При обратном пути кучер поехал несколько
другой дорогой, и, таким образом, пришлось проезжать мимо дома Анны Юрьевны. Было всего еще девять часов.
Неточные совпадения
Мелькающие у него перед глазами
дорогие магазины и проезжавшие по улицам разнообразные экипажи нисколько не возбуждали его внимания, и только на самом конце Невского он, как бы чем-то уколотый, остановился: к нему, как и к
другим проходящим лицам, взывала жалобным голосом крошечная девочка, вся иззябшая и звонившая в треугольник.
— Может быть!.. Но,
друг мой, — продолжала Елена каким-то капризным голосом, — мне хочется жить нынче летом на даче в Останкине. Я, помню, там в детстве жила: эти леса, пруды,
дорога в Медведково!.. Ужасно как было весело! Я хочу и нынешнее лето весело прожить.
Княгиня, в противоположность Елене, любила все больше представлять себе в розовом, приятном цвете, но князь всю
дорогу промолчал, и когда она при прощании сказала ему, что он должен извиняться перед ней в совершенно
другом, то он не обратил на эти ее слова никакого внимания, а потом она дня три и совсем не видала князя.
Словом, рассудок очень ясно говорил в князе, что для спокойствия всех близких и
дорогих ему людей, для спокойствия собственного и, наконец, по чувству справедливости он должен был на любовь жены к
другому взглянуть равнодушно; но в то же время, как и в истории с бароном Мингером, чувствовал, что у него при одной мысли об этом целое море злобы поднимается к сердцу.
У него никак не могла выйти из головы только что совершившаяся перед его глазами сцена: в вокзале железной
дороги съехались Анна Юрьевна со своим наемным любовником, сам князь с любовницей, княгиня с любовником, и все они так мирно, с таким уважением разговаривали
друг с
другом; все это князю показалось по меньшей мере весьма странным!
— А вы, chere amie [
дорогой друг (франц.).], конечно, приедете? — отнеслась Анна Юрьевна ласково к Елене.
— Все, вечная беготня взапуски, вечная игра дрянных страстишек, особенно жадности, перебиванья друг у
друга дороги, сплетни, пересуды, щелчки друг другу, это оглядыванье с ног до головы; послушаешь, о чем говорят, так голова закружится, одуреешь.
Она страдала за эти уродливости и от этих уродливостей, мешавших жить, чувствовала нередко цепи и готова бы была, ради правды, подать руку пылкому товарищу, другу, пожалуй мужу, наконец… чем бы он ни был для нее, — и идти на борьбу против старых врагов, стирать ложь, мести сор, освещать темные углы, смело, не слушая старых, разбитых голосов, не только Тычковых, но и самой бабушки, там, где последняя безусловно опирается на старое, вопреки своему разуму, — вывести, если можно, и ее на
другую дорогу.
Неточные совпадения
Осип. Ваше высокоблагородие! зачем вы не берете? Возьмите! в
дороге все пригодится. Давай сюда головы и кулек! Подавай все! все пойдет впрок. Что там? веревочка? Давай и веревочку, — и веревочка в
дороге пригодится: тележка обломается или что
другое, подвязать можно.
Городничий (в сторону, с лицом, принимающим ироническое выражение).В Саратовскую губернию! А? и не покраснеет! О, да с ним нужно ухо востро. (Вслух.)Благое дело изволили предпринять. Ведь вот относительно
дороги: говорят, с одной стороны, неприятности насчет задержки лошадей, а ведь, с
другой стороны, развлеченье для ума. Ведь вы, чай, больше для собственного удовольствия едете?
Городничий. Полно вам, право, трещотки какие! Здесь нужная вещь: дело идет о жизни человека… (К Осипу.)Ну что,
друг, право, мне ты очень нравишься. В
дороге не мешает, знаешь, чайку выпить лишний стаканчик, — оно теперь холодновато. Так вот тебе пара целковиков на чай.
Городничий. Да постойте, дайте мне!.. (К Осипу.)А что,
друг, скажи, пожалуйста: на что больше барин твой обращает внимание, то есть что ему в
дороге больше нравится?
Жизнь трудовая — //
Другу прямая // К сердцу
дорога, // Прочь от порога, // Трус и лентяй! // То ли не рай?