Неточные совпадения
Капитан молча встал,
вышел и тотчас же возвратился.
— Что такое у вас с ним, Флегонт Михайлыч,
вышло? — отнесся к
капитану.
Капитан действительно замышлял не совсем для него приятное:
выйдя от брата, он прошел к Лебедеву, который жил в Солдатской слободке, где никто уж из господ не жил, и происходило это, конечно, не от скупости, а вследствие одного несчастного случая, который постиг математика на самых первых порах приезда его на службу: целомудренно воздерживаясь от всякого рода страстей, он попробовал раз у исправника поиграть в карты, выиграл немного — понравилось… и с этой минуты карты сделались для него какой-то ненасытимой страстью: он всюду начал шататься, где только затевались карточные вечеринки; схватывался с мещанами и даже с лакеями в горку — и не корысть его снедала в этом случае, но ощущения игрока были приятны для его мужественного сердца.
У
капитана то белые, то красные пятна начали
выходить на лице.
Петр Михайлыч, в сопровождении
капитана, тоже все возился с извозчиками и
выходил из себя.
Калинович, наконец,
вышел из кабинета и, хоть в зале было несколько человек других чиновников, прямо подошел к
капитану.
Капитан уж ничего не отвечал, но, повернувшись по всей форме налево кругом,
вышел. Остановившись на крыльце, он пожал плечами, взглянул только на собор, как бы возлагая свое упование на эту святыню, и пошел в казармы.
Капитан с обычным приемом раскланялся и, сев несколько поодаль, потупил глаза. За несколько еще дней перед тем он имел очень длинный разговор с Калиновичем в кабинете, откуда
вышел если не опечаленный, то очень расстроенный. Возвратившись домой, он как-то особенно моргал глазами.
Неточные совпадения
— Последнее вы уж доказали, — отвечал я ему холодно и, взяв под руку драгунского
капитана,
вышел из комнаты.
Какие-то бродяги пропустили между ними слухи, что наступает такое время, что мужики должны <быть> помещики и нарядиться во фраки, а помещики нарядятся в армяки и будут мужики, — и целая волость, не размысля того, что слишком много
выйдет тогда помещиков и капитан-исправников, отказалась платить всякую подать.
—
Капитан Копейкин, — сказал почтмейстер, уже понюхавши табаку, — да ведь это, впрочем, если рассказать,
выйдет презанимательная для какого-нибудь писателя в некотором роде целая поэма.
Летики не было; он увлекся; он, вспотев, удил с увлечением азартного игрока. Грэй
вышел из чащи в кустарник, разбросанный по скату холма. Дымилась и горела трава; влажные цветы выглядели как дети, насильно умытые холодной водой. Зеленый мир дышал бесчисленностью крошечных ртов, мешая проходить Грэю среди своей ликующей тесноты.
Капитан выбрался на открытое место, заросшее пестрой травой, и увидел здесь спящую молодую девушку.
Едва Грэй вступил в полосу дымного света, как Меннерс, почтительно кланяясь,
вышел из-за своего прикрытия. Он сразу угадал в Грэе настоящего
капитана — разряд гостей, редко им виденных. Грэй спросил рома. Накрыв стол пожелтевшей в суете людской скатертью, Меннерс принес бутылку, лизнув предварительно языком кончик отклеившейся этикетки. Затем он вернулся за стойку, поглядывая внимательно то на Грэя, то на тарелку, с которой отдирал ногтем что-то присохшее.