Неточные совпадения
— Были у нас в городе вольтижеры, — говорила она ему, — только у них маленький этот мальчик, который прыгает сквозь обручи и сквозь бочку, как-то в середину-то бочки не попал, а в край ее
головой ударился, да так как-то
пришлось, что прямо теменным швом: череп-то весь и раскололся, мозг-то и вывалился!..
— А черт его знает! — отвечал тот. — И вот тоже дворовая эта шаварда, — продолжал он, показывая
головой в ту сторону, куда ушел Иван, — все завидует теперь, что нам, мужикам, жизнь хороша, а им — нет. «Вы, говорит, живете как вольные, а мы — как каторжные». — «Да есть ли, говорю, у вас разум-то на воле жить: — ежели, говорю, лошадь-то с рожденья своего взнуздана была, так, по-моему, ей взнузданной и околевать
приходится».
Вскоре после того
пришлось им проехать Пустые Поля, въехали потом и в Зенковский лес, — и Вихров невольно припомнил, как он по этому же пути ездил к Клеопатре Петровне — к живой, пылкой, со страстью и нежностью его ожидающей, а теперь — что сталось с нею — страшно и подумать! Как бы дорого теперь дал герой мой, чтобы сразу у него все вышло из
головы — и прошедшее и настоящее!
— Даже некоторые мужики между ними. Все говорят одно: не годится такая жизнь! Стесняет. Покуда я этого не слыхал — жил спокойно. А теперь — вижу, ростом я не высок, а
приходится голову нагибать, значит, верно, стесняет!
Неточные совпадения
— Нехорошо, нехорошо, — сказал Собакевич, покачав
головою. — Вы посудите, Иван Григорьевич: пятый десяток живу, ни разу не был болен; хоть бы горло заболело, веред или чирей выскочил… Нет, не к добру! когда-нибудь
придется поплатиться за это. — Тут Собакевич погрузился в меланхолию.
Но неизвестный так погрузился в созерцание лесного сюрприза, что девочка успела рассмотреть его с
головы до ног, установив, что людей, подобных этому незнакомцу, ей видеть еще ни разу не
приходилось.
Но почему именно теперь
пришлось ему выслушать именно такой разговор и такие мысли, когда в собственной
голове его только что зародились… такие же точно мысли?
Когда Николай Петрович размежевался с своими крестьянами, ему
пришлось отвести под новую усадьбу десятины четыре совершенно ровного и
голого поля.
Варвара сидела у борта, держась руками за перила, упираясь на руки подбородком,
голова ее дрожала мелкой дрожью, непокрытые волосы шевелились. Клим стоял рядом с нею, вполголоса вспоминая стихи о море, говорить громко было неловко, хотя все пассажиры давно уже пошли спать. Стихов он знал не много, они скоро иссякли,
пришлось говорить прозой.