Неточные совпадения
Сергей Петрович, оставшись один, принялся
писать к приятелю письмо, которое отчасти познакомит нас с обстоятельствами настоящего повествования и отчасти послужит доказательством того, что герой мой владел пером, и пером прекрасным. Письмо его
было таково...
— Нельзя
было, душа моя. Генерал просто меня прогнал; встретил в лавках: «Что вы, говорит, сидите здесь? Я, говорит, давно для вас место приготовил». Я говорю: «Ваше превосходительство, у меня хозяйство». — «Плюньте, говорит, на ваше хозяйство; почтенная супруга ваша с часу на час вас ждет», — а на другой день даже письмо
писал ко мне; жалко только, что дорогою затерял.
«Поздравляю вас, друг мой Варвара Александровна, —
писал супруг, — со днем вашего ангела и посылаю вам какой только мог найти лучший браслет, а вместе с тем вынужденным нахожусь, хотя это
будет вам и неприятно, высказать мое неудовольствие.
Кроме того, он
был так свеж, такие имел миленькие усы, так кстати заговорил с хозяйкою о погоде, что, конечно, читатель мой, глядя на него, вы никак бы не догадались, что он выехал из нумеров Татьяны Ивановны, по ее только великодушию имел перчатки и
писал дружескую записку к извозчику о снабжении его экипажем: вы скорее бы подумали, что заговаривать по-французски и делать утренние визиты его нарочно возили учиться в Париж.
— Сделайте божескую милость, войдите в мое положение! — сказала Катерина Архиповна и тотчас же принялась под диктовку толстяка
писать письмо к моему герою. Оно
было следующего содержания...
— Знаю, как
написать, — отвечал Хозаров и, расставшись с хозяйкою, тотчас же принялся сочинять послание, на изложение которого героем моим
был употреблен добросовестный труд. Три листа почтовой бумаги
были перемараны, и, наконец, уже четвертый, розовый и надушенный, удостоился остаться беловым. Письмо
было написано с большим чувством и прекрасным языком.
В самое то утро, как Хозаров
писал письмо к предмету его любви, Мамилова
писала таковое же к предмету ее дружбы, какой-то двоюродной сестре, с которою она
была в постоянной переписке.
«Я вас
буду любить всю жизнь, —
писала она. — Мамаше как угодно: я не пойду за этого гадкого Рожнова. Вас ни за что в свете не забуду, стану
писать к вам часто, и вы тоже
пишите. Я сегодня целый день плачу и завтра тоже
буду плакать и ничего не
буду есть. Пускай мамаша посмотрит, что она со мной делает».
Хозаров еще несколько времени беседовал с Татьяной Ивановной, и между ними положено
было подождать несколько времени; к Мари
написать завтрашний день записку, а между тем во всевозможных местах стараться занять денег.
— Вы ему
напишите, мамаша, записочку, чтобы он приехал сегодня, а то он очень рассердится… Пожалуй, не
будет к нам и ездить.
— Но если я
напишу ему записочку и
буду звать к себе, — встанешь?
— Ну, Сидоров так Сидоров. Прощайте, почтеннейшая, хлопочите и приготовляйте, — проговорил Хозаров и, соображаясь с составленным реестром, придя в свой нумер, начал
писать пригласительные билеты, утвердившие заключение Татьяны Ивановны касательно знания светской жизни, знания, которым бесспорно владел мой герой. Во-первых, эти билеты, как повелевает приличие света,
были все одинакового содержания, а во-вторых, они
были написаны самым кратким, но правильным и удобопонятным языком, именно...
— Итак, Сергей Петрович, — начала она, закурив папиросу, — вы
писали мне, что у вас на сердце много горя и что это горе вы хотели бы разделить со мною. Я благодарю вас за вашу доверенность и приготовилась слушать. Мое правило — пусть с горем идут ко мне все люди; я готова с ними плакать, готова их утешать; но в радости человека мне не надо, да и я ему не
буду нужна, потому что не найду ничего с ним говорить.
Оставшись один, Хозаров целый почти час ходил, задумавшись, по комнате; потом прилег на диван, снова встал, выкурил трубку и
выпил водки. Видно, ему
было очень скучно: он взял
было журнал, но недолго начитал. «Как глупо нынче
пишут, каких-то уродов выводят на сцену!» — произнес он как бы сам с собою, оттолкнул книгу и потом решился заговорить с половым; но сей последний, видно,
был человек неразговорчивый; вместо ответа он что-то пробормотал себе под нос и ушел. Хозаров решительно не знал, как убить время.
Сегодня
было у нас первое тайное свидание, после которого я тебе и
пишу.
Несколько минут Сергей Петрович простоял, как полоумный, потом, взяв шляпу, вышел из кабинета, прошел залу, лакейскую и очутился на крыльце, а вслед за тем, сев на извозчика, велел себя везти домой, куда он возвратился, как и надо
было ожидать, сильно взбешенный: разругал отпиравшую ему двери горничную, опрокинул стоявший немного не на месте стул и, войдя в свой кабинет, первоначально лег вниз лицом на диван, а потом встал и принялся
писать записку к Варваре Александровне, которая начиналась следующим образом: «Я не позволю вам смеяться над собою, у меня
есть документ — ваша записка, которою вы назначаете мне на бульваре свидание и которую я сейчас же отправлю к вашему мужу, если вы…» Здесь он остановился, потому что в комнате появилась, другой его друг, Татьяна Ивановна.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Что тут
пишет он мне в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька, что состояние мое
было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за два соленые огурца особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (Останавливается.)Я ничего не понимаю: к чему же тут соленые огурцы и икра?
Хлестаков (
пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие
были! Ямщикам скажи, что я
буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни бы
пели!.. (Продолжает
писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Городничий. Я здесь
напишу. (
Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да
есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (
Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Городничий. Жаловаться? А кто тебе помог сплутовать, когда ты строил мост и
написал дерева на двадцать тысяч, тогда как его и на сто рублей не
было? Я помог тебе, козлиная борода! Ты позабыл это? Я, показавши это на тебя, мог бы тебя также спровадить в Сибирь. Что скажешь? а?
Анна Андреевна. Так вы и
пишете? Как это должно
быть приятно сочинителю! Вы, верно, и в журналы помещаете?