— Ну, скажите, пожалуйста, — продолжал он, с горькою улыбкою рассматривая свой фрак, — не совсем ли это
сумасшедшая женщина! Ну, голубушка, погоди! Ты у меня месяца два просидишь на одном хлебе. Я фрак себе сошью, а ты у меня поголодаешь…
«Подличать, так подличать», — повторял он себе тогда каждый день с самодовольствием, но и с некоторым страхом; «уж коли подличать, так уж доходить до верхушки, — ободрял он себя поминутно, — рутина в этих случаях оробеет, а мы не оробеем!» Проиграв Аглаю и раздавленный обстоятельствами, он совсем упал духом и действительно принес князю деньги, брошенные ему тогда
сумасшедшею женщиной, которой принес их тоже сумасшедший человек.
Степану Верховенскому не в первый раз отражать деспотизм великодушием, хотя бы и деспотизм
сумасшедшей женщины, то есть самый обидный и жестокий деспотизм, какой только может осуществиться на свете, несмотря на то что вы сейчас, кажется, позволили себе усмехнуться словам моим, милостивый государь мой!
Я некоторое время молча прислушивался, и внезапная мысль, что передо мною
сумасшедшая женщина, вызвала у меня ощущение брезгливого страха.
Полгода назад ее бабка, — помните, та самая
сумасшедшая женщина, — померла и оставила, лично ей, семь тысяч фунтов состояния.
Неточные совпадения
— Правду говорю, Григорий, — огрызнулся толстяк, толкая зятя ногой в мягком замшевом ботинке. — Здесь иная
женщина потребляет в год товаров на сумму не меньшую, чем у нас население целого уезда за тот же срок. Это надо понять! А у нас дама, порченная литературой, старается жить, одеваясь в ризы мечты, то воображает себя Анной Карениной, то
сумасшедшей из Достоевского или мадам Роллан, а то — Софьей Перовской. Скушная у нас дама!
— Но я его видел вчера сам, он
сумасшедший! Так не мог написать Версилов, это писал
сумасшедший! Кто может написать так
женщине?
В Дуэ я видел
сумасшедшую, страдающую эпилепсией каторжную, которая живет в избе своего сожителя, тоже каторжного; он ходит за ней, как усердная сиделка, и когда я заметил ему, что, вероятно, ему тяжело жить в одной комнате с этою
женщиной, то он ответил мне весело: «Ничево-о, ваше высокоблагородие, по человечности!» В Ново-Михайловке у одного поселенца сожительница давно уже лишилась ног и день и ночь лежит среди комнаты на лохмотьях, и он ходит за ней, и когда я стал уверять его, что для него же было бы удобнее, если бы она лежала, в больнице, то и он тоже заговорил о человечности.
— Жаль! Искренно жаль! Погибшая
женщина!
Женщина сумасшедшая!.. Ну-с, а князю теперь не Настасью Филипповну надо…
Была ли она
женщина, прочитавшая много поэм, как предположил Евгений Павлович, или просто была
сумасшедшая, как уверен был князь, во всяком случае эта
женщина, — иногда с такими циническими и дерзкими приемами, — на самом деле была гораздо стыдливее, нежнее и доверчивее, чем бы можно было о ней заключить.