Неточные совпадения
Аграфена Кондратьевна. Разве мне тебя не жаль, ты думаешь!
Да что делать-то! Потерпи малость,
уж коли много лет ждала. Ведь нельзя же тебе вдруг жениха найти: скоро-то только кошки мышей ловят.
Фоминишна.
Уж и не знаю, как сказать; на словах-то ты у нас больно прытка, а на деле-то вот и нет тебя. Просила, просила, не токмо чтобы что такое, подари хоть платок, валяются у тебя вороха два без призрения, так все нет, все чужим
да чужим.
Липочка. Одно дело тятенька, а другое дело — муж.
Да что вы пристали, маменька?
Уж сказала, что не пойду за купца, так и не пойду! Лучше умру сейчас, до конца всю жизнь выплачу: слез недостанет, перцу наемся.
Аграфена Кондратьевна. Кушай, батюшко, на здоровье! А мы с тобой, Устинья Наумовна, пойдем-ко, чай,
уж самовар готов;
да покажу я тебе, есть у нас кой-что из приданого новенького.
Большов. Знаю я, что ты любишь — все вы нас любите; только путного от вас ничего не добьешься. Вот я теперь маюсь, маюсь с делом-то, так измучился, поверишь ли ты, мнением только этим одним!
Уж хоть бы поскорей, что ли,
да из головы вон.
Большов. Знаю, что в наших руках;
да сумеешь ли ты это дело сделать-то? Ведь вы народец тоже! Я
уж вас знаю! На словах-то вы прытки, а там и пошел блудить.
Рисположенский.
Да что вы, Самсон Силыч, помилуйте, нешто мне в первый раз!
Уж еще этого-то не знать! хе, хе, хе…
Да такие ли я дела делал…
Рисположенский. А там глядя по обстоятельствам. Я, Самсон Силыч, рюмочку выпью… (Пьет.) Вот первое дело, Самсон Силыч, надобно дом
да лавки заложить либо продать. Это
уж первое дело.
Рисположенский. Незаконно, Самсон Силыч! Это незаконно! В законах изображено, что таковые продажи недействительны. Оно ведь сделать-то недолго,
да чтоб крючков после не вышло.
Уж делать, так надо, Самсон Силыч, прочней.
С городовыми [т. е. провинциальными купцами.] лучше не связывайся: всё в долг
да в долг; а привезет ли, нет ли, так слепой мелочью
да арабчиками, поглядишь — ни ног, ни головы, а на мелочи никакого звания давно
уж нет.
Подхалюзин.
Да как думать-с!
Уж это как вам угодно. Наше дело подначальное.
Подхалюзин. Эх, Самсон Силыч!
Да что тут разговаривать-то-с.
Уж вы во мне-то не сумневайтесь!
Уж одно слово: вот как есть, весь тут.
Большов. Оно так!
Да старенек
уж я становлюсь хлопотать-то. А ты помогать станешь?
Подхалюзин.
Да, рябиновки. Надо Сысоя Псоича попотчевать. (Дает деньги.) Купи полштофа, а сдачу возьми
уж себе на пряники. Только ты, смотри, проворней, чтобы не хватились!
Рисположенский. Стыдно сказать, Лазарь Елизарыч: тысячу рублей
да старую шубу енотовую.
Уж меньше меня никто не возьмет, ей-богу, вот хоть приценитесь подите.
Фоминишна.
Уж пореши ты ее нужду, Устинья Наумовна! Ишь ты, девка-то измаялась совсем,
да ведь
уж и время, матушка. Молодость-то не бездонный горшок,
да и тот, говорят, опоражнивается. Я
уж это по себе знаю. Я по тринадцатому году замуж шла, а ей вот через месяц девятнадцатый годок минет. Что томить-то ее понапрасну! Другие в ее пору давно
уж детей повывели. То-то, мать моя, что ж ее томить-то!
Фоминишна.
Уж мы от него страсти-то видали! Вот на прошлой неделе, ночью, пьяный приехал: развоевался так, что нб-поди. Страсти,
да и только! Посуду колотит… «У! — говорит, — такие вы и эдакие, убью сразу!»
Подхалюзин.
Уж какой жених-то, Устинья Наумовна!
Да он вас с ног до головы золотом осыплет-с, из живых соболей шубу сошьет.
Устинья Наумовна.
Да как же мне с женихом-то быть, серебряный? Я его-то
уж больно уверила, что такая Алимпияда Самсоновна красавица, что настоящий тебе патрет; и образованная, говорю, и по-французскому, и на разные манеры знает. Что ж я ему теперь-то скажу?
Подхалюзин. Точно так-с.
Уж будьте покойны! А надемши шубу-то соболью, Устинья Наумовна,
да по гулянью пройдетесь: другой подумает, генеральша какая.
Фоминишна.
