция? Это переворот и избавление.
Но когда избавитель перевернуть — перевернул, избавить — избавил, а потом и сам так плотно уселся на ваш загорбок, что снова и еще хуже задыхаетесь вы в предсмертной тоске, то тогда черт с ним и с избавителем этим!
- Вот и еще особенность нашего времени: презирать писание ради литературы, хотя и помнишь, и соглашаешься <там> с Белинским, что у настоящей литературы цель — сама литература, художественность, а остальное приложится. Но слишком противны эти наши самодовольные деятели литературы сегодня, а потому и их литература, даже если и не лишена чисто литературных достоинств.
- Если насилие — повивальная бабка истории, то еще вернее, что сегодня она скорее — могильщик истории!
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно