Неточные совпадения
Матрена. Тут близехонько.
Только он не прямо ходит, а круг большой делает, чтобы соседям виду не показать. Таково далеко уйдет, да потом
и воротится переулками: глаза отводит.
Бальзаминов. Сколько бы я ни прослужил: ведь у меня так же время-то идет, зато офицер. А теперь что я? Чин у меня маленький, притом же я человек робкий, живем мы в стороне необразованной, шутки здесь всё такие неприличные, да
и насмешки… А вы
только представьте, маменька: вдруг я офицер, иду по улице смело; уж тогда смело буду ходить; вдруг вижу — сидит барышня у окна, я поправляю усы…
Бальзаминов. Ну вот всю жизнь
и маяться. Потому, маменька, вы рассудите сами, в нашем деле без счастья ничего не сделаешь. Ничего не нужно,
только будь счастье. Вот уж правду-то русская пословица говорит: «Не родись умен, не родись пригож, а родись счастлив». А все-таки я, маменька, не унываю. Этот сон… хоть я его
и не весь видел, — черт возьми эту Матрену! — а все-таки я от него могу ожидать много пользы для себя. Этот сон, если рассудить, маменька, много значит, ох как много!
Красавина. Как не любить!
Только чтобы не торопясь, с прохладой. Ну, таким-то родом, сударыня ты моя, от этакой-то жизни стала она толстеть
и тоску чувствовать.
И даже так, я тебе скажу, тяжесть такая на нее напала, вроде как болезнь. Ну сейчас с докторами советоваться. Я была при одном докторе. Вот доктор ей
и говорит: «Вам, говорит, лекарства никакого не нужно;
только чтоб, говорит, развлечение
и беспременно чтоб замуж шли».
Красавина. «Я, говорит, замуж не прочь;
только где его найдешь, дома-то сидя?» — «А я-то, говорю, на что?» — «Ну, говорит, хлопочи!» Так вот какие дела
и какие оказии бывают.
Красавина. Сверх границ. Одних
только денег
и билетов мы две считали-считали, счесть не могли, так
и бросили. Да я так думаю, что не то что нам, бабам, а
и мужчинам, если двух хороших взять,
и то не счесть!
Красавина. Да ты все ли суды знаешь-то? Чай,
только магистрат
и знаешь? Нам с тобой будет суд особенный! Позовут на глаза —
и сейчас решение.
Красавина. Кто ж этого не знает! Весь свет знает. А это я к тому говорю, красавица ты моя писаная, что от кого же нам
и жить-то, бедным сиротам, как не от вас, богатых людей? Вам жить да нежиться, а нам для вас служить. Ты сиди
только да придумывай, а я уж для тебя все, окромя разве птичьего молока.
Анфиса. Ну, что старое вспоминать! Вот я теперь
и жду от Лукьяна Лукьяныча письма об этом об самом.
Только как он его передаст?
Анфиса (читает). «У меня все готово. Докажите, что вы меня любите не на словах
только, а на самом деле. Доказательств моей любви вы видели много. Для вас я бросил свет, бросил знакомство, оставил все удовольствия
и развлечения
и живу более года в этой дикой стороне, в которой могут жить
только медведи да Бальзаминовы…»
Красавина. Уж это не твое дело. Будут.
Только уж ты из-под моей власти ни на шаг. Что прикажу, то
и делай! Как
только хозяйка выдет, говори, что влюблен. (Показывая на забор.) Там тебе нечего взять, я ведь знаю; а здесь дело-то скорей выгорит, да
и денег-то впятеро против тех.
Бальзаминова. Ну вот видишь ли! Значит, что ж мудреного, что Миша женится на богатой? Вот в этаком-то случае сон-то
и много значит, когда ждешь-то чего-нибудь. Такой уж я, Матрена, сон видела, такой странный, что
и не знаю, чему приписать! Вижу: будто я на гулянье, что ли,
только народу, народу видимо-невидимо.
Бальзаминова. Не умеешь, так
и молчи, а то ты
только перебиваешь. Я уж
и так половину перезабыла; уж очень много со мной во сне приключениев-то было.
Только тут ли, после ли, вдруг я вижу корабль. Или нет, корабль после.
Только из этого Китая выходят не китайцы
и не китайки, а выходит Миша
и говорит: «Маменька, подите сюда, в Китай!» Вот будто я сбираюсь к нему идти, а народ сзади меня кричит: «Не ходи к нему, он обманывает: Китай не там, Китай на нашей стороне».
Сейчас я думал об доме, ну
и представился мне в уме дом, большой, каменный,
и львы на воротах;
только лев будто
и разевает рот, каменный-то, да
и залаял, а я об этом
и думать не хотел, обо льве-то.
Бальзаминов. Впотьмах, маменька, мечтать лучше. Оно можно
и при огне,
только надобно зажмуриться, а в потемках можно
и так, с открытыми глазами. Я теперь могу себя представить как угодно.
И в зале могу себя представить в отличной,
и в карете,
и в саду; а принесите вы свечку, я сейчас увижу, что я в самой бедной комнате, мебель скверная, ну
и все пропало. Да
и на себя-то взгляну — совсем не тот, какой я в мечтах-то.
Только Лукьян Лукьяныч
и говорит мне: «Ну, господин Бальзаминов, теперь наше дело к концу подходит».
Бальзаминов. Порядок, маменька, обыкновенный. Узнал я, что в доме есть богатые невесты,
и начал ходить мимо. Они смотрят да улыбаются, а я из себя влюбленного представляю.
Только один раз мы встречаемся с Лукьян Лукьянычем (я еще его не знал тогда), он
и говорит: «За кем вы здесь волочитесь?» Я говорю: «Я за старшей». А
и сказал-то так, наобум. «Влюбитесь, говорит, в младшую, лучше будет». Что ж, маменька, разве мне не все равно?
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Ему всё бы
только рыбки! Я не иначе хочу, чтоб наш дом был первый в столице
и чтоб у меня в комнате такое было амбре, чтоб нельзя было войти
и нужно бы
только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза
и нюхает.)Ах, как хорошо!
Хлестаков. Дайте, дайте мне взаймы! Я сейчас же расплачусь с трактирщиком. Мне бы
только рублей двести или хоть даже
и меньше.
Вот не доедем, да
и только, домой!
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси
только наперед это письмо; пожалуй, вместе
и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили
и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так
и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально,
и почему ж сторожу
и не завесть его?
только, знаете, в таком месте неприлично… Я
и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.