Да, никак, матушка, сюда! Ох, запру я двери-то, ей-богу запру; пускай его кверху идет, а ты
уж, голубушка, здесь посиди.
Большов. Что ж, деньги заплатить!
Да с чего же ты это взял?
Да я лучше всё огнем сожгу, а
уж им ни копейки не дам. Перевози товар, продавай векселя; пусть тащут, воруют, кто хочет, а
уж я им не плательщик.
Подхалюзин. Это точно, Самсон Силыч! А все-таки, по моему глупому рассуждению, пристроить бы до поры до времени Алимпияду Самсоновну за хорошего человека; так
уж тогда будет она, по крайности, как за каменной стеной-с.
Да главное, чтобы была душа у человека, так он будет чувствовать. А то вон, что сватался за Алимпияду Самсоновну благородный-то — и оглобли назад поворотил.
Подхалюзин. Нет, вы, Самсон Силыч, рассудите об этом: есть ли душа у человека? Я вот посторонний совсем,
да не могу же без слез видеть всего этого. Поймите вы это, Самсон Силыч! Другой бы и внимания не взял так убиваться из-за чужого дела-с; а ведь меня теперь вы хоть гоните, хоть бейте, а я
уж вас не оставлю; потому не могу — сердце у меня не такое.
Аграфена Кондратьевна.
Уж известно, не енаральская дочь, а всё, как есть красавица!..
Да приголубь ребенка-то, что как медведь бурчишь!
Аграфена Кондратьевна.
Да коли
уж ты, батюшка, отец, так не будь свекором! Пора, кажется, в чувство прийти: расставаться скоро приходится, а ты и доброго слова не вымолвишь; должен бы на пользу посоветовать что-нибудь такое житейское. Нет в тебе никакого обычаю родительского!
Аграфена Кондратьевна.
Да на деле-то
уж не спросим, — ты покедова-то вот. Человек приедет чужой-посторонний, все-таки, как хочешь примеривай, а мужчина — не женщина, — в первый-то раз наедет, не видамши-то его.
Устинья Наумовна. Нынче утром была. Вышел как есть в одном шлафорке, а
уж употчевал — можно чести приписать. И кофию велел, и ромку-то, а
уж сухарей навалил — видимо-невидимо. Кушайте, говорит, Устинья Наумовна! Я было об деле-то, знаешь ли — надо, мол, чем-нибудь порешить; ты, говорю, нынче хотел ехать обзнакомиться-то: а он мне на это ничего путного не сказал. Вот, говорит, подумамши
да посоветамшись, а сам только что опояску поддергивает.
Аграфена Кондратьевна.
Да, найдешь, на печи-то сидя; ты
уж и забыл, кажется, что у тебя дочь-то есть.
Липочка.
Да так делают. Ну, а коли не хотите увезти — так
уж, пожалуй, и так.
Аграфена Кондратьевна. Целуй, батюшка, обе чистые. Ах ты, дитятко,
да как же это давеча-то так? а? Ей-богу! Что ж это такое? А
уж я и не знала, как это дело и рассудить-то. Ах, ненаглядная ты моя!
Устинья Наумовна. Что за вздор, золотая;
уж к тому дело идет. Рада не рада — нечего делать!.. Люби кататься, люби и саночки возить!.. Что ж это вы меня позабыли совсем, бралиянтовые? Али еще осмотреться не успели? Все, чай, друг на друга любуетесь
да миндальничаете.
Устинья Наумовна.
Уж ты гнать меня стал;
да и я-то, дура бестолковая, связалась с вами, — сейчас видно: мещанская-то кровь!
Подхалюзин.
Да как же, тятенька-с! Ведь вы тогда сами изволили говорить-с, больше десяти копеек не давать-с. Вы сами рассудите: по двадцати пяти копеек денег много. Вам, тятенька, закусить чего не угодно ли-с? Маменька! прикажите водочки подать
да велите самоварчик поставить,
уж и мы, для компании, выпьем-с. А двадцать пять копеек много-с!
Большов.
Уж ты скажи, дочка: ступай, мол, ты, старый черт, в яму!
Да, в яму! В острог его, старого дурака. И за дело! — Не гонись за большим, будь доволен тем, что есть. А за большим погонишься, и последнее отнимут, оберут тебя дочиста. И придется тебе бежать на Каменный мост
да бросаться в Москву-реку.
Да и оттедова тебя за язык вытянут
да в острог посадят.
Большов.
Да что кончать-то?
Уж я вижу, что дело-то кончено. Сама себя раба бьет, коли не чисто жнет! Ты
уж не плати за меня ничего: пусть что хотят, то и делают. Прощайте, пора мне!
Подхалюзин. Погоди
да погоди! —
Уж я и так ждал довольно. Ты полно пужать-то: не страшно.